— Почему она не отвезла его в больницу, не вызвала врача?

— Нет, Джон, она его вызвала. Сразу же! Именно врач и определил причину смерти.

— А вскрытие? Если это яд, то…

— Она отказалась от вскрытия. Я только что разговаривал с Лестрейдом. Дело в том, что у Энтони было довольно давнее заболевание сердца. Что-то наследственное.

— Видимо, ишемия?

— Да, именно так. Остановка сердца в данном случае не вызывает особенных подозрений, тем более, подобный исход этой болезни не такая уж редкость. Плотно поужинал, выпил… Она продумала всё. И самое главное…

Шерлок замолчал, гневно раздувая ноздри и вновь кусая губы, еле сдерживая готовую прорваться истерику.

— Что?

— Какой безумец решится на убийство в присутствии Шерлока Холмса, Джон? Это мне и сказал наш многоуважаемый господин инспектор.

Джон замер, не в силах скрыть своего потрясения. Это действительно был хорошо продуманный ход. Лучшего алиби, чем Шерлок Холмс, невозможно придумать.

— Все до глупости просто — я наблюдал за потенциальным убийцей, ты… — Быстрый, смущенный взгляд. — Ты беседовал с ней. Она проделала все гениально, не вызвав ни тени подозрения ни у тебя, ни у меня. Более того, ушла, на время оставив нас с ним. Думайте, что хотите… Чёрт, как же мне мерзко!

— Когда… — Джон прочистил внезапно пересохшее горло. — Когда она могла это сделать?

— Зависит от яда, которым она воспользовалась. — Шерлок вскочил со стула, словно стремительное движение помогало ему хоть как-то справиться с сжигающим его негодованием. — Поверить не могу… Я в бешенстве, Джон! Водитель подтвердил, что в машине Энтони мучился от удушья, прижимал ладони к груди… Ничего странного, ничего подозрительного, что могло бы натолкнуть на мысли об отравлении.

— Но… — Джон посмотрел вопросительно. — Может быть, это и в самом деле …

— Джон! — закричал Шерлок, нависнув над ним и приблизив искаженное яростью лицо. — Разве ты не видишь, что происходит?! Да она провела меня, как мальчишку, причем не особенно напрягаясь.

Он вылетел из кухни, обдав Джона потоком прохладного воздуха. В гостиной что-то с грохотом покатилось. Джон выскочил следом.

Шерлок стоял посередине комнаты, сосредоточенно разглядывая свои пальцы. Он поднял на Джона глаза, и от его тяжелого потемневшего взгляда Джону стало не по себе.

— Шерлок…

— Ты очень нужен мне, Джон.

***

Джон не любил бывать в Скотланд-Ярде.

Суета клиники была ему привычной, даже уютной, несмотря на ауру страдания, неизбежную там, где идет ежедневная борьба между жизнью и смертью. Джон редко уставал от этого вечного круговорота, воспринимая его как вполне естественную часть своего существования.

Скотланд-Ярд его раздражал обилием бестолковой, на его взгляд, беготни, нарочитой деловитости и плохо скрываемого равнодушия некоторых сотрудников. Даже Лестрейд здесь неуловимо менялся, становясь чужим и почти незнакомым.

— …Черт побери, Шерлок, это и в самом деле очень странно. Но…

— Лестрейд, — перебил инспектора Шерлок, — почему вам ранним утром уже было известно о смерти Энтони Смитта, если ничего подозрительного, как вы утверждаете, не было обнаружено?

— Господи, Шерлок, ты меня удивляешь! Известный в своей области бизнесмен, не последний в Лондоне человек, баснословно богатый и время от времени вращающийся в политических кругах… Ты же меня понимаешь. Я знал о его смерти ещё вчера. Это моя работа.

— Почему вы не позвонили нам?

— Было очень поздно. Да и зачем? Сегодня вы и так всё узнали.

Джон казался себе участником сатирического шоу, где Лестрейду была отведена жалкая роль откровенно тупого полицейского, не вызывающего даже смех.

— Грег, ты сошел с ума? Мы ужинаем с человеком, который после этого самого ужина умирает. Ты даже не уловил связи?

— Джон, — устало посмотрел на него Лестрейд, — что ты от меня хочешь? — И вдруг надрывно выкрикнул: — Мне всё уже осточертело! Понимаешь? Мертвецы, кровь, тупость и даже вы оба.

— Кто рассказал вам об ужине? — спокойно спросил Шерлок, но было видно, что он, как и Лестрейд, готов сорваться в любую минуту. — Кто вообще мог об этом знать, кроме нас и его вдовы?

— Она и рассказала всё коронеру. Шерлок, ты ничего не докажешь. Да и что ты можешь предъявить? Истеричная дамочка ревновала своего молодого мужа, придумывая Бог знает что, прибежала к детективу. Конечно, коронер проведет расследование по всей форме закона, но это обыкновенная формальность, не больше.

— Необходимо добиться вскрытия. Инспектор, она убила мужа. Он был молод, полон сил, счастлив и явно не собирался умирать. Неужели вам все равно?

— Вскрытия не будет, Шерлок. Это один из пунктов его завещания.

— Это сказала она?

— Да. И это обязательно подтвердят два свидетеля, присутствовавшие при его составлении. У Энтони Смитта не было тайн от жены.

Шерлок холодно посмотрел на потирающего переносицу Лестрейда.

— Вы неплохо осведомлены о таком совершенно не вызывающем подозрения деле, инспектор. Джон, нам пора.

И, круто развернувшись, он покинул кабинет, даже не взглянув в сторону Лестрейда.

— Пошел к черту, — раздался вслед лишенный интонации голос.

========== Глава 10 Откровение ==========

В такси Шерлок не произнес ни слова. Думал он или просто равнодушно созерцал оживающую на утренних улицах жизнь, Джон мог только догадываться.

В голове самого Джона по-прежнему стучала тысяча назойливых молоточков, и, казалось, вся боль этого мира сосредоточилась сейчас у него в висках. От каждого, даже едва ощутимого потряхивания машины ему хотелось кричать.

День обещал быть тяжелым.

— Что будешь делать? — задал Джон единственный за всю дорогу вопрос, когда такси затормозило у дверей их квартиры.

— Думать, — ответил Шерлок, не глядя на него и покидая теплый, пропахший чем-то приторно-сладким салон.

Дверца с шумом захлопнулась, и Джон, не сдержав стона, откинул разрывающуюся от боли голову на спинку сиденья и закрыл глаза. Машина тронулась. Шерлок проводил её долгим взглядом. Но Джон этого уже не увидел…

***

В течение дня он чувствовал себя на удивление сносно. Обезболивающее и чашка горячего, очень сладкого чая были спасением, а насыщенная, суматошная жизнь клиники не позволяла расслабиться и думать о тяготах практически бессонной ночи. Джон вообще не хотел больше думать, с удовольствием подчиняясь привычному сумасшедшему ритму своего рабочего дня.

Один раз позвонил Лестрейд.

— Джон, как он там?

— Не знаю. — Джон устало прикрыл глаза и потер виски — боль вновь напомнила о себе, ещё не сильная, но уже ощутимая. — Он не звонил.

— И не берёт трубку.

— Думает.

— Черт, как вас только угораздило?

— Кто же знал?

А про себя подумал: «Знал, видел, понимал, что всё непросто!»

Но это было уже неважно.

***

Домой Джон вернулся, чувствуя себя до такой степени больным и разбитым, что его затошнило от одной только мысли, что придется открыть рот и выдавить из себя хотя бы одно слово.

Но всё-таки он спросил:

— Как дела?

Шерлок сидел в кресле, напоминая мраморное изваяние — такой же бледный и окаменевший. На Джона он взглянул исподлобья и неопределенно качнул головой.

— Новости есть? — Джон тяжело опустился в соседнее кресло, с наслаждением отдавая свое наполненное ломотой тело его привычным дружелюбным объятиям и думая о том, что ему понадобится масса усилий, чтобы потом эти объятия покинуть.

— Какие могут быть новости, Джон? Откровенно говоря, я не знаю, что делать дальше.

— Ты пытался с нею связаться?

— Она не отвечает. Естественно.

Шерлок поднялся и прошелся по комнате. Джон очень живо представил, как он метался здесь целый день, ища и не находя выхода, кому-то звонил, что-то узнавал, думал и снова звонил. Этот день тоже дался Шерлоку нелегко.

— Шерлок, ещё есть время.* Мы обязательно добьемся этого чёртового вскрытия, — видя тщательно скрываемое отчаяние, Джон хоть как-то пытался его утешить. — А она… В конце концов, мы можем поехать к ней сами.