- Я понял, чем вы похожи, - сказал он Джону.
- Они не грустные, - сказал Джон с легкой улыбкой, - просто им нелегко приходится.
- Что случилось у вольера для лисиц, перед тем, как я ночевал у тебя в поместье?
Какое-то время Джон молчал. Потом встал, выпустил руку Шерлока и пошел из-под палящего летнего солнца к лесу. Найдя подходящее место, Джон и Шерлок уселись поудобнее. Какое-то мгновение казалось, что Джон колеблется. Потом он посмотрел на длинные пальцы Шерлока, решился и снова взял его за руку. Шерлок нежно пожал ладонь Джона, как часто делала тетушка Марта, когда он был маленьким и жаловался ей на тех, кто обижал его в школе. Наверное, Джона это пожатие тоже успокоило, и он, наконец, ответил на вопрос.
- Иногда я воображаю, что того ранения вообще не было. Что я вернулся из Афганистана целым и невредимым, что я врач, и всё мне по плечу. Легко придумывать себе тысячи разных жизней. Потом, когда я очнусь от своих мечтаний, мне требуется несколько минут, чтобы вспомнить о маске и том, что под ней скрыто. Ты застал меня, когда такое случилось в последний раз.
Шерлок сильнее сжал ладонь Джона и убедил его еще рассказать о прошлой жизни. Джон согласился и поведал Шерлоку о поддержке Клары и том, как она убеждала его вернуться к прежней жизни, когда он достаточно поправился, чтобы встать с кровати. Но все выходило не так, как хотелось; старые друзья избегали встреч с ним, даже когда он был в маске.
- Тогда я выглядел еще хуже, чем сейчас, а маска плохо меня скрывала. Отвращение на лицах друзей было еще хуже, чем отвращение Гарри. Она видела меня всего целиком, видела то, чего мои друзья не могли и представить, но все равно, маска внушала им ужас. Если учесть еще и детские вопли…
Шерлок не смог сдержать слетевшего с губ смешка, и Джон, не разнимая их рук, шутливо ударил его в плечо.
- Прекрати, это было ужасно. Мы выходили с Кларой прогуляться, и каждый встречный ребенок начинал громко орать. Я быстро от этого устал и в конечном итоге вообще перестал выходить из дома.
- Дети бывают ужасными, - согласился Шерлок, и теперь настала очередь Джона усмехнуться.
- Да, бывают. Ну вот, и я проводил все свое время в нашем доме, но Клара по-прежнему была ко мне очень благосклонна. Она дала мне книги, и я открыл для себя Бальзака, Дюма, Стендаля, Лакло, Гюго…
Взгляд Шерлока стал озадаченным, и Джон пояснил:
- Это писатели, ты о них не слышал? А я думал, ты много читал.
- Я никогда не читал художественную литературу, только научную. Художественная литература – пустая трата времени.
- Если это правда, ты многого лишился, - сказал Джон, а Шерлок, хмыкнув, пожал плечами.
- Прежде всего, книги были единственным способом скоротать время, - продолжил Джон, - но вскоре они стали для меня чем-то большим. Гарри тогда то беспрестанно пила, то без удержу охотилась, и я всегда подозревал, что Клара бросила бы ее, если бы не я. Года через два после этого мы перебрались сюда.
Рассказ всё никак не кончался. Теперь, когда Шерлок понял, насколько важна была для Джона Клара, он захотел узнать, что произошло на корабле. Как только он об этом спросил, Джон сам сильнее сжал его ладонь, будто старался набраться мужества перед тем, как ответить.
- Гарри хотела наследника. Желательно здорового крепкого мальчика, он должен был сделать то, чего я никогда не смогу - продолжить род Уотсонов. Ее не останавливал тот факт, что они с Кларой были женщинами. И вот после долгих просьб Гарри Клара согласилась пойти в… одно очень сомнительное место, где мужчины продают свое семя женщинам, которые хотят понести, но в итоге так и не пошла.
Шерлок был ошеломлен.
- Я и не знал, что есть такие места!
- В такой деревушке, как Сент-Сесиль, они ни за что не приживутся, но Лондон большой город, так что всё дело остается анонимным. Тогда Гарри из всех имевшихся под рукой мужчин выбрала самого высокого, сильного и красивого, заплатила ему приличную сумму, он заперся с Кларой в маленькой комнатке и… э-э… сделал свое дело.
- И всё получилось?
- С первой же попытки. Когда Клара была на третьем месяце беременности, усадьбу на Еловом мысу достроили, и мы поехали сюда. К несчастью, во время плавания у нее случился выкидыш, открылось обильное кровотечение. Я сделал всё, что мог, чтобы сохранить ей жизнь, но у меня не было под рукой нужных средств, и, в конце концов, она умерла.
Джон почти до боли сжал руку Шерлока, но у того не мелькнуло даже мысли отнять ладонь.
- Когда она умерла, мне казалось, что я тоже умер. Она была единственной, кто любил меня, несмотря на мой внешний облик. Оставаясь один в своей комнате, я часто снимал маску, дотрагивался до своего лица, пытаясь привыкнуть к нему. Клара знала об этом, и порой приходила ко мне, садилась рядом и гладила мое лицо – всё, целиком – своими нежными руками. Я так по ней скучаю…
Теперь стало понятно, откуда взялся красный шарф Джона, и почему он почти никогда не снимал его. Шерлоку хотелось как-нибудь утешить Джона, но его познания в этой области были весьма ограничены, и потому он попытался представить, что бы стала делать в такой ситуации его тетушка. Использовала бы физический контакт, наверное. Тетушка Марта всегда обнимала своих друзей, когда им была нужна поддержка. Но в такой позе Шерлоку было неудобно обниматься, и тогда он поддался порыву, сделав то же самое, что и в тот раз, когда они любовались луной. Он высвободил свою ладонь, придвинулся к Джону и своей длинной рукой обнял его за плечи. Джон тут же легко и естественно, будто так и должно быть, уткнулся лицом в бледную шею Шерлока.
Окончание своей истории он пробормотал Шерлоку в шею.
- Гарри так и не оправилась после смерти Клары. Проводя время между алкоголем и охотой, она никак не может найти точку опоры. Она держит меня при себе, но и сама на меня не смотрит, и не выносит, когда другие люди смотрят на меня. Я делаю то, что она хочет, не потому, что не желаю общаться с другими, а потому, что я знаю, как это ранит ее, как сильно она нуждается в защите.
Как только Джон умолк, Шерлок поддался искушению и запустил пальцы в его волосы, поглаживая кожу головы в том месте, где начиналась маска. Волосы на ощупь были мягче, чем во сне, и Шерлок закрыл глаза, наслаждаясь ощущениями, от которых горела кожа. К шее Шерлока прижималась мягкая и теплая маска, но ощущения от нее были ничем по сравнению с ощущением собственной кожи Джона.
- Прости, я вел себя ужасно не по-мужски, - проговорил Джон некоторое время спустя.
- Но я же не томная девица. Думаю, между друзьями это уместно. Наверное, в Кодексе Дружбы есть насчет этого какой-нибудь пункт, надо спросить у Грегори…
- Что за Кодекс Дружбы? – спросил Джон, он был рад отвлечься от своего горя.
- Кое-какие правила, которые должны соблюдать друзья. Ну, что-то вроде того, как надо вести себя, как хранить секреты, как не отбивать друг у друга девушек.
Джон засмеялся, и Шерлок почувствовал облегчение оттого, что его тактика по утешению друга, кажется, удалась. Но если Джон все еще расстроен, он больше и пальцем не пошевелит. К тому же, так приятно и тепло сидеть вот так рядом с ним.
- Расскажи-ка, какие там правила надо соблюдать. Я давно ни с кем не дружил, уже разучился.
И Шерлок рассказал ему про себя и Грегори Лейстреда и про то, чему он научился с тех пор, как они подружились. Он знал, что слишком тараторит и перескакивает с одного на другое, но ему хотелось отвлечь Джона и это, кажется, удавалось. Наконец, они расцепили объятья и разошлись по домам, но это случилось не раньше, чем луна прогнала с небосклона закатное солнце.
К несчастью, они совсем не заметили глаз, издали наблюдавших за их объятиями.
========== Глава 10 ==========
В августе жителей Сент-Сесиль привело в страшное волнение известие о том, что Себастьян Моран и Джим Мориарти устраивают у себя во дворе грандиозный пикник. За много лет они уже прославились своим умением устраивать великолепные празднества, и никто не сомневался, что этот пикник не станет исключением. Марта Хадсон участвовала в подготовке праздника – на этот раз помогала с угощением, собирались быть и Лейстреды. Шерлок на удивление легко согласился прийти, а все потому, что последние недели он пребывал просто в фантастически хорошем настроении. В настолько хорошем, что, если бы тетушка удосужилась попросить, Шерлок, наверное, согласился бы сопровождать ее в церковь, хоть нынче было и не Рождество.
