– Идём к шлюзу, – сказал я. – Прошу. Вы же знаете, куда идти.

Девушка окинула меня взглядом, но промолчала.

– Лейтенант, – произнесла Гетти, когда мы вышли на улицу, – а дворец Эа официальное название здания?

Я едва не рассмеялся. Но скрыл эмоции, наблюдая за разыгрываемым Гетти спектаклем. Девушка понемногу вытягивает из меня сведения, ухитряясь ничего не раскрыть.

– Гетти, а вы не обидитесь, если я вас поцелую?

– К чему вы клоните, лейтенант? – Сейчас рядом со мной не миловидная красавица, а настоящий боец, хладнокровно оценивающий противника, и готовый нанести удар.

– Когда вы не захотели отвечать на вопрос, то поцеловали меня. А если я воспользуюсь вашим же оружием?

– Не будьте ехидным, – вспыхнула девушка. – Вы отвратительный тип. И портите всё.

– Гетти, вы неправильно ведёте игру. Ваша жертва догадалась, что ею манипулируют.

– Я сейчас обижусь, и больше не буду разговаривать.

– Мне кажется, нам следовало договориться об обмене информацией. Давайте проявим уважение друг к другу, и тогда, уверен, у нас получится диалог.

– Мне нечего вам сказать, – задумчиво произнесла Гетти. Возможно, сейчас в ней мудрая женщина берёт верх над юной девушкой.

Разговор не клеился. Погружённые в раздумья, мы неторопливо плелись к шлюзу. И снова Гетти не позволяла мне занимать лидерские позиции. Такова и Альберта. Да и Стефания с Ядвигой не любили оставаться сзади. И у них не просто женская манера шествовать впереди мужчин, а привилегия вождя – находиться во главе. Или привычка красавицы показывать идеальную фигуру? Не знаю.

– Мы почти у шлюза, – сказал я, заметив сфероиды, разместившиеся по обе стороны проспекта.

– Я знаю, – ответила Гетти.

У задержанных сегодня девушек удивительные познания о ковчеге. Словно прожили в Атлантиде какое-то время. А ведь здесь люди терялись среди дворцов. Однажды, в самом начале работы музея произошёл трагический случай, когда человек заблудился и скончался. Но Стефания, Гетти, Альберта и даже Ядвига уверенно чувствовали себя на Первом небе.

– Вы не хотите поделиться информацией?

– Лейтенант, мне нечего вам сказать, – повторила девушка. – А для меня нынешний день послужит уроком – нельзя недооценивать представителей закона.

– Ну, что же, тогда мы с вами распрощаемся.

– Лейтенант, – Гетти остановилась под пальмой. – Возможно, я веду себя немного странно. Но вы мне понравились. И целоваться хорошо умеете.

– Вы тоже, – вздохнул я, невольно вспоминая, какие же вкусные у девушки губы.

– Я веду себя нескромно? Да? Но я такая. А давайте я вам кое-что подарю. Как знать, может, ещё и пересекутся наши пути. Вы же не всю жизнь будете здесь торчать.

– Хм. Честно, я хотел бы ещё встретиться с вами.

– Держи, – Гетти протянула колечко. – Мне велико, а тебе, думаю, подойдёт.

Я удивился, но взял. Кольца являются символом, и преподносятся жениху или невесте в качестве любовного дара. И со стороны Гетти такой подарок выглядит двусмысленно. Но, может, у неё другого нет. А традиции в наше время не имеют прежнего значения. И я не думаю, что Гетти желает обручиться со мной.

– Примерь.

Я покрутил колечко. Металл жёлтого цвета. Вряд ли из золота. Не будет же девушка первому встречному отдавать дорогой перстень. На лицевую часть шинки нанесён узор, напоминающий арабские письмена, разделённые крохотными звёздочками. В каст, имеющий вид утолщения, вставлен небольшой белый камешек, слегка отливавший голубизной. Изделие не кажется женским. А если оправу повернуть к ладони, то выглядит обыкновенным кольцом.

– Ну, как? – поинтересовалась девушка.

– Спасибо, – ответил я, надев на средний палец левой руки.

Но должен ли я принимать такой подарок? А если это подкуп служебного лица при исполнении?

– Можно узнать твоё имя? – спросила Гетти, и в глазах девушки я заметил странный блеск.

– Ну, чаще кличут лейтенантом, и я начинаю порой забывать, что меня зовут Николай. Или Ник.

– Симпатичное имя. Кстати, Ник, тебе предстоит много узнать о себе такого, о чём и не подозреваешь.

– О чём ты? – удивился я.

– Скажи, ты знаешь собственных родителей?

– Конечно.

– Они живы?

– Да.

– Хорошо, – задумчиво кивнула девушка.

– А почему ты спрашиваешь?

Меня смутили расспросы. Неужели Гетти собирается замуж? А что, с неё станется. Да и я не против. Но тут же вернул разыгравшееся воображение на бренную землю. Парень, о чём ты мечтаешь? Вспомни, кто её родители. Зачем девушке, обучающейся в Делийском университете, какой-то полицейский?

– Ник, я хочу сказать пару слов на прощание, – лицо Гетти приобрело строгий вид. – Что бы ни случилось, не забывай – я тебе не враг. Хорошо? И ещё…. Не следует копаться в этом деле….

– Не понял? – уставился я на девушку.

– Нет-нет, прости, я сболтнула лишнего. Ведите меня, куда должны, лейтенант. Хотя, минутку.

Гетти наклонилась и по-дружески чмокнула в щёку. Что совсем не походило на прежние страстные поцелуи. Видимо, большего не заслужил. А жаль.

– А теперь идём, – скомандовала девушка.

Вот так мы и расстались с загадочной Гетти. Я и представить не мог, при каких обстоятельствах мы снова увидимся. А сейчас, как и остальных девушек, передал Квин дежурному сержанту и, в последний раз, не без сожаления, взглянув на красавицу, отправился спать. До подъёма осталось два с половиной часа.

– И почему у такого симпатичного молодого человека нет девушки? – игриво спросила Элен.

Я едва не поперхнулась, и отвела взгляд к видео-панели, подсознательно ожидая чего-то ужасного. О таком я никогда не спросила бы мужчину. Но Элен, похоже, не коробит подобная откровенность.

Переодевшись и закусив в моей комнате, мы решили вернуться в салон. И тут нашли скучающего Бориса Корсака.

– Так получилось, – ответил мужчина, задумчиво водя рукой по серым брюкам. – Жизнь не всегда складывается по заранее определённому плану.

– Ну, почему же? – повернулась я. – Если правильно расставить приоритеты, то получишь желаемое. К примеру, мне хотелось попасть на ковчег. Даже появилась навязчивая идея. И вот я лечу. Мечта сбывается.

– В перспективе так и есть, – улыбнулся Корсак. Ой, мне нравится, как Борис смотрит на меня. Словно обволакивает чем-то мягким и уютным. И я подумала, что не зря одела лучшее белое платье, украшенное бисером.

– Ну, а если вернуться к повседневной жизни, – продолжил Борис. – Все ли наши планы осуществляются?

– К сожалению, нет, – выдохнула я. – Иногда мешают обстоятельства.

– А значит, жизнь нельзя спланировать заранее.

– Эй, мужчина, нечего давить логикой, – воскликнула Элен, красуясь в открытом розовом платье, едва прикрывающем коленки. – Порой ведь хочется чуда, или хотя бы чего-нибудь приятного.

– Любая случайность предопределена, – заметил Корсак.

– И даже то, что мы встретились? – блеснула Элен глазками.

– Возможно.

– И как ты объяснишь данное обстоятельство с помощью своей теории? – не сдавалась подруга. – Ты следил за нами?

– Зачем? – усмехнулся Борис, откидываясь на спинку дивана. А я тайком любовалась мускулами, бугрящимися под белой тенниской. Красавчик.

– Почему же мы встретились и летим на одном корабле? Ведь могли попасть в разные группы, и вовсе не увидеть друг друга.

– Стечение обстоятельств.

– Ты противоречишь себе.

– Иногда бывает. Но, можно предположить, я не рассмотрел всех факторов, способствующих нашей встрече.

– Ты невыносимый человек, – рассмеялась Элен. – С тобой невозможно спорить.

– А я и не собираюсь.

– Но ведь так рождается истина.

– Кажется, ещё Сократ изрёк – я знаю, что ничего не знаю. Так о чём говорить? Разве мы являемся экспертами по какому-то вопросу? Да и кто такой эксперт? Человек, усвоивший несколько фактов, кажущихся ему неопровержимыми. Так ведь? Но знает ли абсолютно всё? Невозможно. А потому допустимы и ошибки.