- Я люблю тебя, ты красивый, сними ее, и я поцелую тебя как следует.
Джон повиновался, и следующий час они провели, полностью погруженные друг в друга. Раздеваться было опасно – Гарри теперь знала, что Джону лучше, и могла в любой момент прийти, но они все равно жадно целовались, забираясь ладонями под одежду, чтобы почувствовать теплую кожу. Остаток дня они провели в постели, Шерлок выходил из комнаты только раз, чтобы принести книги из библиотеки внизу. Они по очереди читали вслух, прерываясь только для того, чтобы поцеловаться, подремать или перекусить.
Позже, когда они ели в кровати, снова возникла тема знакомства с друзьями Шерлока. Сначала Шерлок был немного не уверен; поскольку он хотел, чтобы Джон стал главной частью своей жизни, частью его маленькой вселенной, он не хотел заставлять его делать что-то, ему неприятное. Но чем больше они разговаривали, тем больше Джон проявлял энтузиазма. Он беспрестанно задавал вопросы, горя желанием узнать об увлечении тетушки Марты астрономией, о браке и профессии Морана и Мориарти, о новом доме Грегори, о том, какие сорта скотча предпочитает мистер Лейстред, и о многом другом. На множество вопросов Шерлок ответить не мог: большинство из них касалось отношений или чувств, но Джон все спрашивал и спрашивал об этом, получая искреннее удовольствие от выражения замешательства на лице Шерлока.
- Я их не спрашивал! – ответил Шерлок вот уже в сотый раз, когда Джон спросил его, как познакомились Моран и Мориарти.
Шерлок пытался казаться раздраженным, но это было трудно, потому что в глубине души ему льстило, что Джон хочет узнать про людей, которых он сам счел интересными.
- Я хочу познакомиться с миссис Хадсон, - вдруг сказал Джон, - и как можно скорее, потому что чем больше я думаю об этом, тем в больший восторг прихожу.
- Хорошо, она будет очень рада, - ответил Шерлок, усмехаясь, - но надеюсь, ты отдаешь себе отчет, какой фурор это произведет. Как только Моран и Мориарти проведают про это, то, уж конечно, снова начнут мне надоедать, приглашая на чашку чая и предлагая верные уши.
- Уши с чаем – здорово, я их люблю, - сказал Джон, приподнимаясь и нежно кусая Шерлока за мочку уха.
- И тебя тоже очень люблю, - добавил он, требовательно наклоняясь ко рту Шерлока.
- Как ты думаешь насчет завтра? – спросил Джон, когда их губы разъединились. – Я могу послать кого-нибудь из слуг, чтобы миссис Хадсон пригласили к нам к чаю.
- Как хочешь, - ответил Шерлок, - но с тех пор как тебе стало лучше, она ждет меня домой.
Они оба знали, что Шерлоку пора домой; оставаться в поместье дольше не было никаких разумных причин, ведь Джон выздоровел. Думать об этом было неприятно; они постоянно находились рядом последние несколько дней, это было похоже на сон наяву, и вспоминать о надвигающейся разлуке было почти мучительно.
- Я знаю, - сказал Джон, - нестерпима одна мысль о расставании, неважно, насколько.
- Мы можем перебраться в Пещеру Фей, - предложил Шерлок, и Джон рассмеялся.
- Это было бы чудесно, - ответил Джон, а потом замолчал на несколько секунд, раздумывая.
- А мы ведь могли бы жить вместе, - сказал Джон спустя некоторое время. – Не здесь, потому что Гарри невыносима, а где-нибудь… например, в маленьком домике в тихом местечке. Таком, как Парусная Бухта.
Шерлок сначала ничего не ответил; не было слова, которое могло бы выразить то, как он был взволнован идеей жить с Джоном. Просыпаться в одной кровати каждое утро, готовить вместе завтрак, долгие часы читать друг другу вслух, еще раз навестить все сокровища Сен-Сесиль и открыть новые, обниматься у зажженного камина и возвращаться в спальню, и быть такими громкими, как захочется, выражая на языке тел свою любовь друг к другу. Он хотел заставить Джона стонать часами, облизывать его всего до тех пор, пока он не сможет сдержать криков экстаза, и как только они достигнут дна, хотел, чтобы Джон вскрикивал и дрожал, когда все начнется заново.
- Да, да, пожалуйста, да, - пробормотал Шерлок между поцелуями, и Джон широко улыбнулся.
- Тогда, может быть, скоро я познакомлюсь с Мораном и Мориарти. Я слышал, что они лучшие плотники в Сен-Сесиль, бьюсь об заклад, они согласятся набрать бригаду и построить нам дом, если мы предложим им вдоволь чая и ушей.
Остаток вечера они фантазировали о своем будущем доме. Джон хотел библиотеку, Шерлок что-то вроде химической лаборатории. Оба сошлись на том, что им нужна огромная кровать, самая большая ванна, какая только возможна, а еще камин с бархатными подушками перед ним. Джон настаивал на том, чтобы не держать в доме голов животных, их и так хватает в поместье, но Шерлок предложил, чтобы это правило распространялось только на чучела, потому что головы могут быть полезны в экспериментах. Потом Джон спустился вниз, чтобы попросить слугу сходить к миссис Хадсон и пригласить ее на завтра к чаю, а когда он вернулся, Шерлок ждал его в одном нижнем белье с чертовски самодовольной ухмылкой. Джон запер дверь и с силой, которой у него не было вот уж несколько недель, подбежал к кровати и прыгнул в нее.
========== Глава 22 ==========
На следующее утро Марта от волнения проснулась раньше, чем обычно. Она приготовила овсянку и тосты на завтрак; чтобы скоротать время, убралась в доме и принялась вязать начатый для себя свитер. Она поймала себя на мысли, что думает о прошлой неделе, которую иначе как бестолковой и суетливой не назовешь; сначала полным ходом шла подготовка к свадьбе, потом явилась Гарри с заявлением, что свадьба отменяется. Марте пришлось расхлебывать заварившуюся кашу: утешать Хуперов и пытаться убедить их, что убить Шерлока – не самая лучшая идея. Несмотря на все это, думая о племяннике, она улыбнулась; он всегда был так беспечен, и ей приятно было сознавать, что он сбежал, чтобы найти Джона, боролся за его жизнь и оставался при нем несколько дней. Она была невероятно счастлива от мысли, что Шерлок впервые в жизни нашел свое место.
Марта удивилась, когда один из слуг Уотсонов постучал в дверь и пригласил ее завтра на чай. Наконец-то ей предстояло познакомиться с человеком, от упоминания имени которого у Шерлока загорались глаза; с человеком, из-за которого Шерлок по несколько раз на дню бегал на берег Парусной Бухты; с человеком, который вытащил Шерлока из скорлупы и заставил улыбаться. Она познакомится с тем, по чьей вине в их доме обосновался череп, с тем, кто почти разбил Шерлоку сердце, в существовании которого многие сомневались. Кажется, Марта со дня своей свадьбы так не волновалась.
В урочное время Марта села в двуколку и поехала в усадьбу на Еловом Мысу. Она знала, что на лодке добралась бы быстрее, но предпочитала ехать посуху, а лишнее время в пути было для нее возможностью насладиться теплым майским воздухом, напоенным ароматом распускающейся листвы и цветов. У подъезда Марту встретили двое слуг; один из них взял лошадь, а второй повел миссис Хадсон в дом. Она едва успела оценить всё великолепие усадьбы, как оказалась в удивительно большой и роскошной гостиной, где за беседой проводили время Шерлок и Джон.
Шерлок наклонился к Джону и слушал его с выражением откровенной нежности на лице. На Шерлоке была великоватая по размеру рубашка, которую миссис Хадсон не узнала, он даже закатал рукава, может, потому, что они как раз были коротковаты; скорее всего, это рубашка Джона. Джон смотрел на Шерлока и что-то оживленно говорил, улыбка, казалось, освещала все его лицо, несмотря на то, что большую его часть закрывала кожаная маска. В какой-то момент Джон протянул руку и отвел кудрявую прядь, упавшую Шерлоку на глаза, и тетушке Марте стало неловко, будто она вторглась в нечто интимное, и потому она слегка кашлянула, чтобы обратить на себя внимание.
- Тетушка Марта! – воскликнул Шерлок, бросился к ней и сжал ее в крепком объятьи.
- Мой дорогой мальчик, как же я рада тебя снова видеть! – сказала миссис Хадсон, когда племянник отпустил ее.
Как ни была Марта рада воссоединению с племянником, ей очень хотелось познакомиться кое с кем еще, и она обратилась к Джону. Он стоял возле камина, с улыбкой наблюдая за встречей тети и племянника, но как только Марта взглянула на него, его улыбка погасла. Казалось, ему стало крайне неловко. Миссис Хадсон подошла к нему и крепко обняла, не выпуская до тех пор, пока он не расслабился.
