– Привет, – сказал Лестрейд, заглянув в палату. Джон сегодня выглядел отлично, читал газету и жевал зеленое яблоко.

– Добрый день.

– Мне сказали, вас скоро выпишут.

Джон усмехнулся и отложил газету.

– Выпишут, если Майкрофт позволит. У него на этот счет особое мнение.

Лестрейд покачал головой. Он был наслышан об особой опеке старшего Холмса, Шерлок пару раз ворчал по этому поводу. Но вполне возможно, что Майкрофт был прав. Больница оказалась нейтральной территорией, где проще разобраться в своих чувствах и хоть немного прийти в себя.

– И знаете что? – продолжал Джон. – Я с ним соглашусь, если он решит задержать нас здесь.

– Что-то случилось?

Лестрейд не был уверен, что вправе задавать такой вопрос, но решил рискнуть. Он и так уже на полставки работает психотерапевтом для Шерлока и Джона.

– Посттравматический синдром. Знаете, удивительно, я столько раз диагностировал его у своих пациентов, наблюдал его проявления у солдат, вернувшихся из самого пекла. Это действительно болезненно, человек будто перестает быть самим собой, теряет часть личности. Это страшно. Иногда на восстановление уходят годы, а бывает, что человек уже никогда не становится прежним. И то, что случилось со мной, наверное, и есть то самое пекло, из которого я никак не могу вернуться.

– Нет, – резко сказал Лестрейд. – Вы вернулись, Джон. И вы… вы ведь разговариваете с Шерлоком, общаетесь?

Джон медлил с ответом. Теперь он нахмурился, явно о чем-то размышляя. О чем-то болезненном. Снова. Лестрейду оставалось только терпеливо ждать и давить в себе жалость, он знал, что Джон ценит сочувствие, но жалость – никогда.

– Да… Но… это еще сложно. Когда я вижу Шерлока перед собой, какая-то часть меня очень хочет все забыть и начать жить заново, с чистого листа. Но потом мелкая деталь вдруг воскрешает воспоминания. И вот тогда мне хочется его убить.

– У меня это желание частенько возникало и раньше, – невольно хохотнул Лестрейд.

Джон посмотрел на него и тоже улыбнулся.

– И у меня. Практически каждый день.

– Просто дайте себе время, Джон. Вы и так уже сделали очень многое.

– Обычно я это советовал своим пациентам.

Джон вновь расслабился. Он явно чувствовал себя куда лучше, называл Шерлока по имени и находил в себе силы искренне шутить. С ним все будет в порядке, теперь Лестрейд знал это твердо. А если Джон придет в себя, то и за Шерлока можно не волноваться. Эти двое будто связаны невидимой нитью – и состояние Шерлока напрямую зависит от самочувствия Джона. И это было не простое чувство вины.

Лестрейд в отличном настроении вышел из палаты, мысленно похлопал себя по плечу, улыбнулся симпатичной медсестре и в изумлении увидел, что она направляется к нему.

– Здравствуйте, – она улыбнулась в ответ. – Вы друг мистера Уотсона, да?

– Да, – Лестрейд решил не вдаваться в подробности, сам запутается и медсестру запутает – сложно что-то объяснять, когда половина информации должна держаться в тайне.

– Ему повезло, – прошептала девушка и с видом заговорщицы подошла чуть ближе. – И вы же знаете, что с ним произошло?

– Да, – теперь Лестрейд нахмурился. Это уже не было похоже на невинный флирт, скорее, на неумелый допрос.

– И вы знаете, кто такой Шерлок?

– Знаю, – Лестрейд совсем запутался.

– Мистер Уотсон постоянно зовет его во сне. Если вы знаете его, то пусть он придет к нему, это действительно важно.

– Хорошо, но… – Лестрейд даже немного растерялся. Вот уж странная просьба и неожиданная забота. Кажется, Джон успел покорить сердца парочке медсестер. Хотя это и не удивительно вообще-то.

– Что?

Лестрейд осторожно взял медсестру за плечи и развернул лицом к палате Джона.

– Ваш загадочный Шерлок как раз сейчас идет навестить мистера Уотсона.

Медсестра вытаращила глаза и, даже не поблагодарив, побежала обратно на свой пост – делиться новостями. Глупенькое создание, хотя искренне заботится о своих пациентах.

Лестрейд собирался развернуться и уйти, не мешать Джону и Шерлоку вновь учиться доверять друг другу, но остался стоять на месте. Он некоторое время наблюдал, как напряженно поздоровался Шерлок, пристально глядя Джону в глаза, затем сел, словно в ожидании. Джон медлил, немного хмурясь и стараясь как можно меньше смотреть на Шерлока, но получалось у него это плохо. Пара сухих фраз, явно ничего не значащих, неловкое молчание. Так странно, нетипично для них. Но потом… Джон улыбнулся и что-то сказал, на что Шерлок вскинул голову и буквально впился взглядом, жадно ловя каждое слово и движение. Он не пытался подойти ближе, но тоже улыбался из своего угла. И смотрел на Джона неотрывно.

Лестрейд покачал головой и пошел к лифту. Он явно увидел лишнее, даже интимное, но ничего более того, о чем и так догадывался.

========== Часть 2.1. ==========

Шерлок замешкался у порога, слишком долго разглядывая дверную ручку, что не ускользнуло от внимания Джона. Это был первый и далеко не последний тревожный «звоночек» их собственной памяти, предстояло еще пройти внутрь и оказаться в гостиной. Их выписали, наверное, даже с радостью и облегчением избавились от задержавшихся пациентов и их сердобольного опекуна. Майкрофт лично сообщил им новости и добавил, что это не означает отмену его опеки. Скорее всего, это означало пару скрытых камер наблюдения, установленных в квартире, и десятка два соглятаев, вроде бы бесцельно прогуливающихся по Бейкер-Стрит.

– Мальчики! – Миссис Хадсон спешила к ним через тесный коридор, чтобы обнять каждого и подарить по легкому поцелую в щеку. – Как хорошо, что вы вернулись. Знаете, здесь по ночам ужасно тихо, а в пустых комнатах будто кто-то скрипит половицами. Я вам приготовила обед, вы так похудели на больничной пище, они там пациентов совсем за людей не считают…

– Миссис Хадсон! – рассмеялся Джон, краем глаза заметив, что Шерлок тоже тепло улыбается. – И мы очень скучали.

– Ах, ну что вы, что вы! Я сделала небольшой ремонт в гостиной, сменила ковер на полу, заменила кое-какую мебель, вам должно понравиться.

Ковер. Жесткий ворс, шершавый, длинный, почему-то выцветшего серого цвета. Или это зрение его подводит? Ворс скрипит на зубах, царапает нос, когда резкая боль пронзает тело, мышцы рвутся, выступает кровь…

– Джон? Джон?! – шепот и легкий толчок в спину. – Постарайся отгородиться от воспоминаний, поставь блок.

– Не нуждаюсь, – тихо, но резко ответил Джон и попытался расслабить лицевые мышцы. Он не хотел, чтобы миссис Хадсон начала волноваться.

Шерлок замолчал, продолжая идти на шаг позади. В последнее время он даже начал удивлять Джона, прислушиваясь к его просьбам. Вероятно, это было временно, но стоило насладиться каждым мгновением проявления его вины.

Гостиная и правда немного изменилась – стало чище и светлее, исчез бардак. Миссис Хадсон, кажется, добралась до вещей Шерлока и привела их в порядок, аккуратно расставив его колбы, пробирки, микроскопы и вещи неизвестного назначения. На столике появилась белая салфетка, один стул заменен на новый.

Шерлок, оценив ситуацию, издал возмущенный вопль.

– Миссис Хадсон, что вы сделали? – он заметался по комнате, заглядывая в каждый угол. – Куда вы дели мои реактивы? А глаза, наверное, выкинули, они начали вонять. Голову из холодильника отдали Молли, разумно, но лучше бы положили в морозилку. И где мой череп? Вы разбирали почту? Могли написать клиенты, некоторые еще используют бумагу и конверт…

Джон подошел к своему креслу и с удовольствием сел, вытянув ноги. Он был рад оказаться дома, несмотря ни на что, и наблюдать за Шерлоком, который вел себя совсем как прежде. Сейчас наткнется на очередное дело, и будет полная иллюзия того, что ничего не случилось тремя неделями ранее. Иллюзия…

– Джон, где твой ноутбук? Мой сломан.

– Так купи себе новый. Я не намерен давать тебе свой, но…

Шерлок прищурился, затем расплылся в довольной улыбке.