Я проснулась и с ужасом поняла, что опаздываю на работу. За рекордные сроки собралась и, написав Юре записку, что ухожу и у меня нет ключей, повесила ее на холодильник. Пулей вылетела из квартиры.

Не успела я перешагнуть порог деканата, как преподавательница философии завалила меня кучей бумаг, как оказалось это план работы на это полугодие. Я тут же принялась за работу, пока меня никто не отчитал за опоздание.

Набирая текст, я постоянно поглядывала на двери кабинета Андрея Викторовича, желая увидеть его хоть одним глазком, но та оставалась закрытой. Я даже не знаю, был ли он на месте или нет. Но понимала, что встречи не избежать, хотя бы ради той презентации, которая была у меня уже готова.

Когда наступило время обеда, те немногие преподаватели, которые сегодня вышли на работу, ушли обедать. Мне кушать не хотелось, поэтому я решила продолжить работать, попутно размышляя, позвонить бабушке или нет.

- Леся, - прошептали и подули мне в ухо.

От неожиданности я тихо ахнула и чуть не свалилась со стула. Юра, улыбаясь, как голливудская звезда, обошел стул и сел на краешек моего стола. Я закатила глаза.

- Давай иди отсюда, пока никто не пришел, - вместо приветствия и благодарственной речи сказала я.

- Какая ты серьезная. Мне это нравится, - сказал парень, - я привез тебе ключи от квартиры. Сегодня гуляю с пацанами и не хочу, чтобы ты спала около двери в ожидании меня. Хотя, если ты будешь стоять на коленях неглиже и покорно ждать своего Хозяина…

Я не дала ему договорить, встала со стула и оттолкнула нахала. Тот засмеялся и примирительно поднял руки перед собой. Внезапно Юра схватил меня за ладонь и вложил в нее ключи, а затем резко притянул меня к себе и поцеловал в губы. Я не отвечала на поцелуй, но этого и не требовалось, он испытывал меня. Ухмыльнувшись, парень подмигнул мне и вышел из деканата.

Я оперлась ладонями о стол и посмотрела в сторону двери Громова. А та, к моему ужасу, была открыта. Андрей Викторович стоял около нее и, не мигая, смотрел на меня. Я в ответ смотрела на него, впитывая его облик. Словно алкоголик, перед которым поставили желанную выпивку, перед которой слабели колени, начинались трястись руки и пропадал голос. Ничего не сказав, Андрей Викторович захлопнул дверь своего кабинета. Заставляя меня вздрогнуть от громкого звука разбившихся, глупых мечтаний.

НДРЕЙ

Дочь все же смогла пробить наше сопротивление и умотала встречать Новый год, как и хотела. Соня клятвенно пообещала звонить и писать, мы обменялись подарками и даже успели познакомиться с ее парнем. Мальчишка мне сразу не понравился, хотя жена была от него в восторге. Мне казалось, она не замечает того собственнического взгляда, которым он смотрел на нашу дочь. Но я все видел, и руку, постоянно обнимавшую Соню за талию, и эти их тихие перешептывания у нас за спиной. Не хотел принять, что наша малышка выросла, но факты говорили сами за себя. Я смотрел на нее и все больше понимал, как она похожа на свою мать в молодости. Да, в ней есть и мои черты, но все же красоту и элегантность София унаследовала от Дины.

Кстати, о жене. Как только дочь уехала, Дина стала методично напиваться. Все началось с нескольких глотков вина за столом, но к тому моменту, когда наш президент взывал ко всем со своей заунывной речью, жена была окончательно пьяна.

- Может, тебе на сегодня хватит? - сказал ей, когда увидел, что она снова тянется к бутылке.

Дина резко вскинула голову, будто для неё стало неожиданностью, что я нахожусь с ней в одной комнате. Она ухмыльнулась и откинула упавшие на лицо волосы.

- О, а я уж думала, что ты неодушевленный предмет, Громов. Твое здоровье!

Она отсалютовала бокалом и продолжила пить, не обращая на меня внимания. А я смотрел на нее и не мог понять, как так случилось, что вся наша жизнь полетела к чертям? И мы сидим в пустой квартире, словно два незнакомых друг другу человека.

На сегодняшний вечер у нас были планы. Знакомые пригласили нас к себе встретить праздник, и мы на самом деле собирались пойти. Но в последний момент Дина включила задний ход и, не объясняя причин, сказала мне, что все отменяется. На самом деле я не сильно и расстроился. Но жена вела себя странно. Она нервничала, постоянно витала в облаках, думая о чем-то. Один раз я даже поймал ее на кухне со слезами на глазах, но на все мои вопросы она отвечала, что мне показалось.

В итоге мы почти час просидели молча, каждый предоставленный сам себе. И лишь к полуночи, когда пробили куранты, в нашей семейной идиллии произошел какой-то сдвиг.

- У тебя что-то случилось? - спросил жену, стараясь понять ее поведение.

Она зажмурилась и помотала головой. Дина встала и, шатаясь, направилась к дивану. Бутылку она взять с собой не забыла, но на этом мое терпение лопнуло, я резко вскочил из-за стола, выхватил пойло у нее из рук и поставил бутылку на стол. Сел рядом с женой и взял ее за руки. Они были ледяными и дрожали, словно она замёрзла.

- Черт возьми, Дина, что с тобой происходит?

Жена выхватила руки и отодвинулась от меня, обхватив себя за плечи. По ее щекам потекли слезы, и я не мог понять, с чего такая реакция.

- Ты же так и не простил меня…

Я сразу же понял, о чем речь. Но не хотел вспоминать об этом, тем более сейчас. Дина всхлипнула и повернулась ко мне лицом.

- Не начинай, я же тебе говорил.

- Как думаешь, почему я отменила поход к Смирновым?

Глаза жены блестели, она закусила губу и смотрела на меня странным взглядом. Я откинулся на спинку дивана и расслабил галстук.

- Понятия не имею. Тебе лучше лечь спать.

Дина засмеялась, но вдруг резко замолчала, закрыла глаза и вдруг выпалила на одном дыхании.

- Там была Макарова.

Я стиснул зубы, чувствуя как меня начинает переполнять злость.

- Да, да, Андрюша, - Дина кивнула головой, - моя замечательная подружка.

Я резко встал с дивана и подошел к окну. Взял сигареты и подкурил, не заботясь о том, чтобы выйти из комнаты. Прошло три года, но стоит лишь подумать об этом, как я снова начинаю презирать собственную жену.

- И ты решила уберечь мои чувства? Или свои?

Дина молчала, смотря на меня взглядом побитого щенка.

- Я подумала, что тебе будет неуютно в ее присутствии…

- Это не мне должно быть неуютно, дорогая, - медленно выдохнул дым, смотря на жену, - а тебе. Это не я решил убить нашего ребенка и заливал своей подруге о том, что это наше общее решение.

Дина дернулась как от пощечины и стала медленно раскачиваться.

- Я хотела как лучше, просто как лучше, Андрюш…

Меньше всего мне хотелось слушать эту пьяную исповедь и заново бередить этот чертов рубец. Не сказав ни слова, ушел из комнаты и направился к бару. Достал виски и пошел в свой кабинет. Жену видеть не хотелось. Сейчас я снова мог чувствовать к ней лишь жалость, ведь она так и не смогла понять.

Мы всегда хотели второго ребенка. Долго не получалось, уже отчаялись. Но вот Дина забеременела совершенно неожиданно, врачи просто разводили руками. Мы были счастливы, не передать словами, насколько счастливы. Мальчик. Малыш Громов. А мы даже не успели посмотреть в глаза своего сына. Ребенок родился мертвым. Я не знаю, как не сошли с ума в то время. А может и сошли, на тот момент я именно так и думал. Дина наглухо закрылась в себе, она просто не желала разделить со мной наше горе. Что бы я ни делал, у меня не получалось пробить ту стену, что она возвела вокруг себя. От меня, от всего этого гребаного мира. Даже от дочери, которая не понимала, что происходит. Прошло немало времени и нервов, прежде чем у меня получилось вернуть свою жену к жизни. Мы снова стали семьей.

И вот три года назад, встретив подругу Дины, ту самую Макарову, я узнал, что моя жена сделала аборт. Самое главное, Макарова считала, что я в курсе, даже и не думала скрывать.

Ну а моя благоверная ничего и не отрицала. Она искренне считала, что поступила правильно. Чёрт, я даже не знал, что она беременна!