- Мы человечину не подаём. Ярл в прошлом году запретил... Его свиньям скормят так, что можешь не пережевать. Мохнатому что-то принести?
Давид посмотрел на изголодавшуюся морду питомца и ответил:
- Костей, да побольше.
- Сию минуту.
Герой довольно кивнул и принялся размышлять о своём положении. Подождавши немного и едва не подавившись слюной от запаха, который исходил из кухни, он уже был готов сгрызть этот непомерно тяжёлый стол. К нему подсела компания угрюмых мужиков и заказала мяса и водки. Когда ему принесли заказ, желудок уже было принялся прилипать к хребту. Бедняга, наверное, подумал, что его хозяин мёртв раз его так долго не кормили. К мясу подали пол литра кислого, но до дурноты крепкого вина. Мише под стол поставили целый тазик костей, с мастерски обрезанным мясом. Тут же из-под стола послышался хруст, и чавкающие звуки.
По началу Давид глотал, совсем не разжёвывая, но после, немного насытившись принялся слушать разговор компании мужиков. Как оказалось, они были обычными работягами, и обедали в этой журке каждый день после работы. Он угостил их вином, а они в свою очередь угостили его водкой-палёнкой. Через пару часов они сидели, обнявшись и беседовали, как старые закадычные друзья. Осмелев мужики, даже начали подкармливать сидящего под столом Мишу. Тут Давид вспомнил о механике, про которого говорил старлей, спросил у компании собутыльников:
- Мужики как мне механика найти? Кажется, его Буселом кличут...
Один из работяг поднял голову от стола, на минуту придя в сознание, проговорил:
- Так это... У северных ворот мастерская... - И опустив свою голову тут же захрапел.
За столом начался спор, обсуждали начальника, во всю глотку кричали какой он козел и негодяй, кто-то начал было обсуждать общую знакомую и её выдающиеся формы тела. Следом пошёл разговор о боях, которые организовывает Ярл и о сильных бойцах.
За время разговора герой понял для себя, что увидится с Ярлом, ему не представится возможным. Так как начальник города в последнее время редко показывается на людях. Судя по всему, к нему на приём не могут пробиться даже торговцы. Ходят слухи, будто он неизлечимо болен, но бои чемпионов Ярл ещё ни разу не пропустил.
Вернувшись к обсуждению предстоящего боя, один из работяг начал выдвигать свои мысли и догадки по этому поводу. В какой-то момент, его нетерпеливо перебил товарищ угрожающе ударив по столу кулаком:
- Да всё это гнилой базар!
Доселе спавший за соседним столом, вусмерть пьяный бродяга. Оторвал свою запачканную блевотой голову от стола и сипло произнёс:
- Кто гнилой?! Я гнилой?! - Сказав это, пьяница вновь шлёпнулся лицом об стол и громко захрапел.
Не придав его словам никакого внимания, работяга продолжил:
- Пока этот жирный козёл свою жопу в кабинете прохлаждает, я должен кувалдой камень глушить!
- Кого глушить?! Меня глушить?! - Взревел вновь пришедший в себя пьяница, и попытавшись подняться с места безвозвратно рухнул под стол.
Наступила глубокая ночь, и настало время думать о ночлеге. Компании завсегдатаи давно уже разошлись, как и компания собутыльников. Давид сидел в нерешимости, не зная, куда ему податься. К нему подошёл подросток тот самый, что давеча приносил заказ, произнёс:
- Мы закрываемся, освободите помещение.
Герой недовольно повёл плечами, он де рассчитывал здесь на лавке и переночевать. Нехотя поднявшись на ноги, он кинул мальчишке фильтр, и тот его ловко поймал. За спиной услышал его голос:
- В городе с полуночи до шести комендантский час, хозяин не хочет проблем. Если хочешь, ступай в цент, к "Ниве". Там сегодня бои проходят и выпивка там дешёвая. Говорят, будто сам Ярл будет присутствовать.
Давид кивнул. Хороший совет оценил, и распахнул дверь, полной грудью вдыхая ароматы ночи. Он прошёл опустевший рынок, а следом и торговый квартал. Все чаше стали попадаться одноэтажные магазины, чередуясь с многоэтажными толстостенными бетонными домами. Повсюду сновали торгаши, стараясь поспеть закрыть свои лавки до полуночи, комендантский час здесь и взаправду уважали и закон не нарушали.
Пройдя пару переулков, он свернул в подворотню. С того часа как он вышел из Юпитера, ни одного дня не прошло как он бы не нашёл приключений себе на пятую точку. Вот и сейчас он стал свидетелем того как двое в чёрных масках угрожая ножами, вытрушивали из одного старого дородного торгаша деньги.
- Иди своей дорогой скоморох! Мы с тобой не в соре. - Произнёс густым басом один из грабителей.
Торговец закричал почти фальцетом:
- Помогите, эти негодяи хотят убить меня!
Протиснувшись над стеночкой, герой быстрым шагом покинул опасную компанию. Выйдя из подворотни, он услышал два громких выстрела. Чуть не сбив его с ног, пронеслись двое грабителей, один придерживал второго под простреленное плечо. Следом выметнулся отряд солдат, и пустился в погоню. Давид, от души радуясь, что на этот раз неприятность прошла мимо, поспешил смешаться, куда-то спешащей толпой. Последним из подворотни выбежал тот самый торгаш и начал орать не своим голосом, но что Давид не расслышал потому, как был уже слишком далеко.
Поток народа, как оказалось, двигался к "Ниве". Поглазеть на великий бой чемпиона и многообещающего претендента. В преддверии боя только и было разговоров, о недостатках и плюсах обоих бойцов. Подпитые мужики, и разнообразная рвань спорили друг с другом, кто же всё-таки победит, сколько времени продлится бой на кого будет верней поставить свои сбережения.
Он издалека увидел ристалище. Само здание не представляло из себя ничего необычного, обыкновенная двухэтажная коробка только что без окон. Над входом горела лучами неоновых ламп вывеска "Нива". На входе стоял огромный ростом широкоплечий военный и отфильтровывал поток людей, кого выкидывал пинком под зад от двери, а перед кем-то отступал в сторону освобождая проход.
Выбившись из основного потока людей, он зашагал по тускло освещённой улице, в предполагаемую сторону северных ворот. Заподлицо уложенный друг к другу булыжник мостовой звонко откликался на каждый шаг, подошвы берца. Прихваченная из хранилища каннибалов новенькая обувь не оправдала возложенных на неё ожиданий. Новенькие блестящие берцы были не чем иным как халтурой, и Давид уже дважды пожалел, что променял на них свою старую притёртую обновку.
Первый раз он пожалел о том, что обул их, это когда спустя пару километров они начали натирать мизинец и пятку. Смирившись с этим, Давид заклеил выступившие мозоли пластырем из аптечки и продолжил свой путь. Теперь же (совсем не к месту) отвалилась правая подошва, и герой прихрамывал по мостовой хлопая болтающейся халявой.
За грязными стеклянными витринами на него глядели молоденькие девчонки, и зазывающее улыбались, демонстрировали свои открытые наряды. Сплошь и рядом у углов и подворотен стояли жрицы ночи в вызывающих платьицах. Несмотря на холодные ночи, на них совсем не было одежды, а дежурная улыбка не исчезала с их лица.
Завидя прихрамывающего на порванный берц героя, они лишь воротили нос, не желая тратить время на малосостоятельного клиента. Тут же шатались пьяные вусмерть мужчины. Отряд караула прошествовал по улице, не обращая ровно никого внимания на происходящее.
Одна из раскрашенных девиц, потёртой внешности приблизилась к замедлившим ход солдатам и передала им маленький мешочек. Военные вскоре скрылись за поворотом, а работница вернулась на своё рабочее место.
За рукав его одёрнула молоденькая, но растрёпанная девица. Заглянув в глаза спросила:
- Что может искать мужчина в таком месте? Любви?
- Любовь одна, а подделок под неё много. - Одёрнув руку, ответил герой. - После такой любви я год лечиться буду.
Проститутка, фыркнув, вернулась на своё прежнее место, а он пошёл своей дорогой. Из одного тёмного угла выметнулась женская фигура, и, припав к его груди отчаянно закричала:
- Помогите! Ради бога!
