– Так почему наш отлёт задерживается? — грозным тоном спросила блондинка. Умопомрачительно сексуальная и такая желанная….

Ну вот, опять переключаюсь.

С сожалением должен констатировать – после месяцев воздержания холостой мужчина несколько однобоко рассматривает противоположный пол.

– Прошу вернуться на места! — произнёс я, поднявшись с кресла. Но со своими метр девяносто выгляжу неубедительно, ведь дамы возвышаются на добрую голову, и даже больше. Но сейчас не до банальностей. Расправив плечи, я стал шире и весомее, чем казался из-за компьютера.

– Сесть!!!

Думаю, мне удалось изобразить подобающий грозный вид, поскольку девушки на удивление быстро ретировались к стульям. Дерзкая атака красавиц захлебнулась. И после, с видом победителя, важно уперев руки в бока, я заявил:

– Произошедшие события требуют основательного расследования.

– Па-адума-аешь, са-абыти-ия ка-акие. Девушки ха-атели па-апудрить носики, – манерно выдохнула цветик-семицветик с большим сиреневым бантом на голове. Тот немного съехал на сторону, либо специально так приколот, чтобы создать образ игривой куколки.

– Та-ак что же теперь, ка-арабль из-за этава за-адерживать? А-афи-цер, ну, вы же па-анимаете, что это смеш-но, – ворковала цветик. – Будьте па-аи-инькой.

Честно, красавица меня побила. На моём же поле. Я вмиг ощутил, как спала напряжённость.

Опустившись на стул, я как из-за крепостной стены оглядел противостоящего «врага». Как-то плохо у меня выходит. Но ведь в первый раз.

– Продолжим знакомство, – произнёс я, словно выдвигая ультиматум.

– Простите, лейтенант, – переведя взгляд, я упёрся в суровые женские глаза, смотревшие через очки в строгой оправе. Сколько же в них надменности и, как мне показалось, откровенной неприязни. Девушка производит впечатление интеллектуалки, кому палец в рот не клади – откусит. – Вы не имеете права задерживать нас по таким пустякам.

– К тому же, – надменно продолжила она, – у нас есть собственные неотложные дела. И если вы нас задержите, где мы, по-вашему, проведём ночь? Ведь тут нет отелей….

Как я понял, данное обстоятельство представлялось интеллектуалке весомым аргументом, чем и атаковала меня.

– ….и вы должны отпустить нас. Вы же понимаете, что не правы, – закончила красотка поучительную речь.

– Уважаемые дамы, – произнёс я, стараясь вложить в голос побольше металла. — Ещё раз повторяю, вы считаетесь задержанными. Когда удостоверюсь, что вы чисты перед законом, вас тут же посадят на корабль, и отправят домой. Я прошу не мешать мне работать, – последние четыре слова я выделил особо. — Или буду вынужден поместить вас в камеру. И стану вызывать по одной. Заверяю, в таком случае вы задержитесь намного дольше, чем до следующего рейса. Вы хотите? — грозным взором обвёл я притихших дам.

– Мне кажется, – смягчил я тон, – хотя здесь и тесновато, но приятнее, чем в карцере. Или вы жаждете совершить экскурсию в нашу музейную арестантскую? Я устрою вам бесплатный тур, и даже могу стать гидом.

Не знаю, что именно – выбранный тон, речь, либо сила приведённых аргументов произвели впечатление на женский пол, но больше никто не пытался умничать. Однако красавицы не сдались и, как партизаны в засаде, вновь принялись буравить меня выразительными глазками. Отчего создавалось впечатление, что девушки мысленно пытают меня – протыкая ножами, вгоняя иголки под ногти…. Бррр…. Ну и разыгралось воображение. Лучше бы помогло мне закончить дело.

– Познакомимся с вами, – перевёл я взгляд на цветика-семицветика, сидевшую напротив. Девушка казалась не такой строгой и непреклонной, как интеллектуалка. — Те же вопросы, что и к Стефании.

– Меня зовут Гетти Квин, – скромно представилась красавица. Развязный тон исчез, и теперь девушка говорит со мной, наверное, как с преподавателем — официально и отрешённо. — Учусь в Делийском университете. Индия. Пита джи1 и мата джи2 подарили мне поездку за хорошую учёбу.

Звучит впечатляюще. Космотур — великолепная награда, учитывая стоимость. В анкете указано – Гетти студентка второго курса. Родители – состоятельные люди, владельцы золотоносных рудников. Есть сестра – старшая, замужем. В разделе хобби — коллекционирую плюшевых мишек.

Я посмотрел на девушку. Если б не дата рождения в анкете, дал бы Гетти шестнадцать или восемнадцать. Но не двадцать три. Да и выглядит в тинейджеровском наряде не по взрослому. На плечах кремовая блузка с молнией, оголяющая живот с соблазнительным пупком. Ниже талии коричневая юбочка в клетку. На ногах модные кроссовки и ультрасовременные гольфы с вышитыми звёздами. Из косметики лишь помада. Да к свежей бархатистой коже и не нужна краска. Девушка и так потрясающе выглядит.

– Что вы делали в помещении, где вас задержали?

– Я хотела увидеть панно, – сказала Квин. – Ну, с изображением атомов. Я пыталась определить элемент. Мы в университете сейчас проходим химию. Наверное, увлеклась. А затем полицейский наорал на меня. Я расстроилась, и теперь жалею, что прилетела сюда. Здесь столько правил.

Сама невинность. Но то панно на третьем этаже, а туристов водят лишь по первому. Не так уж красавица и безгрешна, как хочет показать. Налицо грубое нарушение правил музея.

Я вздохнул и переключился на следующую задержанную.

– Представьтесь, — обратился я к интеллектуалке. Теперь мне требуется холодной воды, чтобы умерить разыгравшееся воображение.

Девушка взяла руки в замок и обхватила перекинутое через ногу левое колено. Затем осмотрела меня с ног до головы, словно оценивая личность, скрывающуюся за крепостью из стола и монитора. Но отвечать не спешила.

На девушке строгий костюм чёрного цвета в тонкую белую полоску, состоящий из трёх предметов: жакета, юбки и жилета. На ногах туфли.

– Итак? — поторопил я.

– Патриция Алисандро Пепе, – сухо представилась девушка. — Работаю в компании по продаже недвижимости. Проживаю в основном в Гонконге. У подруги кровь пошла носом. С ней иногда случается. Мы не стали никого беспокоить, и решили немного задержаться. Я и не думала, что здесь такие строгие законы.

Интеллектуалка приврала. Насколько я знаю, экскурсантам доводят правила музея.

Я набрал на клаве – Патриция Алисандро Пепе. В анкете указано – проживает в Гонконге и работает в агентстве по продаже недвижимости. Помимо городской квартиры, есть земля в России, доставшаяся в наследство от дяди. Патриции двадцать пять. Разведена. Хобби — прочерк. Но, видимо, по настоянию принимавшего анкету клерка, дописала – люблю готовить и читать книги. Хм. Я бы скорее поверил во второе.

– Кто ваша подруга? — спросил я.

– Альберта Таскани, – кивнула девушка на сидящую рядом красавицу.

– Альберта Таскани, – повторил я, переводя взгляд.

– Да? – тут же отозвалась соседка Пепе.

На плечиках девушки лёгкая накидка из белой искусственной шерсти. Свободное платье того же цвета. Под ним угадываются кружевные трусики и бюстгальтер. (И почему я на них обращаю внимание?)

Широкие закрученные локоны равномерно покрывают голову. Кажется, бигуди сняла, а расчесаться забыла. Косметики тоже немного: подведены брови, тушь и помада.

– Ваше объяснение, – поинтересовался я, набирая имя.

– Что тут добавить? – пожала Альберта плечами. — У меня иногда случаются носовые кровотечения. Сегодня днём во время экскурсии я почувствовала слабость, и после у меня обычно идёт кровь. Мы с Патрицией немного отстали от группы. А затем пришли солдаты и арестовали нас. Вот, собственно, и всё.

Я всмотрелся в лицо Альберты. Краткой речью девушка произвела впечатление. И не тем, что сказала, а как. Представьте королеву, решившую прикинуться, ну, скажем, птичницей. И одета, как простая женщина, и лицо измазано. Но попробуйте заговорить, и поймёте – беседуете не с той, кто всю жизнь проработал на ферме. Дикция, аура величия, само построение речи – выдают особу голубых кровей. Но почему решила влезть в шкуру обыкновенной девушки, и представиться невзрачной простушкой? Загадка. Кто же ты на самом деле, Альберта Таскани?