Маленький Смауг, проснувшийся от резкого движения своего покровителя и голосов гномов, рассерженно зашипел. Бильбо велел ему оставаться на месте, пока он сходит за оружием, но дракончик не желал слушаться, у него были свои мотивы. Быстро перебирая лапками, он очень резво пополз за полуросликом, переливаясь яркой змейкой на камнях. Дождь, по счастью, его ничуть не беспокоил, к немалому облегчению Бильбо.

Хоббит добежал до прикрытой брезентом телеги и, ухватившись за бортик, заглянул внутрь в поисках своего имущества. Жало обнаружилось почти у самого бортика, оно мирно лежало в своих ножнах, ожидая, когда его решат пустить в ход.

Бильбо решительно схватил кинжал и, нагнувшись, подхватил дракончика на руки. Смауг быстро рос и был уже довольно увесистым, но пока что Бильбо еще вполне одолевал его носить.

Этот наклон спас ему жизнь. Орки, которые буквально скатились вниз по склону горы сплошной волной, оказались среди гномов, и один из них замахнулся кривым ятаганом на маленького полурослика. Но тот пригнулся, и ятаган просвистел над головой, а в следующий момент орку снес голову подлетевший ближе всадник.

— Быстрее, идиот! — Торин, сидевший на пони — а это был именно он, — протянул руку, за которую хоббит ухватился, и втащил его в седло позади себя. К сожалению, Бильбо немного не рассчитал траекторию и оказался в седле задом наперед, но его это не смутило — и полурослик потянул из ножен клинок. Если уж он так неловко уселся, то, по крайней мере, сможет защитить Торина со спины.

Орков было так много, что Бильбо невольно испугался. Он никогда не был героем — и храбрецом не был, предпочитая читать о войнах в книгах. Но, даже смертельно напуганный, он не уронил меча, когда сбоку выскочил здоровенный орк. Тут хоббиту скорее повезло. Умения его, как уже было сказано, оставляли желать лучшего, так что он просто нагнулся, пропуская руку орка над собой, и, когда Торин развернул пони, чтобы прикончить своего противника, Бильбо рухнул с седла вперед, проткнув орка своим кинжалом на уровне горла.

Мистера Бэггинса охватило какое-то ненормальное веселье. Страх заморозил его внутренности до такой степени, что стало почти все равно, — и он лежал на земле рядом с убитым орком, наблюдая, как тело этого огромного чудовища вздрагивает в последних попытках уцепиться за жизнь. Черная кровь стекала на камни, замарав одежду, руки и лицо Бильбо, но он не находил в себе силы отстраниться.

Он услышал сквозь шум дождя злое, хоть и тонкое рычание. Крошка-дракон, подобравшись к уронившему его полурослику, скалил зубки. В узких огненных зрачках не было и намека на теплоту, один звериный голод. Хоббит отрешенно подумал, что малыш сейчас попытается сожрать его. Но дракона интересовал умирающий орк. Перебравшись через замершего покровителя, Смауг устроился на животе жертвы и вцепился когтями в грубую ткань одежды, разрывая ее без всякой жалости. Орк, кажется, был еще жив, когда острые драконьи зубы впились в его живот, прогрызая кожу. Хоббит в странном оцепенении смотрел, не в силах отвернуться, как его питомец питается, вырывая для себя из еще горячей плоти крупные куски мяса. Орчатина Смаугу, кажется, нравилась, он слизывал черную кровь и урчал.

Раньше Бильбо думал, что битвы длятся часами, что вражеским сторонам нужно время хотя бы для того, чтобы поднять оружие, такое тяжелое и неудобное. Но теперь он понимал, как ошибался. Сражение вышло стремительное, и скрестившиеся мечи решали все за своих обладателей.

Его первая битва осталась в памяти хоббита как полнейшая сумятица, что-то почти нелепое, наполненное воплями, брызгами дождя и крови, шумом толпы и звоном стали. Кто-то заорал: длинный крик падающего со скалы гнома остался в памяти как острое, выжженное добела пятно. Бильбо никогда не хотел бы услышать его снова, честно говоря.

Он заставил себя подняться — и почти сразу на него снова напали. С трудом отбивая выпады крупного противника, Бильбо попятился, прижавшись спиной к скале. «Только бы не упасть!» — думал он, твердя это про себя как заклинание.

Орка прикончили за него, невысокая фигура вонзила клинок ему в плечо, а когда тот пошатнулся, добила, снеся уродливую голову. Сперва хоббиту показалось, что его снова спас Торин, но когда он протер глаза от заливающего их дождя, то увидел, что это леди Дис. Гномка сражалась наравне с мужчинами — и зачастую оказывалась там, где ее помощь была нужнее всего.

Бильбо стало очень стыдно. Неужели он, мужчина, хоть и невысокий, не сможет сделать то же, что и прекрасная дама?

«О, так все же мужчина?» — ехидно хихикнул противный внутренний голосок, некстати напомнив, как Торин насиловал его не так давно. «Мужчина», — твердо и уверенно ответил ему Бильбо — и вынырнул под ливень, пригибаясь и швырнул попавшийся под руку камень в ближайшего орка.

Как ему потом сказали, битва заняла всего полчаса. Благодаря вовремя поднятой тревоге гномы успели отреагировать и обошлись не такими уж большими потерями, а вот банда орков оказалась почти полностью истреблена. Жалкие остатки их скрылись среди камней, и узбад не велел их преследовать.

— Нам еще рано нападать на поселения орков в Мории, — мрачно сказал он, отирая меч от вражеской крови. — Но мы вернемся сюда еще раз — и тогда берегитесь, наши враги!

Его слова были встречены одобрительными криками. Воодушевившиеся гномы возжаждали устроить праздник — как только спустятся в долину, конечно. На это узбад с охотой согласился, такую славную победу надо было отпраздновать. Тем более что перевал был совсем рядом — а значит, скоро они окажутся на той стороне.

Бильбо, усталый и перемазанный орочьей кровью, с благодарностью принял чашку с горячей водой от усмехающейся принцессы Дис.

— А ты молодчина, — кивнула она на недоеденного орка, которого убил полурослик. — И тварюшка твоя молодец.

Смауг сыто икнул, развалившись на камнях, как на мягком покрывале. Дракончик наелся и хотел спать — и ему было плевать даже на любимого хоббита, так что вольность в виде почесывания его загривка сошла принцессе с рук.

— Вы меня тоже спасли, — признался Бильбо. — Фу, и испугался же я!

— Испугался — и все же победил, — Дис лукаво сощурилась, принимая у него опустевшую чашку. — Только это и есть истинная храбрость. И сына моего ты выручил.

Она наклонилась, поцеловав опешившего Бильбо в губы, крепко и от души, а потом долго смеялась, глядя на его ошарашенное лицо.

Торин приблизился к этой парочке, ухмыляясь во весь рот. Он выглядел очень довольным — и победой, и своим женихом. На широкой груди его, едва прикрытой сейчас рубахой, темнел кровяной рубец, наспех обработанный мазью. Заметив это, Бильбо горестно охнул и, прежде чем успел понять, что делает, бросился к гному, схватив его за руку.

— Повелитель! Ты ранен? Что с тобой такое? Очень больно?

Торин насмешливо улыбнулся, осторожно пожав пальцы хоббита, и неожиданно бережно поцеловал его в кончик носа.

— Gamut ai-menu**, солнце жизни моей, — уверил он. — Рана пустяковая, заживет через несколько дней. А если останется шрам, то тебе будет чем любоваться.

Он потрепал смутившегося от собственной смелости хоббита по голове и вдруг негромко сказал:

— С этого дня я своей волей короля разрешаю тебе не стричь волос и заплетать косы. Ты храбро сражался для новичка. Скажи Бофуру, чтобы показал тебе наши ритуальные прически.

Несколькими месяцами раньше Бильбо посмеялся бы над такой «наградой», но теперь он буквально просиял. Это разрешение значило, что отныне он будет полноправным воином и сможет сам завоевать для себя трофеи и звания. Никто не скажет, что он всего лишь королевская подстилка, взятая из прихоти узбада!