Вот сегодня ночью мы их и опробуем, решил Скабиор. Чего тянуть-то.

Но не пришлось. Он прилёг после ужина, а проснувшись, цветисто выругался: оказалось, что бессовестно продрых до утра. Спящая красавица, вот ведь. Наверно, умотался, пока разбирал завалы. Заспанный и злой, Скабиор загнал себя под ледяной душ, хотя необходимости в этом не было: как-там-его чары, наложенные мальчишкой, работали превосходно, воздух на чердаке по-прежнему был прохладным.

После завтрака настроение существенно улучшилось, и он решил немного размяться. Слабость после отравления напугала ни на шутку - Скабиор привык полагаться на собственное тело прежде, чем на магию. Мышцы радовались разогреву; он решил сделать несколько заходов на каждое упражнение. И когда в дверном проёме возник Драко, Скабиор пробурчал с пола:

- Дай угадаю: что ты делаешь?

- Пожалуй.

- Это называется «отжимания», - Скабиор перекатился на бок и сел, скрестив ноги по-турецки. – И тебе бы надо выучить это слово, если планируешь когда-нибудь нарастить мышцы на свой птичий скелет.

- Гимнастика? – Драко подошёл ближе. – Зачем? Я играю в квиддич.

- О да, - Скабиор поднялся – легко и гибко. – Полёты на вениках добавляют сил, ничего не скажешь.

- Ты не любишь летать? – изумлённо.

- Представь себе. Предпочитаю стоять на земле, - он приложился к кувшину с водой, чувствуя пристальный взгляд. И когда уже насмотрится?

- Ещё плавание, - неожиданно сказал Драко. – И верховая езда.

- Лошади? – Скабиор нахмурился. – Но ими вроде здесь не пахнет.

- Вообще-то всех пришлось продать во время войны, - Драко как будто смутился. – Они не выносят тёмную магию.

- Да ну?

- Ага. Это для них словно запах хищника, - теперь он смотрел с любопытством. – А ты что же, можешь учуять…

- Да, у меня отличный нюх, - раздражённо перебил Скабиор. – И нет, я не оборотень, - он грохнул кувшин на подоконник. – Стоило поработать с этой блохастой скотиной Грейбэком, как все сразу решили…

- А я знаю, что ты не оборотень.

- И откуда такая уверенность?

- Сегодня было полнолуние, а ты спал как убитый.

Скабиор неверяще уставился на него. Подозревал в нём оборотня и пришёл? Один? В полнолуние? Однако.

- А ты с метлы случайно не падал? Головой не стукался?

Драко передёрнул плечами.

- Я тебя не боюсь.

- Да уж знаю, - задумчиво протянул Скабиор. До него вдруг дошло, что мальчишка бродил тут ночью, а он даже не проснулся. Ладно, спишем всё на хроническую усталость и последствия отравления.

- Мы сегодня собираемся во Францию, навестить кузенов, - сказал Драко. – Только мы с мамой, - он глянул на него, словно ожидая реакции, - отцу пока не дали разрешение.

- Ах, бедняжка, - Скабиор непринуждённо уселся на подоконник. – Ну ничего, скоротаем с ним вечерок-другой. Только бы не вздумал соваться ко мне в гости по примеру одного надоедливого…

- Мы завтра вернёмся, - невозмутимо продолжал Драко, и Скабиор мог бы поклясться, что в его голосе слышится насмешка. А мальчишка развернулся и шагнул к выходу. На пороге обернулся.

- Акцио!

Спрятанный подальше пуфик вылетел из кучи хлама и утвердился аккурат в том месте, где и раньше. Драко кивнул Скабиору и вышел.

- Нахальный сопляк, - проворчал тот, но так и не смог сдержать улыбку.

Остаток дня Скабиор развлекался вовсю: в ванной нашёлся гребень, и он принялся за нелюбимое дело – причёсывание. Отросшие волосы свалялись в матёрые колтуны, но, помогая себе острым, как бритва, ножом, Скабиор кое-как разодрал их. Теперь тёмно-русые и красные пряди чинно возлежали на лопатках. Красота.

Парикмахерские упражнения помогли скоротать время до ночи, а когда опустилась душная летняя темнота, Скабиор, прихватив отмычки, отправился на прогулку по Мэнору. Так, первым делом нужно выяснить, где Люциус. Тот нашёлся в кабинете: сидел за письменным столом и играл в гляделки с бутылкой коньяка.

- Она тебя переглядит, - беззвучно посулил Скабиор и осторожно притворил дверь. Сам он крепкие напитки на дух не переносил.

Решено было проверить спальни – Люциуса и, заодно, Нарциссы. Скабиор вполне прилично видел в темноте, да ещё луна – и впрямь полная – светила, точно жёлтая лампа. Он тщательно обыскал обе комнаты, обнаружил пару тайников, один с какими-то бумагами, второй – у Нарциссы – с драгоценными побрякушками. Не то. Он не сильно огорчился. И так было ясно, что если нужная ему штучка в доме, то хранят её в кабинете или в библиотеке, там самые надёжные тайники. Что ж, кабинет оккупирован хандрящим Люциусом, а библиотека… Нет, уже поздно. Вернее, рано. Зевая в кулак, Скабиор вернулся на чердак и с удовольствием вытянулся на матрасе.

- Нет, оборотень из меня никудышный, - пробормотал он и заснул.

*****

Полуденное солнце мягколапой кошкой подобралось к подушке и тронуло Скабиора за кончик носа. Он поморщился и открыл глаза. Глянул на тени. Ну ничего себе, поспал. Он перевернулся на спину, но тут же почувствовал дискомфорт и отбросил простыню. Сквозь тонкую ткань брюк нахально торчал утренний стояк. Привет, давно не виделись. Стоило только окрепнуть, тут как тут. Скабиор вздохнул. Дрочить он не любил и раньше, когда был подростком. А уж когда попробовал секс, так тем более. Скучно это и не идёт ни в какое сравнение с чьей-нибудь аппетитной задницей. Но делать нечего - в холодный душ лезть не хотелось, а само оно не пройдёт.

- Да, давненько я тебя не баловал, - признал Скабиор, расстёгивая брюки. Освобождённый член ткнулся в ладонь. Он обхватил его и нехотя погладил – раз, другой. Потом сжал сильнее и задвигал рукой. Никаких фантазий, просто разрядка. Тело отозвалось на прикосновения, он невольно прикрыл глаза. И тут до него долетел тихий вздох. Скабиор вздрогнул и приподнялся, оглядываясь. В окно ворвался свежий ветерок, пронёсся по комнате. Где-то внизу зашелестел листвой парк. Показалось.

Скабиор вновь улёгся на подушки и дотронулся до себя, но… Что-то изменилось. Он вдруг представил, что рядом другой. Не с ним, а именно рядом: смотрит, как он… Скабиор обхватил напряжённый член, но теперь иначе, нежнее, и погладил – неторопливо. Он провёл от головки вниз, сжал его у основания и закусил губу, представив, как у того, другого, расширяются зрачки, как сбивается дыхание. Фантазия оказалась яркой: Скабиор увидел, как другой отводит его руку и сжимает член, гладит его так, как, наверное, любит ласкать себя – обводя пальцем вены, дразня лёгкими прикосновениями влажную головку. Так медленно, сладко, правильно. А потом ладонь сжимается, скользит всё быстрее, и он подаётся навстречу, толкается в неё и не выдерживает…

Скабиор выгнулся и застонал, ощущая горячие капли на пальцах. Он выдохнул и открыл глаза. Вот это да. И при сексе-то никогда не стонал. Кажется, он недооценивал эту забаву. Скабиор приподнялся на локте и потянулся за очередной малфоевской рубашкой, которой его заботливо снабдили эльфы. Испытывая мелочное удовлетворение – на тебе, Люциус! - он обтёрся мягкой тканью, как вдруг… Что это? Он вскочил, на ходу застёгивая брюки, в два прыжка достиг двери. Скрипнула ступенька, на этот раз точно, он слышал. Скабиор замер у двери, напряжённо прислушиваясь. Ничего. И тут ветерок вновь взъерошил его волосы. Сквозняк. Дверь приоткрыта. С самого начала.

Он выглянул на площадку и, разумеется, ничего не увидел. Вернее, никого. Занятно. Скабиор распахнул дверь и, уже не таясь, вышел на лестницу, принюхался. В воздухе витал смутно знакомый запах. Что-то летнее, какие-то цветы. Он захлопнул дверь – намеренно громко, вернулся в комнату, но запах не исчез и даже наоборот, усилился. Скабиор подошёл к окну. Да, вот этот медовый солнечный аромат… Липа, вспомнил он. Это зацветает липа.

Скабиор уселся на полюбившийся подоконник, подставив лицо ветерку, несущему сладкий запах, и усмехнулся. Утро выдалось интересное.

========== Глава 4 ==========

В тот день Драко так и не появился, чем окончательно убедил Скабиора в том, что наблюдатель ему не померещился. Правда, долгожданное и привычное одиночество почему-то не принесло радости: весь день он слонялся туда-сюда по чердаку или же валялся на матрасе и плевал в потолок, не зная, чем себя занять. Выспался он уже на десять лет вперёд. Мало того, охлаждающие воздух чары ослабели, вновь стало чертовски душно. В конце концов злой и одуревший со скуки Скабиор поклялся достать таки сопляка, задеть за живое, и остаток дня провёл в мыслях о том, как бы его половчее поддеть. Впрочем, повод тот ему теперь предоставил, да ещё какой.