Длинный коридор основного здания резиденции Красного Культа Олсада этой ночью был наполнен оживленным перешептыванием молодых жрецов — судя по всему, именно тех, кто подслушивал допрос под дверью. Завидев Бенедикта и Ренарда, группа говорящих резко умолкла, и коридор погрузился в тишину. До хоттмарских жрецов донеслись лишь прозвучавшие наперебой последние слова: «только они в живых и остались, а остальных эта тварь порешила» и «а сейчас отыгрывается на трактирщике».
Бенедикт почувствовал, как и без того слабый румянец отхлынул от его лица. Он не раз анализировал воспоминания об утренней бойне и понимал, как его поведение выглядело со стороны, однако услышать это от других, особенно от коллег, оказался не готов.
— Идем, Бенедикт, сплетни того не стоят, — настоятельно произнес Ренард в попытке увести своего командира подальше от судачащих желторотиков, однако Колер резко остановился напротив группы молодых жрецов, смерив всех ледяным презрительным взглядом.
— Смотрю, вам не спится, — качнул головой он.
— Бенедикт, — вновь обратился жрец Цирон, однако Колер перебил его.
— Погоди, мой друг, это рабочий момент, который стоит обсудить. Тем более что молодое поколение искренне проявляет интерес к нашему делу. Так ведь?
Юные последователи Культа не проронили в ответ ни слова, большинство пугливо опустило глаза в пол, молясь лишь о том, чтобы знаменитый жестокий палач поспешил удалиться восвояси.
— Что же вы все языки проглотили? Ну же, смелее! Обсуждать подслушанный допрос лучше с тем, кто его вел, — удивительно спокойным голосом, никоим образом не сочетавшимся с угрожающе горящими глазами произнес Бенедикт. — Так продолжайте, зря умолкли. С удовольствием послушаю, чему вы научились.
Группа из десяти жрецов по-прежнему молчала.
— Как, же вы будете выводить на чистую воду пособников данталли, если не можете поговорить со мной? — хмыкнул Колер. — Не можете сказать в лицо то, что секунду назад так рьяно обсуждали.
Наконец, один из жрецов — темноволосый молодой человек среднего роста, не отличающийся крепким телосложением — вызывающим взглядом заглянул в глаза Бенедикта и вскинул голову.
— Вы бы лучше отдохнули, жрец Колер, — с притворной заботливостью произнес он, сдержав кривую улыбку, просящуюся на тонкие губы. — Вам через несколько часов предстоит на помосте объяснять, почему на костре сгорит человек, а не демон. Речь будет непростая, надо подготовить ее на свежую голову, а уж расспросить мы вас успеем. Если, конечно, вы и отсюда не намереваетесь сбежать так же спешно, как бежали от данталли утром.
Ренард нахмурился, готовый, казалось, вовремя уберечь своего командира от необдуманных действий. Сейчас слепой жрец был уверен, что Колер вполне может кинуться в драку со своим молодым олсадским коллегой.
На лице Бенедикта растянулась кривая улыбка.
— Что ж, радует, что хоть кто-то в этой честной компании еще не забыл человеческую речь. Как тебя зовут? — чуть качнув головой, поинтересовался он.
— Киллиан Харт, — подобравшись, отозвался молодой человек. — Что, решили пожаловаться на меня жрецу Леону?
Бенедикт поморщился, одновременно усмехнувшись.
— К чему такие пошлости? Хотел лишь проверить свою мысль. Выговор у тебя знакомый, и имя не типичное для везерца. Западный Крон, если я не ошибаюсь?
Молодой человек вернул Колеру усмешку.
— Не ошибаетесь. Но не трудитесь зря: все равно вряд ли слышали о той дыре, откуда я родом. К тому же к делу это не имеет никакого отношения.
Старший жрец Кардении улыбнулся шире.
— Хорошо, жрец Харт, — нарочито дружественно кивнул он. — Что ж, если уж ты так хочешь, чтобы я держал ответ перед тобой, пойдем со мной.
— Предпочитаете драться без свидетелей? — усмехнулся молодой человек, указав на Ренарда. — Я так понимаю, ваш слепой помощник не в счет.
Жрец Цирон остался невозмутимым, и Бенедикт по достоинству оценил его усилия: подобные комментарии всегда выбивали этого человека из колеи.
— И здесь моя репутация бежит вперед меня, к сожалению, — усмехнулся Колер. — Она рисует перед слушателями непримиримого агрессора, бросающегося с кулаками на всякого, кто скажет хоть слово несогласия. Что ж, спешу тебя разочаровать, жрец Харт: я не собираюсь драться с тобой, а после наглядно на твоей собственной шкуре показывать, как правильно вести допрос. Проследовать за мной могут все желающие, — он со скептическим прищуром окинул притихшую группу молодых жрецов. — Если, конечно, все остальные не окончательно приросли к полу.
Не дожидаясь ответной реакции, Бенедикт повернулся спиной к Киллиану и направился обратно в сторону подвала. Молодой человек, бегло окинув свою компанию взглядом, прерывисто вздохнул и последовал за старшим жрецом Кардении, явно ожидая подвоха.
Напротив камеры, где содержался пленный трактирщик, Киллиан чуть замедлил шаг, остальные и вовсе замерли, ожидая, что именно в эту дверь их пригласит Колер для показательного выступления. Однако Бенедикт проследовал дальше по тускло освещенному светильниками коридору. С каждой секундой юные последователи Красного Культа чувствовали себя все более неуютно, и все они, включая Киллиана, мысленно жалели, что попались на глаза Колеру.
Дойдя до самой дальней комнаты коридора, Бенедикт вновь сделал пригласительный жест, обратившись к единственному жрецу, решившемуся заговорить с ним.
— Прошу, мой юный друг. Открывай.
Киллиан явно чувствовал подвох, однако отступиться уже не смог. Окинув Колера подозрительным хмурым взглядом, он неспешно, демонстрируя напускную уверенность, взялся за ручку и потянул на себя дверь, вмиг показавшуюся непомерно тяжелой. В комнате горело лишь два светильника. Просторное помещение было уставлено высокими столами, за двумя из которых с осунувшимися от усталости лицами, работали двое жрецов. Предметами их трудов были пятнадцать тел…
Киллиан сглотнул подступивший к горлу ком и с трудом сохранил невозмутимое лицо.
— Еще не всех заштопали? — холодно бросил Бенедикт, обращаясь к двум жрецам, трудящимся над телами погибших.
— Не успели, жрец Колер, — не скрывая усталости в голосе, отозвался один из них.
— Хорошо. Уходите и позовите кого-нибудь себе на смену. В олсадском отделении слишком редко приходилось работать в суматошном режиме, — Бенедикт кивнул и вновь указал на дверь. — Идите.
Уговаривать не пришлось: двое уставших жрецов с готовностью покинули свои места и направились прочь.
Колер прошел чуть вперед, вглубь помещения и поманил за собой остальных. Ренард вошел последним, прикрыв дверь и став у дальней стены.
— Думаю, все прекрасно знают, что это за место и кто здесь находится, — спокойно произнес Бенедикт. — Это очевидно, но я все же хочу услышать от вас ответ. Жрец Харт, будь так любезен, скажи, что ты видишь.
Губы Киллиана сжались в тонкую линию при виде пятнадцати голых тел товарищей, не всем из которых успели зашить жуткие раны, нанесенные их собственным оружием.
— Это… — Киллиан прочистил горло, когда голос предательски дрогнул. — Это комната, в которой готовят к погребению жрецов, погибших сегодня.
— Несколько минут назад вся ваша доблестная компания обсуждала вопрос моего бегства с этой бойни. И раз уж из всех лишь ты решился со мной заговорить, продолжу обучать остальных на твоем примере. Подойди ближе, жрец Харт, разыграем один сценарий, — Бенедикт жестом поманил Киллиана к себе, и тот нехотя приблизился. — Представь себе ситуацию. Все представьте! Вы оказываетесь невольными свидетелями того, как данталли управляет людьми и заставляет их убивать друг друга. Оговорюсь сразу: между вами и марионетками демона нет ровным счетом никакой разницы. Вы не обладаете никакой защитой от воздействия, никакой возможностью дистанционно уничтожить противника. Можете только наблюдать. Или вмешаться. Ваши действия? Твои действия, жрец Харт?
Киллиан покачал головой.
— Пытаетесь доказать, что бросать товарищей — нормально? Что «так было нужно», что таковы были обстоятельства? — он, не отрываясь, смотрел на грузное тело Дарбера Ваймса, неподвижно застывшее на столе с ужасной раной на горле. — Нет нужды, я все понимаю: вашу логику, ваш мотив. Просто факт остается фактом: великий Бенедикт Колер решил оставить своих олсадских товарищей на растерзание данталли, а сам, не подумав о том, как помочь, сбежал, прихватив лишь своего подчиненного. Это не изменится, что бы вы сейчас ни доказывали.
