10. Что же до меня, Цезарь, то я не выпускаю этого сочинения под своим именем, заметая следы чужой работы, и не намерен доказывать свою правоту, опорочивая чьи-либо мысли, но, напротив, я приношу бесконечную благодарность всем писателям за то, что, собрав из прошлого превосходные творения человеческого гения, они, каждый в своем роде, накопили изобильные запасы знаний, благодаря которым мы, как бы черпая воду из источника и проводя ее для собственных нужд, имеем возможность писать красноречивее и свободнее и, опираясь на таких авторов, осмеливаемся давать новые наставления.

11. Итак, увидав, что они открыли мне готовый путь к достижению задуманного мною, я, руководствуясь этим, пошел дальше по этому пути.

Впервые в Афинах, в то время когда Эсхил ставил трагедию, Агафарх устроил сцену и оставил ее описание. Побуждаемые этим, Демокрит и Анаксагор написали по тому же вопросу, каким образом по установлении в определенном месте центра сведенные к нему линии должны естественно соответствовать взору глаз и распространению лучей, чтобы определенные образы от определенной вещи создавали на театральной декорации вид зданий, и чтобы то, что изображено на прямых и плоских фасадах, казалось бы одно уходящим, другое выдающимся.

12. Затем Силен выпустил книгу о соразмерности дорийских зданий; о дорийском храме Юноны на Самосе — Феодор; об ионийском храме Дианы в Эфесе — Херсифрон и Метаген; об ионийском святилище Минервы в Приене — Пифей; далее, о дорийском храме Минервы на афинском акрополе — Иктин и Карпион; Феодор Фокейский — о круглом здании в Дельфах; Филон — о соразмерности священных храмов и об оружейной палате, бывшей в гавани Пирея; Гермоген — об ионийском псевдодиптеральном храме в Магнесии и моноптере Отца Либера на Теосе; далее, Аркесий — о коринфской соразмерности и об ионийском храме Эскулапа в Траллах, собственноручно им самим, говорят, построенном; о Мавзолее — Сатир и Пифей, которым счастье даровало величайшую и высшую удачу.

13. Ведь в этом здании благодаря своим замыслам создали превосходные творения те, искусство которых считается достойным на все времена благороднейшей славы и остается цветущим во веки веков. Ибо в украшении и усовершенствовании отдельных его фасадов принимали участие, соревнуясь друг с другом, Леохар, Бриаксий, Скопас, Пракситель, а иные думают — и Тимофей, исключительное и выдающееся искусство которых привело к тому, что это здание сделалось одним из семи чудес света.

14. Кроме того, многие менее известные писали о правилах соразмерности, как, например Нексарий, Феокид, Демофил, Поллий, Леонид, Силанион, Меламп, Сарнак и Евфранор, а о машинах такие, как Диад, Архит, Архимед, Ктесибий, Нимфодор, Филон Византийский, Дифил, Демокл, Харий, Полиид, Пирр и Агесистрат. Из их сочинений я извлек и собрал воедино, что я нашел полезным для своего труда, и сделал это главным образом ради того, что, как я заметил, по этому предмету греками выпущено много книг, а моими соотечественниками до крайности мало. В самом деле, Фуфиций был первым, предпринявшим издание книги по этим вопросам; далее, Теренций Варрон написал одну книгу об архитектуре в сочинении своем «О девяти науках», а Публий Септимий — две.

15. Более же подробно до сих пор никто не углублялся в писание подобного рода сочинений, хотя в старину было много крупных архитекторов среди наших граждан, которые могли бы и писать с немалым изяществом. Так, например в Афинах архитекторы Антистат, Каллесхр, Антимахид и Порин заложили фундамент для храма Юпитера Олимпийского, строившегося Писистратом; по смерти же его они бросили начатое из-за смут в государстве. И вот, когда, приблизительно четыреста лет спустя, царь Антиох обещал уплатить издержки на это сооружение, то громадную целлу, диптеральную кругом колоннаду, а также архитравы и прочие украшения, размещенные согласно требованиям соразмерности, с большим уменьем и величайшим знанием дела превосходно воздвиг римский гражданин Коссутий. И это произведение пользуется известностью за свое великолепие не только вообще, но и как одно из немногих.

16. На самом деле, в четырех местах сооружены храмы, отделанные мрамором, из-за чего эти храмы и пользуются величайшей славою, совершенство же их и глубокая мудрость их устройства заставляют взирать на них с благоговением. Прежде всего-это храм Дианы в Эфесе, начатый в ионийском ордере Херсифроном Гносским и сыном его Метагеном, оконченный впоследствии, как говорят, гиеродулом Дианы Деметрием и Пеонием Эфесским. В Милете храм Аполлона, также ионийский по своей симметрии, начали тот же Пеоний и Дафнид Милетский. В Элевсине огромной величины целлу в дорийском стиле без внешних колонн, для простора при совершении богослужений, закончил до самой крыши Иктин.

17. Впоследствии же, при владычестве в Афинах Деметрия Фалерейского, Филон, поставив с фасада перед храмом колонны, обратил его в простиль; так, увеличением предхрамия он придал и простор для посвященных и высшее величие сооружению. Наконец, в Афинах Олимпийский храм, сооруженный с применением крупных модулей, по коринфской соразмерности и пропорциям, как было указано выше, предпринял возводить, говорят, Коссутий, от которого не сохранилось никаких записей. Однако не только от Коссутия не осталось, к сожалению, сочинений по нашему предмету, но и от Гая Муция, который, опираясь на большие знания, по всем правилам искусства создал соразмерное построение целлы, колонн и архитравов в Мариевом храме Чести и Доблести. И если бы этот храм был мраморным и поражал бы не только тонкостью искусства, но и своим великолепием и своей стоимостью, его называли бы в числе первых и наивысших творений.

18. Итак, раз и наши древние архитекторы были не менее велики, чем греческие, да и на нашей памяти было их довольно, но лишь немногие из них издали руководства, я счел нужным не молчать, а последовательно изложить каждый отдельный вопрос в отдельных книгах. Поэтому, так как в шестой книге я разъяснил правила постройки частных домов, в этой, по счету седьмой, я изложу то, что относится к отделке, и каким способом она может иметь и красоту и прочность.

Книга VII. Глава I. Полы. Полный текст трактата Витрувия «Десять книг об архитектуре» (Vitruvius "De architectura libri decem") публикуется по изданию Всесоюзной Академии Архитектуры 1936 года. Перевод Петровского Ф.А.

1. Прежде всего я начну с бетонирования пола, которое является основой всякой отделки и должно быть исполнено как можно тщательнее и внимательнее в смысле прочности. И если придется бетонировать прямо по земле, надо исследовать, везде ли плотен грунт, и тогда выровнить его и класть бетон вместе с подстилкою. А если место целиком или отчасти состоит из наносной почвы, надо его очень тщательно укрепить утрамбовыванием. При работе же на верхних этажах надо внимательно следить за тем, чтобы ни одна из перегородок, не доходящих до верха здания, не выводилась под самый потолок, но лучше, чтобы такая перегородка не доходила до настила и он висел бы над нею. Потому что при опирании на нее пола, от рассыхания и прогибания оседающих балочных перекрытий, она, сохраняя плотность своей кладки, непременно справа и слева от себя производит в полах трещины.

2. Также надо стараться не применять доски из зимнего дуба вместе с досками из летнего, потому что эти доски при отсыревании коробятся и дают в полах трещины. При отсутствии же зимнего дуба или при необходимости, из-за недостатка его, пользоваться летним, надо следить, чтобы доски распиливались потоньше, так как чем они будут слабее, тем легче будут сдерживаться прибитые гвоздями. Затем по отдельным балкам, в самые концы досок, вбивают по два гвоздя, чтобы при покороблении они не могли по углам подняться кверху. Что же до церровых, буковых или ясеневых досок, то они не могут служить долго. Когда настил готов, его выстилают папоротником, если таковой найдется, а если его не окажется, то соломою, для предохранения дерева от порчи известью.