— Немало чего?
Джон замолчал, столкнувшись взглядом с широко распахнутыми от удивления глазами Шерлока. Мысленно еще раз прогнав сказанную им фразу, он рассмеялся и покачал головой.
— Нет, не таких, как зомби. Это…
— Понятное дело, нет, — язвительно заметил Шерлок. — Объясни…
— Смотри, — перебил Джон. — Такое бывает, когда кого-то ранят, но адреналин или что-нибудь еще не дают упасть. Порой, если травматический шок или повреждение по каким-либо причинам не вызывают немедленной смерти, некоторые люди оказываются в состоянии прожить не один час, прежде чем умереть от, не знаю, внутреннего кровотечения, заражения крови или чего-то иного.
— Но это в случае ранения в туловище, — возразил Шерлок. — Или при попадании в голову пули малого калибра, которая может пройти по внутренним каналам черепа.
— Тогда шанс выжить есть, — согласился Джон. — Но в этом случае, если только полицейский отчет был составлен абсолютно точно… — он пропустил мимо ушей шерлоково насмешливое хмыканье… — у жертвы не было ни малейшей возможности сделать хотя бы шаг без посторонней помощи.
Раздраженно фыркнув, Шерлок поднялся, с кошачьей грацией потянулся всем телом, после чего положил фонарик на пол и наклонился, чтобы рывком одной руки поставить Джона на ноги.
— Сюда, — произнес он и потащил его в ближайшую открытую дверь.
Сердце Джона испуганно забилось, в вены хлынул адреналин, стоило ему увидеть острые зубы и нечеткие тени. Оттолкнув Шерлока в сторону, он потянулся за пояс джинсов к «Зиг-зауэру» и только тогда узнал огромное чучело медведя.
— Боже, — пробормотал он, свирепо уставившись на Шерлока за то, что тот не предупредил его.
В комнате было слишком темно, чтобы Джон сумел разглядеть выражение лица друга, но вот удивление, появившееся в его голосе, когда он заговорил, расслышал вполне ясно.
— Трофейная комната, Джон. В первой половине прошлого столетия охота являлась довольно распространенным развлечением.
— Да, спасибо, — выпалил Джон. — Так это тут на нее напали?
Шерлок сжал его плечи и остановил точно на пороге.
— Она вошла в комнату здесь. Удар был нанесен в левый висок, — пальцы Шерлока прочертили линию от скулы Джона вверх к виску, а затем — к темени. — Скорее всего, утяжеленным основанием лампы… мы будем знать больше, когда изучим улики.
Кивнув, Джон сделал шаг назад.
— Тогда она падает здесь, — произнес он и посмотрел на паркет под ногами. — Тут был ковер?
— Но она не падает, — поправил Шерлок и снова взял Джона за плечи. Развернув его вокруг собственной оси, детектив толкнул его, заставляя неуверенно двинуться вперед, в коридор. — Она идет здесь, все еще держась на ногах, и…
— Невозможно, — немедленно возразил Джон и, ненавидя себя за это, остановился в двух футах от перил. Он никогда не боялся высоты, пока не настал тот день восемь лет назад, когда он смотрел, как Шерлок делает шаг с крыши Бартса. И пусть даже Шерлок вернулся, за те три года, что его не было, не поддающийся логике страх накрепко засел у него в голове.
— Именно! — Шерлок прошел мимо Джона и свесился с балкона.
Не раздумывая, Джон вцепился сзади в длинное пальто, стиснул в кулаке плотную шерсть. Это было то самое пальто, пальто, покрытое пятнами крови, обтягивавшее сломанное тело, которое вовсе не было сломано. Джону удалось тогда завладеть этим пальто с помощью омерзительных угроз, но все же не прибегая к необходимости красть его из хранилища вещдоков в Скотланд-Ярде. Он сдал его в химчистку, и оно, утратив всякий вид, висело в прихожей 221Б, и никто и ничто, кроме пыли, его не касались.
А когда Шерлок вернулся — когда они оба вернулись, покинув свои обособленные, личные преисподние — когда, наконец-то, было покончено с криками, спорами и слезами, Шерлок надел это пальто, словно тех трех лет, что они провели вдали друг от друга, не существовало вовсе, а потом они пошли поужинать. И именно тогда Джон осознал, до чего сильно он любит Шерлока и до чего несбыточной суждено быть этой любви.
— Так как, Джон? — спросил Шерлок. Он отступил назад, и его спина мгновенно прижалась к кулаку Джона.
Заставив себя выдохнуть, тот разжал пальцы, выпуская пальто, и покачал головой.
— Ни малейшего понятия.
Шерлок молча кивнул, развернулся на каблуках и исчез в трофейной комнате, захлопнув за собой дверь.
Брови Джона взлетели вверх, и какое-то время он ждал, полагая, что в любой миг Шерлок вернется. Через широкую щель между створкой и полом не просачивалось ни лучика света. Джон целую минуту проторчал под дверью в ожидании, прежде чем решил, что Шерлок просто неподвижно стоит там в темноте. Возможно, пытается залезть в голову убийце. Или задремал стоя.
Покачав головой на странности соседа, Джон наклонился, чтобы подобрать фонарик, и тут его внимание привлек непонятный проблеск зеленого цвета. Заинтересовавшись, он поспешно подошел к тому месту, где сидел Шерлок, наклонился ниже. На полу было какое-то зеленое пятно, перламутрово переливающееся под бело-голубым светом фонарика.
Первым делом Джон подумал о люминоле, но пятно совершенно на него не походило. Люминол светился синим, а не зеленым, да и с какой радости полиция стала бы его здесь использовать? Стоил он чертовски дорого, к тому же, насколько было известно Джону, никто не станет пытаться убрать место преступления до тех пор, пока расследование не завершено.
Джон всмотрелся пристальнее, стараясь определить, на что похоже пятно по форме. Оно производило странное впечатление, точно наведенная фокусником иллюзия. Казалось, его бледные очертания парили над полом, образованные, вероятно, скопившимися за столетие или еще больший срок наслоениями мастики. Заинтересовавшись, Джон осторожно придвинулся еще ближе, поднял фонарик и неподвижно застыл, когда пятно исчезло.
Очень медленно Джон отступил туда, где стоял мгновение назад. Его взгляд заметался по полу, бесплодно разыскивая зеленый проблеск. Подумав, что это может быть чем-то вроде следствия преломления света на полированной поверхности пола, он опустил фонарик, и смутные очертания проступили снова.
Джон знал, что именно такой наплыв чувств испытывает в подобные мгновения Шерлок. Сквозь тело пронеслась все сметающая на своем пути волна возбуждения. Не сводя с пятна глаз, он протянул руку к фонарику и поднял его. Картинка заметалась из стороны в сторону, заплясала, исчезая и вновь появляясь дюймом выше, а затем опять возвращаясь туда, где была до этого, пока окончательно не пропала, когда угол, под которым падал свет, превысил сорок пять градусов.
Широко ухмыльнувшись, Джон опустил фонарик, и знакомые очертания вернулись, быстро замерцав по мере того, как менялся угол падения света, и вновь исчезнув, стоило направить луч прямо на них.
Джону захотелось немедленно позвать Шерлока, но тот был занят… чем-то, что бы он ни делал в темной трофейной комнате, где погибла женщина. Кроме того, это он обнаружил пятно. Лучше всего самому полностью во всем разобраться и посмотреть, не получится ли выиграть очко-другое, прежде чем Шерлок присвоит себе все лавры.
К тому же, очень может быть, тут вообще нет никакой связи. Это зеленое пятно, должно быть, просто какой-то отпечаток, оставленный в слоях мастики и, возможно, сохранившийся там с незапамятных времен. Впрочем, на данный момент Джону не оставалось ничего лучшего, кроме как притаиться под закрытой дверью и попробовать убедиться, что никакие чокнутые убийцы агентов по продаже недвижимости не собираются выскакивать из тени и ударять Шерлока лампой. Достав блокнот и ручку, он принялся делать набросок первого узора — того, что был виден при положенном на пол фонарике и направленном прямо на него луче.
Постепенно продвигаясь вперед, Джон поднимал фонарь все выше и зарисовывал каждое вновь появлявшееся изображение. Не меняя положения головы, он всякий раз старательно пытался отобразить расстояние между их контурами. К тому моменту, когда все закончилось, от напряжения ломило глаза, и только тогда Джон сообразил, что мог бы облегчить себе задачу, если бы додумался погасить занимавшую весь потолок парадного зала люстру. Впрочем, теперь было слишком поздно. Он просто примет парацетамол, когда вернется в гостиницу.
