— Есть ли какая–нибудь закономерность в происходящих там событиях? — спросила она. — Промежутки времени между кострами и их гашением?

Он покачал головой:

— Никто этого не отмечал. Мы попросим гномов понаблюдать за этим, чтобы отметить временные интервалы.

— Что потребует времени, — отметила она. — Лучше потратить время и самой взглянуть на это. — Она сжала губы. — Именно об этом ты и пришел просить меня, не так ли? Чтобы я сама посмотрела?

Он кивнул.

— Да, госпожа. Но я пойду с тобой. Один я бы ни за что — и никогда — туда не пошел. Но рядом с тобой я без страха спущусь в преисподнюю и еще глубже.

Осторожнее с хвастовством, Кермадек, подумала она. Похвальба имеет обычай возвращаться, чтобы преследовать тебя.

Она вспомнила о том, что ей предстояло сделать в предстоящие дни. Встречи с друидами для пересмотра исследований, которые должны осуществить члены ордена. Это могло подождать. Надзор за ремонтом в библиотеке, где были спрятаны Хроники Друидов; без ее присутствия его не проведут, но и это также могло подождать. Через три дня должна прибыть делегация от Федерации; по слухам, ее возглавлял Премьер—Министр Коалиции. Однако, она сможет вернуться к этому моменту, если уйдет прямо сейчас.

Она знала, что должна идти. Она не могла оставить эту проблему без внимания. Эта проблема была из тех, что могла превратиться в беду гораздо большего масштаба. Даже только своим появлением она сможет разубедить тех, кто этим занимался, продолжать свое колдовство. Как только они узнают, что ей известно о них, то могут прекратить свою деятельность.

Это было лучшее, на что она могла надеяться. Кроме того, это был удобный случай на несколько дней убежать из Паранора и его безумия. За этот промежуток она, возможно, сможет найти способ бороться с интригами. Время и расстояние часто порождали свежие идеи; может быть, так случится и в этот раз.

— Я лишь поговорю с Тагвеном, — сказала она Кермадеку, — и мы отправимся.

В полночь они покинули Паранор, полетев на север над лесом друидов; полная луна освещала их путь, а они, полные надежд, отодвинули назад свои сомнения и страхи. Для этого путешествия они решили использовать Чейзера, боевого сорокопута Грайанны, а не воздушный корабль друидов, посчитав, что сорокопут будет меньше привлекать к себе внимание, к тому же и размером он был гораздо меньше. Для воздушного корабля понадобился бы экипаж, а экипажу пришлось бы объяснять цель полета. Грайанна предпочитала хранить в тайне, что она собиралась исследовать, до тех пор пока не поймет, что это такое.

Тагвен стоически воспринял известие о ее внезапном и тайном отбытии, однако в его глазах она смогла прочесть неодобрение и тревогу. Ему хотелось, чтобы она рассказала ему немного больше, хотя бы намекнула о том, что она собиралась предпринять, чтобы в случае необходимости он мог ей помочь. Но она посчитала, что будет лучше, если он будет знать, что она уезжает на несколько дней и он должен по мере своих сил позаботиться о ее делах. Конечно, его будут спрашивать, даже требовать ответов, но он не сможет раскрыть то, чего не знал. Она крепко обняла его за плечи, ободряюще и успокаивающе улыбнулась и скрылась в ночи.

Само собой разумеется, что Тагвен не станет упоминать о Кермадеке, если она не сможет вернуться; визит горного тролля всегда держался в секрете. Слишком многие не одобряли их взаимоотношений, и дворф понимал важность того, чтобы не подливать масла в огонь, который и так уже вовсю полыхал. Грайанна могла полностью положиться на Тагвена в решении таких вопросов. Это была одна из самых сильных его сторон; его осмотрительность и здравый смысл были почти равны ее собственным. Если бы у него были склонность или талант, то из него получился бы хороший друид. Она была просто счастлива иметь его таким, какой он был.

Полет занял весь остаток ночи и большую часть следующего дня, они миновали Каллахорн и Стрелихеймские равнины и добрались до вершин Лезвия Ножа и гор Лезвия Бритвы, в долине между которыми раскинулись руины Королевства Черепа. Когда она направила Чейзера вперед и напор воздуха заложил ей уши каким–то бессмысленным звуком, у нее оказалось достаточно времени, чтобы еще раз все обдумать. Ее мысли витали и там, что лежало впереди, и там, что осталось позади. Первые просто интриговали ее, в то время как последние мучили.

Эта ее новая жизнь так многообещающе началась. Она с такой уверенностью вернулась в Четыре Земли, заново обретя свою личность, переделав свою жизнь, заменив истиной всю ложь, которой она была окутана. Она нашла своего потерянного брата Бека, которого не думала когда–либо увидеть снова. Она разорвала оковы, которыми ее удерживал Моргавр. Она сражалась и уничтожила этого колдуна с помощью своего брата. Она сделала это, и смогла получить шанс на искупление, который никогда не надеялась отыскать. Умирающий друид отметил ее своим прикосновением, оставив свою кровь на ее лбу, тем самым он избрал ее своим преемником, указав ей новый путь. Это была судьба, которую она ни за что бы для себя не выбрала, но все же уверовала в правильность указанной дороги и без колебаний приняла ее.

Уолкер, призрак в образе тени, явился к ней у Хейдисхорна и благословил ее. Давно умершие друиды пришли к ней, их тени материализовались из эфира, поднимавшегося из мутных вод озера, они передавали ей свои знания, делились своим объединенным могуществом. Ей предстояло возродить их орден, решить ту задачу, которую Уолкер поставил перед собой, но не смог ее выполнить. Она призовет представителей всех рас в Третий Совет Друидов и положит основание новому ордену, в котором на страже между цивилизацией и анархией, между здравым смыслом и безумием будет стоять уже не единственный друид. Слишком долгое время это было возложено только на одного друида. Те немногие, которые выполняли эту задачу — Бремен, Алланон и Уолкер, — были вынуждены так поступать, ибо не было больше никого и не было другого способа сохранить мир. Она это изменит.

Какие мечты. Какие надежды.

Арен Элессдил поговорил со своим братом, эльфийским Королем Кайленом Элессдилом, по поводу обеспечения нового ордена. Две группы эльфов Арен привел в Паранор лично. После того, как Кайлен обнаружил, что его обманули, поскольку Уолкер был мертв, а его заменила ненавистная Ведьма Ильзе, он попытался отозвать отосланных в крепость друидов. Однако было уже слишком поздно; пришедшие эльфы стали ее приверженцами и оказались вне пределов его досягаемости. В отместку, он постарался настраивать умы лидеров других рас против нее при каждом удобном случае. Почти без каких–либо затруднений это удалось сделать с Сеном Дансиданом, к тому моменту Премьер—Министром Федерации, который и так боялся и ненавидел ее. Однако дворфов и троллей не так–то легко было убедить, особенно после того, как она решила направиться непосредственно к ним, чтобы переговорить на совете и настоять на том, что этот орден будет в их распоряжении настолько, насколько это вообще возможно. Она постоянно напоминала им, что именно ради этого друидами и был создан орден. Если вы ищете источник силы во имя мира и доброй воли среди всех народов, то именно к друидам вам стоит обратиться.

Спустя какое–то время они так и поступили. К ней пришли представители обеих рас, а также несколько человек из Каллахорн, ибо они много хорошего услышали о ней от капитана скитальцев Реддена Альт Мера и горца Квентина Ли, которые пользовались среди них уважением. Кроме того, как только они узнали, что Федерация ее не поддерживает, то посчитали это достаточным основанием, чтобы присоединиться к ней. До сих пор продолжалась битва между Федерацией и свободнорожденными, мощные армии вели схватку на Преккендорране, лидеры с обеих сторон вели войну, которая была развязана еще во времена Алланона — войну, столкнувшей объединение против независимости, территориальные права против свободной воли. Свободнорожденные желали, чтобы Каллахорн принадлежал им; Федерация хотела сделать его частью Южной Земли. Временами он принадлежал обеим сторонам, а когда–то никому.