— Немедленно прекратить! — рявкнул Чарльз, усиливая свой голос с помощью палочки.

В комнате повисла тишина; один мальчик, пытаясь замереть на месте, доломал стул.

— Привет, профессор Икс, — произнесла Доминик Уизли тонким измученным голосом. Волосы ее были всклокочены, глаза казались мутными и воспаленными. Бедная ‘Миник, она наверняка сделала все, что возможно, пытаясь удержать контроль над этим всем, когда справиться он не мог.

— Здравствуй, милая, — он вздохнул. — Вы четверо, отпустите бедного домовика. Немедленно. Да, я знаю, явное угнетение и так далее, мы поговорим об этом потом. Вы, мальчики, оденьтесь. Что это? — последствия взрыва уже начали опаливать ковер. — Стоп, не говорите мне, что это из “Волшебных Вредилок Уизли”. Я в шоке. Кто бы ни был хозяином этой гадости, потушите ее, заприте или сделайте что угодно, чтобы я ее не видел, и держите подальше от легковоспламеняющихся материалов. Кларисса, дорогая, не плачь, я спущу тебя.

Кое-как восстановив порядок, он заставил мальчиков убираться в комнате, быстро починив с помощью “Репаро” стул и несколько других предметов мебели.

— Я правда пыталась остановить их, профессор, — слабо произнесла Доминик.

— Я уверен в этом, милая, не волнуйся. Знаю, что в последнее время я помогал не так много, как обычно.

— Ну, конечно, поскольку… обстоятельства требовали. Из-за Имоджен Кокс и прочего.

— Да, но у меня есть обязанности перед живыми учениками. Давай, ‘Миник, расскажи мне, что нового. Как дела у твоей… господи, кем тебе приходится Долли? Кузина кузины…

— Мы объявили ее почетной Кузиной Уизли на испытательном сроке, — произнесла Доминик. — Называем ее Срочной, — она последовала за ним дальше в Башню, болтая обо всем, что он хотел знать о Поттерах и рэйвенкловцах, пока они проверяли комнаты, угоманивая учеников и укладывая их (буквально и фигурально). Он чувствовал, что в голове откладываются детали того, что он видел и слышал, чтобы потом можно было каталогизировать и интерпретировать их во время сессии Гадания, которая ему давно была нужна. Надо было отвести ей время утром.

— Вот и все, на самом деле, — наконец, добавила Доминик. К тому времени они уже сидели на диване в приведенной в порядок гостиной; три ученика убирали настольную игру позади них, а шокированный домовой эльф пытался разжечь камин трясущимися руками. — Что у вас, Проф?

— У меня? О, всякого рода официальные… неприятности. Неизбежные, когда речь идет о смерти ученика.

— Но у вас, кажется, появился новый друг в этом году, — произнесла Доминик слегка дразнящим тоном.

Чарльз запретил себе краснеть, но уши все равно начали гореть.

— Полагаю, ты об Эри… профессоре Леншерре?

— Угу. Так же известном как Профессор Леншерракула, Самые Придирчивые Зубы во Всей Британии.

— Он не придирчивый. Не особо. Или?..

— Иногда, — сухо сказала Доминик, — особенно если ты глупый. Хотя, он работает над собой, — она подняла бровь. — Как будто его смягчает чье-то влияние.

— Я стараюсь, — признал Чарльз.

— Старайтесь поупорнее. Экзамены будут раньше, чем все ожидают, и нам понадобится, чтобы он был счастлив и расслаблен к тому времени.

Чарльз прочистил горло.

— Да. Хорошо. Ждешь маскарада? У тебя уже есть костюм?

Доминик улыбнулась волчьей улыбкой, стоило сменить тему. Беседа становилась все более легкой, и к тому моменту, как Чарльзу пришлось вернуться в свою комнату, он смог почти не обращать внимание на то, как тяготит его письмо.

========== Глава 18. ==========

Чарльз на собственном опыте убедился, что рассвет — лучшее время для проведения сеанса Прорицаний. Поднявшись с кровати, он отвлекся только на то, чтобы прополоскать рот и отыскать домашние туфли; затем открыл окно, впуская холодный октябрьский рассвет, и принял перед ним позу лотоса.

Он старался удерживать свой разум на грани сна, но не засыпать по-настоящему. Идея заключалась в том, чтобы прислушаться к своему подсознанию, позволить ему соединить “точки” информации, полученные им осознанно или нет, и превратить во что-то, что он иначе бы даже не увидел. Он сосредоточился на медленных редких вдохах, держа спину прямо, и позволил словам, переживаниям и сенсорным впечатлениям последних дней водоворотом кружиться в мыслях.

Прочти письмо, настаивал его разум. Ты должен прочитать письмо Эрика прямо сейчас, но он прошел мимо этих мыслей. Он погрузился еще недостаточно глубоко, чтобы доверять тому, что чувствовал.

Через десять минут он понял, что у одной у из рэйвенкловцев (ничего не ест — похудела с начала семестра — оценки ухудшаются — неприятный запах изо рта, когда она говорит, но не слишком сильный, чтобы заметить вовремя) проблемы со здоровьем. Надо отвести ее к мадам Помфри. Та знает, что делать.

Через пятнадцать минут, он понял, что двое из его семикурсников влюблены друг в друга, но пытаются скрыть отношения (долгие взгляды — поводы прикоснуться — как знакомо, но почему — она магглорожденная, боже, а его бабушка Блэк). Возможно, ему не нужно вмешиваться, но он не сможет не сделать этого.

Через двадцать пять минут что-то начало сформировываться, пока хрупкое; крошечные “точки” меркли, если он смотрел прямо на них — как тускли звезды — звездные карты — стопки бумаги — тонущие люди в бутылке — звездные карты — палочка, важно — чернила на пергаменте — линии, водовороты, записи — звездные карты — Октябрь — ПАЛОЧКА…

Стук в дверь нарушил концентрацию, и Чарльз резко возобновил дыхание; его била дрожь. Какой идиот открыл окно?

— Иду, иду, — прорычал он, когда стук повторился, хотя он еще не дошел до двери. Он еще толком не пришел в себя, но все же с недоумением думал о том, кто бы это мог быть, и не должен ли он заволноваться.

Это был Эрик. И он ухмылялся.

— Одевайся, Чарльз, ты должен пойти со мной, — произнес он. — Господи, какой идиот открыл окно? Здесь просто мороз.

— Что? Что ты сказал? — его голос звучал невнятно, его мысли были невнятными, и Чарльз был уверен, что нет ничего хорошего в том, что его подобным образом вырвали из транса.

Эрик усмехнулся и взъерошил волосы.

— Выпей кофе и надень что-нибудь теплое. Мне нужно, чтобы ты кое с чем мне помог.

Чарльз развернулся; отойдя, начал возиться с чайником, бормоча себе под нос:

— Помочь тебе, помочь тебе из окна выпасть и смеяться над твоим распластанным трупом.

Эрик только рассмеялся, закрыл окно и накинул Чарльзу одеяло на плечи.

— Ты прочел письмо?

— Что? — Чарльз резко повернулся к нему, чувствуя, как от лица отхлынула кровь.

Эрик отпрянул, нахмурившись.

— Письмо, Чарльз. Поттеру?

— Ах да, — Чарльз расслабился, стараясь не выдохнуть с облегчением. — Конечно. Да, оно было неплохим, я уже отослал его. Только немного поработал над правописанием.

Эрик посмотрел на него довольно странно, но решился улыбнуться.

— Именно этого я и ожидал.

***

Солнце только вставало, и Чарльз внезапно осознал, что находится за пределами территории замка, за холмом, так что из замка никто бы их не увидел, и напротив стоит Эрик, на которого он наставил пистолет.

Он сморгнул, глядя на него. Пистолет казался холодным, тяжелым и вполне осязаемым. Возможно, это не галлюцинация. 22й калибр, автоматически определила часть его разума. Kimber Rimfire. Отличный пистолет для охоты.

— Эрик, — произнес он ровно. — Какого. Черта. Происходит.

— Одолжил его у Саммерса. У меня есть кое-какие идеи по поводу того, как использовать магию для того, чтобы отразить пули, Чарльз. Конечно, единственным способом будет проверить на самом деле. Я знаю, что ты знаешь, как стрелять, — ты жаловался, что твой отец таскает тебя на охоту — так что если бы ты мог целиться чуть в сторону от меня, чтобы я не погиб, если ничего не получится…

— Эрик. Какого дьявола, это школа, Эрик, здесь дети… — Чарльз едва мог дышать. — Ты протащил заряженный пистолет в школу?

— Он уже был здесь. Фактически.