– Астила! – донеслось снизу: Гарр уже карабкался по обломкам.

«Друг называется, – подумал я, – не может дать мне хоть минуту славы. Я всё-таки шашкой тут помахал будь здоров, как настоящий дзингай!..» Но, откровенно говоря, Наси был прав: всю операцию мы затеяли ради спасения Астилы, о девушке и следовало думать в первую очередь.

Я шагнул к клетке и протянул руку. Но дзингайка проигнорировала предложение помощи. Она ухватилась за вывернутые прутья и одним рывком выпорхнула из клетки. Первым делом сорвала и отбросила в сторону ошейник. Затем повернулась ко мне. Я улыбнулся своей самой обаятельной улыбкой.

– «Шлюха»? – спросила девушка, яростно одёргивая корсет, хотя что там было одёргивать-то? – «Шлюха»?!.

Сердитая. И красивая.

– Нет эмоций, – сказал я. – Есть покой.

– Ты!.. – Она аж задохнулась от возмущения. – Ты не дзингай! Ты не можешь…

– Зато ты дзингай, – ответил я.

Забавно было наблюдать, как негодование от подколки борется в девушке с осознанием моей правоты.

– Ты прав… – протянула она наконец, по всей видимости собираясь разразиться нравоучительной тирадой.

Но этого я ей не позволил.

– Мак.

– Что?

– Моё имя, – терпеливо пояснил я. – Мак.

Именно Астила захватила в плен бывшего «меня». Разумеется, она знала, что на самом деле я Рейван. А я знал, что она знает. Но она-то не знала, что я знаю, что она знает!.. В общем, лучше сразу задать вектор общения поспокойней, а то ещё вообразит, что раз я «вспомнил», то надо меня того… этого.

Не люблю, когда люди понапрасну напрягаются. Тем более такие красивые.

– Я знаю, кто ты. – Астила покосилась на мой плазменный меч. – Надеюсь, ты не думаешь, что сможешь забрать меня в качестве трофея? Более глупой ошибки ты не мог бы сделать, даже если бы…

– Вообще-то я собирался вернуть тебе твой меч, – сказал я. – Но сначала давай ты всё-таки что-нибудь накинешь? А то ещё простудишься… Гарр меня потом со свету сживёт, правда, Гарр?

– Гарр Наси! – радостно воскликнула дзингайка, поворачиваясь к солдату. – Как хорошо, что ты здесь!

И Астила с Гарром принялись трещать о всяком-разном. Мне показалось даже, что девушка как-то подчёркнуто игнорирует и предложение одеться, и само моё присутствие. Может, потому, что во время разговора я слишком откровенно пялился на её голые плечи… и ноги…

Но ведь невозможно же не пялиться! Да и вообще мне нравилось смущение дзингайки. Не потому, что она дзингайка, а потому, что она мне нравилась. Правда, я не был уверен, что нравится она мне сама по себе, а не по сюжету… всё-таки в личном общении уж слишком высокомерная, намного заметнее, чем в игре. Неудивительно, что её так легко соблазнить Тёмной Стороной.

«Соблазнить». Ну что за мысли лезут в голову? Эти её плечи, такие голые…

И я, чтоб развеяться (и не мешать разговору старых знакомых), поскакал вниз по обломкам – за одеждой для Астилы. Мы приготовили для неё отличную робу: по-дзингайски скромную, а на вид почти как платье… Ну, так говорила Бао, а она, полагаю, в женской моде разбиралась несколько лучше меня и Гарра. И даже Ластара.

Неразлучная парочка увлечённо мародёрствовала. У чёрного хода скопилась уже целая груда железяк: мечи, стволы, детали доспехов, какие-то изогнутые алебарды… Бао обшаривала карманы убитых мускаров, Ластар грубо, нисколько не заботясь о сохранности тел, сдирал с трупов броню. Ободранные останки он, довольно урча, с невероятной лёгкостью отшвыривал в сторону. При виде такой животной непосредственности мне даже стало немного не по себе. Не из-за страха, нет, было бы чего бояться. Скорее из какой-то брезгливости, что ли. Всё это увлечённое мародёрство, хоть и служило доброму делу обогащения всей команды, выглядело очень уж… по-игровому. Тут буквально груды трупов, а у этих словно день рождения, Новый год и Восьмое марта в один день.

А потом я вспомнил «Вершину Зендера», как мы с Ратисом пробивались к спасательной палубе. И представил себя с гудящим плазменным мечом в руках, прорубающего путь… куда? К победе? К финальным титрам? Да не суть. Просто представилось вдруг, что это я с выпученными от жадности глазами ломлюсь куда-то, неизвестно куда, через десятки, сотни, тысячи врагов. И старательно обшариваю каждый зарубленный трупик.

Вот представил – и сам заржал.

Мессия покосилась неодобрительно: может, решила, что у меня всё ещё отходняк. Дитя трущоб, она-то смерти насмотрелась: в этом мире убивают так же легко, как сморкаются. А я – российский вчерашний студент. Не криминальный авторитет, не профессор всех наук, не крутой спецназовец, как обычно бывает в подобных историях. Потому что подобные истории обычно пишут заигравшиеся школьники, которых шпыняют одноклассники, игнорируют девушки и тихо презирают собственные родители. Школьники бегут от своих школьных бед… Я же никуда не бежал. И трупы-то до попадания видел только в играх, фильмах да по Интернету.

А сейчас стоял посреди последствий массовой бойни. Совершенно бессмысленной, случайной, никому не нужной. Которую сам же и устроил.

Смех горько застрял в горле. Я не хотел этого! Не хотел крови и смерти. Я просто… играл?

С помоста в центре зала на меня внимательно, как голоногая и голорукая туземная богиня, смотрела красивая строгая дзингайка Астила Й’йен. Я сдёрнул с обломков ближайшего столика скатерть и понёс в дар богине. Кусок плотной яркой ткани вполне сойдёт за плащ. Модная роба лежала в грузовичке, а у меня вдруг не осталось сил даже на переход до заднего двора. Я чувствовал, что нам следует как можно быстрее уходить из кантины.

Вольго потом рассказывал, что первый же вопрос, который задал Кадил, звучал так: «Твоих протеже работа?» Данерус на это пожал плечами и согласился: скрыть истинных виновников побоища в кантине было бы и невозможно, и незачем. По крайней мере, от Гнидда: патрули хиссов хоть и заглядывали в Нижний город, но на уличные разборки в нём плевали с высокой колокольни. Трущобная шпана месит друг друга – кого этим удивишь?

А вот Гнидд не мог не отслеживать происходящее у него практически под носом. Тем более что происходило нечто весьма необычное. Новая банда в составе всего-то пяти разумных на первом же ходу вынесла с криминального «рынка» могущественных мускаров… Вернее, ещё вчера могущественных, а сегодня уже не существующих.

Думаю, на Кадила произвело впечатление даже не то, с какой лёгкостью мы расправились с Мейджиком. Опытного криминального авторитета подкупила целеустремлённость наших действий: мы не присматривались к ситуации, не занимались для раскрутки мелким рэкетом, торговлей разбодяженной наркотой и налётами на торговых роботов. Нас не интересовали накопление начального капитала и вербовка пушечного мяса из отбросов Подгорода. Мы не пытались наладить связи с крупными игроками, не искали союзников и друзей среди прочей братвы. Мы заявили о себе самым ярким и бескомпромиссным способом: массовым убийством. Причём в качестве жертвы выбрали членов самой влиятельной местной банды, банды отмороженной, отлично вооружённой, ведомой общеизвестно жестоким и мстительным главарём. Мало того, ликвидация была проведена во время праздника, посвящённого самим жертвам. Какое изощрённое коварство, какое выразительное унижение, какой убедительный сигнал для прочих банд и их покровителей!

Вероятно, Кадил почувствовал в нас большой потенциал. Счёл, что мы с ним «одной крови». И стал нас рассматривать в качестве тех, на кого следует делать ставку в дальнейшем: ведь власть крупных авторитетов всегда опирается на власть авторитетов помельче.

Если бы Гнидд знал, насколько искренне я стремился избежать той бойни…

Но он не знал. И мы тогда ещё не знали, как сильно поможет нам стремительное восхождение по криминальной лестнице Сартума. Мы тогда вообще ни о чём особо не рассуждали, просто торопились убраться подальше от разгромленной кантины.

Ластар и Бао закончили погрузку трофеев в грузовик. Я выпустил из чулана пленного техника, показал ему наш резервный маршрут отхода – безопасный спуск в канализацию, всучил клинок и посоветовал больше на глаза не попадаться. Парень, похоже, до самого освобождения не очень-то верил, что уйдёт живым, и, радостно дрожа текками, ускакал в ароматную тьму.