Джон выпрямился, ощутив, как заломило позвоночник оттого, что так долго пришлось просидеть нагнувшись, и посмотрел на свой набросок. Тот напоминал след от ботинка, только без явных очертаний мыска или каблука, и это было странно. Больше всего рисунок походил на отпечаток середины подошвы, что было невозможно без изначального производственного брака. За столько лет, проведенных рядом с Шерлоком, Джон кое-чему научился в искусстве чтения следов — как определить, когда подозреваемый бежал, шел задом наперед, нес тяжесть и тому подобное.

Он все еще смотрел на набросок, когда дверь распахнулась, наружу шагнул Шерлок — шагнул точно туда, где Джон обнаружил след от ботинка — а затем сделал еще один шаг дальше по коридору.

— Шерлок. Взгляни на это, — произнес Джон.

Замерев на полушаге, Шерлок оглянулся, после чего посмотрел вниз и удивленно приподнял брови, обнаружив Джона на полу.

— Что…

— Мне кажется, убийца оставил отпечаток своего ботинка, — перебил Джон и жестом предложил сесть.

— Серьезно? — улыбнулся Шерлок и с кошачьей грацией опустился на пол. Скользнув рукой в карман пиджака, он извлек наружу лупу. — Где?

— Его видно только под одним странным углом. Словно он наступил в люминол или что-то вроде того.

— Наш убийца или один из этих горе-детективов? — скептично уточнил Шерлок.

Ох, твою ж мать. Вот это Джону в голову не приходило.

— Ну, кто-то наступил точно туда же, где только что стоял ты, — приготовившись к насмешкам, поправил себя Джон.

Раздраженно фыркнув, Шерлок наклонился.

— Где?

Джон положил руку ему на плечо и попытался сделать так, чтобы Шерлок сел под правильным углом.

— Смотри сюда, — произнес он, указывая туда, где впервые увидел зеленую искорку. — Он вроде как… внутри мастики. Может быть, это из-за того, что убийца нес тело погибшей женщины?

Шерлок провел рукой по отполированному полу.

— Никаких физических отпечатков. Я ничего не вижу, Джон.

— Попробуй изменить угол падения луча. Пол здесь почти как призма, в которой свет под разными углами превращается по-разному.

— Преломляется, — поправил Шерлок, но все же послушно поднял фонарик и позволил Джону помочь себе найти те углы, которые тот считал наиболее показательными. Тем не менее, он ни разу так ничего и не заметил.

— Ничего? Ты действительно ничего не видишь? — нахмурившись, спросил Джон.

— Я вижу полным-полно всякой всячины. Вот только там нет ничего интересного, — ответил Шерлок, бросив на Джона странный взгляд.

Чувствуя раздражение, Джон положил фонарик на пол и наклонился. Его спину, оказавшуюся в слишком уж знакомой позе, немедленно пронзила боль.

— Смотри, он прямо…

Замолкнув на полуслове, он подвинул фонарик, внимательно наблюдая за тем, как бело-голубой свет отчетливо озарил одну лишь мастику и оставленные обувью полосы.

— Там ничего нет, — сообщил ему Шерлок, и в его голосе проскользнули раздраженные нотки.

— Я этого не выдумывал, — оборонительно выпалил Джон. Бросив блокнот на пол, он сказал: — Вот что я видел. Часть отпечатка ботинка.

Опустив на блокнот взгляд, Шерлок плотно сжал губы и осмотрел подробный набросок. Детектив не стал отмахиваться от него сразу же; отведя взгляд от бумаги, Шерлок посмотрел на пол, а затем обратно, теперь уже действительно рассматривая зарисовку.

— Ты именно это видел?

— Да, какого-то переливчато-зеленого цвета, но только когда фонарь находился под определенным углом. И не весь целиком. Я словно видел сначала один кусочек, потом он исчезал, и я, подвинув фонарь, замечал другой, — объяснил Джон. Впрочем, пока он говорил, до него дошло, до чего нелепо звучат его слова.

Если бы перед Шерлоком подобным образом высказался кто-нибудь другой, лучшее, на что он мог бы рассчитывать, — резкий выпад острого как бритва языка, разом обрывающий все рассуждения, после чего Шерлок нетерпеливо ушел бы. Впрочем, сейчас он выпрямился и долгим пристальным взглядом всмотрелся в Джона.

— Это называется парейдолия. Психологическая склонность замечать бессмысленные образы и превращать их в какие-нибудь отчетливые картины или сообщения — так дети видят фигуры в облаках или клубах дыма.

Джон проглотил готовое немедленно сорваться с губ возражение. Он знал, что видел, и совершенно не нуждался в высокомерно-снисходительной реакции Шерлока, пусть и прикрытой высокоинтеллектуальной болтовней.

— Так, значит, я хотел увидеть на полу отпечаток ботинка? — как только мог спокойно спросил он.

— На самом деле это объяснимо, — ответил Шерлок. Поднявшись на ноги, он протянул Джону руку, чтобы помочь встать. — Ты хочешь помочь. Я ценю это.

Скажи так любой другой человек, и эти простые короткие фразы резали бы как ножи, глубоко вонзаясь в уже и так искалеченную гордость Джона. О, они, разумеется, звучали бы обнадеживающе, с благодарностью, но все это было бы не больше, чем ширма — вежливые, бессмысленные слова, чтобы передать следующее: «Ты идиот, так что заткнись и впредь предоставь думать мне».

Но Шерлок не знал, что такое вежливость. Несмотря на то, что он был обожающим манипулировать людьми ублюдком, он всегда честно указывал на промахи и ошибки, и сейчас Джон знал, что Шерлок не пытается им управлять. Он на самом деле имел в виду то, что сказал. Шерлок действительно ценил помощь Джона, хотя крайне редко признавал его вклад в Работу и желание следовать за детективом, куда бы тот ни повел.

Джон взялся за протянутую руку и встал, позволив на мгновение — всего на мгновение — отчетливо ощутить в своей ладони длинные пальцы и мягкую кожу, прежде чем выпустить их.

— Ты прав. Конечно же, прав, — согласился он и наклонился, чтобы подобрать блокнот и ручку.

Шерлок тоже потянулся за ними, застыв, стоило их рукам столкнуться.

— Джон…

Ведущая в трофейную комнату дверь захлопнулась позади них с такой силой, что здравый смысл немедленно оставил Джона, исчезнув под напором противоречивых эмоций и подпитываемых адреналином воспоминаний. Развернувшись и замерев между Шерлоком и дверью, он выхватил пистолет и прицелился в…

Ничего.

Шерлок мягко коснулся левой руки Джона, прижимаясь к ней самыми кончиками пальцев.

— Здесь ничего нет, Джон, — тихо произнес он. — В старых зданиях это довольно частое явление.

Джон выдохнул, пытаясь справиться с напряжением, от которого нервы звенели как натянутая струна, смущенно убрал пистолет и отошел от Шерлока.

— Извини. Что-то в этом доме… тревожит меня. Здесь что-то не так.

— Это потому, что убийца разгуливает на свободе, — сияя глазами, ответил Шерлок. — Думай, Джон. Раны головы сильно кровоточат…

— На Итане Стюарте не было обнаружено никаких следов крови, — перебил Джон. — Равно как и никакой окровавленной одежды.

— Именно, — согласился Шерлок. — Так каким образом жертве удалось попасть отсюда туда? У нее было сотрясение мозга, скорее всего, она лишилась сознания, возможно, вообще уже умерла. Так как она оказалась на полу зала? Конечно же, ее перенесли. Но не Стюарт.

— Верно. Однако его жена, Софи, сказала, что больше в доме никого не было.

— Коридоры для прислуги, Джон. Второстепенная сеть узких проходов и лестниц, насквозь пронизывающая дом, чтобы обитатели усадьбы и их гости не сталкивались со слугами.

Джон не сумел удержаться от улыбки при виде такой воодушевленности Шерлока. Скрестив руки на груди, он с демонстративной небрежностью произнес:

— Величественная старинная усадьба, таинственный убийца, потайные проходы… И что тебе опять не нравится в романах Агаты Кристи?

~~~~

— Она умерла раньше, чем коснулась земли, — произнес Джон, едва увидел тело. Не было никаких сомнений, что глубокая вмятина на левом виске — как они и предсказывали — оказалась смертельной. — Мощность удара… — нахмурившись, он наклонился ближе, осторожно отводя в сторону затянутым в перчатку пальцем прядь волос. — Сила, с которой его нанесли, должна быть просто невероятной.