Но, тем не менее, смотреть на Шерлока было приятно, поэтому Джон смотрел и смотрел… До тех пор, пока Шерлок не кинул на него внимательный, пристальный взгляд. Застигнутый врасплох, Джон испуганно вздрогнул и, вспыхнув давно забытым подростковым румянцем, быстро отвел глаза в сторону говорливого полисмена.

— А ведь я всегда был уверен, что это он столкнул Марджори вниз, — произнес тот, и Джон едва не поперхнулся от неожиданности, на время отвлекшись от собственных переживаний.

Шерлок замер, не донеся до рта очередной кусок, и уставился на констебля в немом изумлении.

— Как?! — вышел из ступора Джон. — Почему?!

— А почему нет? — пожал плечами констебль. — Она так измучила беднягу Стенли, так его извела! Иногда мне самому хотелось её прибить, честное слово. Стерва. — Он брезгливо передернул плечами. — Она считала Мэгги своей подругой и выливала на Стенли вёдра помоев, рассказывая, какой он жалкий слабак, как отвратительно лапает её тело… Фу… Не хотите ли выпить?

— Хотим, — не задумываясь, выпалил Шерлок.

— Мэгги, толстуха! — зычно позвал Джордж. — Биточки-то чудо как хороши…

— Несу, несу. — Хозяйка появилась с большим подносом в руках и беззлобно заворчала на мужа. — Можно подумать, я сама не знаю, что и когда подавать нашим гостям. Ни к чему указывать мне, констебль Смолл, и напоминать о моих обязанностях. Это вы будете делать у себя в участке.

Продолжая ворчать, она удалилась, оставив на столе три прозрачных пузатых стакана, бутылку шотландского виски и твердую уверенность в незыблемости своей правоты, а кроме того — аппетитный, вызывающий жгучую зависть аромат семейного счастья.

Трехлетней выдержки скотч приятно обжег горло, и Джон мгновенно расслабился. Но ему вдруг стало невыносимо грустно, и он окинул сидящего напротив Шерлока повлажневшим взглядом.

«Черт возьми, я совсем расклеился, — досадливо поморщился он, пытаясь отогнать навалившуюся вдруг тоску. — Осталось только залиться слезами. Мне что, настолько жаль этого убийцу поневоле, этого помешавшегося от любви чудака? Да он Шерлока собирался убить! Шерлока…»

— Джон? — Шерлок взглянул вопросительно и тревожно. — Ты в порядке?

Джон качнул головой. — Да. Нет. Я устал.

— Простите, констебль, — Шерлок на минуту сменил тему разговора, — мы сможем где-нибудь остановиться до завтра?

— Конечно! — обрадовался тот. — У нас всё предусмотрено. Хоть мы и живем на отшибе, вдали от больших мегаполисов, но туристы нас всё же не забывают. — Он с гордостью протянул руку в сторону окна. — Знали бы вы, какая у нас красота в летнюю пору!

— У вас и сейчас хорошо, — тихо проговорил Джон.

— Вы заметили? — обрадовался констебль. — Чудное место! Кстати, именно один из туристов вскружил тогда несчастной Марджори голову, и после этого её будто подменили.

— Вот оно что… Любопытно. — Шерлок приподнял бровь. — То есть… конечно, это не наше дело…

— Почему — не ваше? — возразил Смолл. — Если бы не Артур Харви, будь он трижды неладен, не случилось бы этой мерзкой истории, от которой я тогда едва не заполучил нервный тик. Мардж погибла, Гроу совсем спятил и ходил за мною, как тень: найди убийцу, призови к ответу… Грозился вам написать.

— Он и написал. Но…

— Да что вы говорите?! — встрепенулся констебль и сделал внушительный глоток из своего стакана. — Вот ведь упрямый осел! И правильно сделали, что не приехали, мистер Холмс. Не хватало ещё вам копаться в их грязном белье. Достаточно того, что мне и Арни … это мой помощник… пришлось это делать.

— Я бы непременно приехал, — возразил Шерлок, — но обстоятельства в то время были сильнее меня.

Сердце Джона сделало неровный скачок, разослав по телу опаляющую волну. Он в который раз переполнился ненавистью к дерзкому и беспощадному дьяволу, легко перекроившему их жизни на свой извращенный лад, взорвавшему их устоявшийся мир, наполненный ежеминутным удовольствием быть рядом с тем, кто дорог и важен, кто бесценен и кого, как оказалось, никем заменить нельзя.

Два года назад они могли точно так же сидеть в этом незатейливом домашнем уюте, анализируя и раскладывая по полочкам полученную информацию, потягивать изысканный, приятно туманящий голову Castle Rock, извлеченный из щедрых кладовых маленького кафе маленькой деревушки, и радоваться полному взаимопониманию или, напротив, спорить до хрипоты, как бывало не раз.

А вместо этого их ожидали кровь, боль и ложь.

«Надеюсь, чертов ублюдок блуждает сейчас по самому страшному из кругов ада, и будет блуждать там целую вечность!»

— Джон.

— Я в порядке, Шерлок.

— Не думаю…

«Это всё виски. Это из-за него всё так странно и зыбко. И так громко колотится сердце. И сжимает грудь раскаленный обруч».

Желание сесть рядом, придвинуться ближе и почувствовать живое тепло Шерлока было таким настойчивым, что Джон поневоле качнулся вперёд, тихо процедив сквозь зубы: — Ненавижу его. Ненавижу.

— Джон, успокойся. — Шерлоку не требовались объяснения. — Он… Всё давно уже позади.

— Вот именно — позади…

— Вы о Гроу? — вступил констебль в непонятный ему диалог. — Да за что его ненавидеть, беднягу? Он такого тогда натерпелся…

— Так что этот Харви? — Шерлок был заметно рад вернуться к прерванному рассказу.

— Харви? Хм… Он приехал сюда отдохнуть в тишине и покое, — бодро начал Смолл и вдруг запнулся, уставившись в синие сумерки за окном. — Знаете, мистер Холмс, они ведь хорошо ладили, Стенли и Мардж. Сядут, бывало, вот тут, за этим самым столиком… очень им нравился этот столик возле окна… за ручки друг друга держат и шушукаются. Кофе пьют, а то и вино. И все у них вроде бы… Мардж красивая была — глаз не отвести! Даже я иной раз… — Констебль опасливо оглянулся на закрытую дверь подсобного помещения и понизил голос. — Даже я заглядывался, чего уж греха таить, хотя, видит бог, люблю свою толстуху, и ни на кого её не променяю.

Констебль вздохнул и разлил остатки скотча.

— Они познакомились в Лондоне. Уж не знаю, как туда занесло Марджори… Сам-то Стенли коренной лондонец, образованный и не бедный. Он влюбился в неё без памяти, всё бросил и приехал сюда. Мардж была очень привязана к этому месту, да и мать её тогда уже начала хворать, упокой господь её светлую душу. Как оставишь старую леди одну? А Стенли тут сразу понравилось. Но, я думаю, ему понравилось бы даже в пустыне, будь там его обожаемая Марджори. Он открыл магазин, построил хороший дом. Всё для своей дорогой женушки. Надышаться на неё не мог. Да и она к нему ластилась. Мы же видели: довольная, цветущая женщина. Улыбается. Вот только деток им бог не дал. Но уж это не нам судить, почему происходит такое… — Констебль снова вздохнул.

— А потом появился этот Артур. Принесла нелёгкая. И самое смешное — такой же сморчок, как и Гроу! Чуть выше ростом, чуть шире в плечах, а в целом и посмотреть-то не на что. — Джордж непонимающе покачал головой. — Что она в нем нашла, не знаю, но, видно, была там какая-то изюминка, раз Мардж так ошалела. Бегала к нему сюда… Харви снимал комнату у моей Мэгги… на глазах у всего поселка! А когда он уехал, от тоски почернела. И начала пить.

— А Стенли знал о её романе? — спросил Шерлок.

— Думаю, да. Разве можно утаить такое безумие? Да они и не прятались. Но он ни разу не подал виду, что в курсе её грязных делишек. Никакой гордости у человека, ей-богу! Видно, сильно его скрутило. Не понимаю только, как можно выдержать то, что выдержал он.

— Что вы собираетесь делать дальше, констебль? — Шерлок даже не пытался скрыть своего интереса. Обычно он редко выражал эмоции настолько открыто, стараясь всегда придерживаться нейтралитета относительно любого, даже самого сложного и запутанного дела. Но судьба Стенли Гроу не оставила его равнодушным, и Джон в который уже раз отметил, насколько сильно его друг изменился, как бы ни старался он от него это скрыть.

Шерлок даже не помышлял о сохранении «лица» и был откровенно встревожен.

— Ничего, — ответил Смолл. — Посмотрим, что он скажет завтра. Даст бог, одумается и перестанет морочить мне голову. А может быть, решит вернуться в Лондон. Хотя, не думаю, что он оставит её могилу. Посмотрим… — повторил он. — Не хотите его навестить, мистер Холмс?