«Де Кастельно» тридцать четвертого года вскоре кончилось, и ему на смену появилось крайне хорошее «Поммери». Рука об руку друзья поднялись по лестнице в излюбленную трофейную комнату. Чувствуя, как кружится голова, Реджи со смехом обрушился в свое кресло и взял с поднесенного Винсентом подноса бокал.

— Последний, — объявил Реджи Винсенту и взмахнул свободной рукой.

— Глупости! У нас праздник, — запротестовал Гарольд.

— Последний, иначе бедняге Винсенту придется укладывать тебя в постель, потому что я отключусь прямо здесь на ковре, — Реджи указал на расстеленный перед камином прекрасный турецкий ковер, а затем еще раз отхлебнул великолепного шампанского.

— Или ты останешься тут со мной, — ярко сверкая глазами, хитро заметил Гарольд. Он наконец-то подошел к Реджи, сел напротив и предложил сигару. — Что за друг я буду, если отправлю тебя в таком состоянии в постель к беременной жене?

Реджи подался вперед и взял сигару. Правда, для этого ему пришлось приложить чуть больше усилий, чем того требовало простое действие.

— Мой лучший друг, — тепло произнес он, позволив Винсенту обрезать ее кончик.

Гарольд взмахом руки отослал Винсента из комнаты и, держа в руке американскую «Зиппо», склонился ближе.

— Навсегда, — серьезно пообещал он и крутанул колесико, расцвечивая заполнявший комнату уютный полумрак яркими искрами.

Приблизившись, Реджи поместил кончик сигары в пламя.

— Навсегда, — согласился он, с улыбкой встретив взгляд лучшего друга.

~~~

Пятница, 26 октября 2012 года

К тридцати годам Шерлок осознал незыблемость двух вещей: своего интеллекта и глупости почти всех окружающих. За последние же десять — за одним мучительно ужасным исключением — к ним прибавилась уверенность в третьей: Джон Ватсон всегда будет на его стороне.

Теперешнее расследование вновь доказывало, что второе заключение является более-менее верным. Шерлок знал это еще до отъезда с Бейкер-стрит. У Итана Стюарта была жена, он ждал ребенка. Между тем любовь способна вынудить людей вести себя нелогично, и эта нелогичность почти всегда заключалась в весьма конкретных предсказуемых поступках. Если бы Итан подозревал, что ребенок не от него, он набросился бы на наиболее подходящего кандидата или, возможно, на свою жену. Если бы он хотел денег, тогда очевидной мишенью становился его дед. Если бы он не желал покидать дом, ему, очевидно, просто требовалось отказаться подписывать договор о продаже. Убивать же агента не было вообще никакой необходимости.

Естественно, полиция Суссекса оказалась слишком глупой, чтобы осознать эти истины. Они не обнаружили ни мотива, ни существенных улик, а потому просто схватили того подозреваемого — если его только можно было назвать «подозреваемым» — у которого не было алиби.

На допросе в полиции Итан заявил, что был расстроен продажей усадьбы и потому решил вернуться домой пешком, а не на такси или общественном транспорте. Шерлок с легкостью мог проверить его слова, подключившись к подходящей сети камер видеонаблюдения, но тогда местные болваны остались бы вообще без подозреваемых и с неизвестным убийцей вдобавок. Соблазн предъявить им настоящего преступника был чересчур велик.

На полу, там, где упала жертва, ничего интересного не обнаружилось, поэтому Шерлок поднялся наверх, повернул направо, миновал дверь, которая, как он знал, вела в коридор для прислуги, и распахнул следующую створку. За ней находилась трофейная комната, где и был нанесен первый удар.

Шерлок вошел внутрь и нащупал на стене выключатель, но легкий хлопок по нему не принес никаких результатов. Впрочем, он по-прежнему держал в руке ультрафиолетовый фонарик. Он торопливо включил его, и комнату немедленно затопил бледно-голубой свет, а по стенам расползлись густые тени. Сразу же засветились все белые предметы: заячий мех, скелет обезьяны, скалящаяся с доски на стене голова полярного медведя.

Шерлок шагнул внутрь, вспоминая трофейную комнату в доме, где прошло его детство. Та, в которой он находился сейчас, пребывала в таком беспорядке, какой работавшая на его семью прислуга никогда бы не допустила. Все вокруг покрывал толстый слой пыли, чувствовался затхлый запах старого позабытого меха. Когда-то Шерлок знал назубок все названия костей из принадлежавшей его прадеду коллекции скелетов, и сейчас в памяти всплывали смутные, полустершиеся воспоминания — перечень различий в строении скелетов птиц, ящериц и животных, как четвероногих, так и двуногих.

Обернувшись, Шерлок заметил пустое место там, где прежде стояла лампа. В полицейском отчете в качестве орудия убийства упоминался торшер, который с такой силой обрушили на голову жертве, что ее череп разлетелся на костные осколки. Впрочем, каким-то чудом ей удалось прожить еще достаточно долго, чтобы на непослушных ногах выбраться за дверь — Шерлок миновал дверной проем и, стараясь не слишком широко переставлять ноги, отсчитал четыре шага между дверью и балконом, через перила которого жертва перевалилась и полетела вниз навстречу собственной смерти.

Четыре шага. Могла ли она протащиться эти четыре шага с пробитым черепом? Будет необходимо взглянуть на тело.

Шерлок вернулся к двери и, опустившись на колени, провел рукой по деревянному полу. С двух сторон доски были темными и отполированными, а посередине, там, где ковровая дорожка защищала дерево от солнца, тянулась более светлая полоса.

Встав на четвереньки, Шерлок положил фонарик на пол и внимательно уставился на него, следя за каждым движением. Единственным объяснением, как жертва могла найти достаточно сил, чтобы пересечь коридор и опрокинуться через перила, была инерция. Что возможно только в том случае, если бы пол был покатым. Но нет, фонарик лежал совершенно неподвижно, даже после того, как Шерлок легонько толкнул его, чтобы заставить катиться. Да, он покачнулся, но вскоре замер, под острым углом лизнув пол лучом света.

Джон, признав, что нуждается в его присутствии рядом, подумал Шерлок. Джон не всегда мог поставлять полезные сведения или проявлять проницательность, но его вопросы неизбежно оказывались тем, в чем нуждался детектив, чтобы подтолкнуть свои размышления по дороге, ведущей к разгадке тайны.

Шерлок быстро набрал сообщение — Нужно, чтобы ты немедленно поднялся. ШХ — и сел, прислонившись спиной к стене в ожидании, когда его источник вдохновения присоединится к нему.

~~~

Поднявшись на лестницу, Джон завернул за угол и со вздохом произнес:

— Не далее как в двух футах справа от тебя есть банкетка, Шерлок.

Подчеркивая сказанное, он подошел к ней и положил на нее куртку.

Десять лет назад представшая картина поразила бы его; Шерлок, на первый взгляд, казался чересчур хорошо одетым и зацикленным на личной гигиене, чтобы растянуться на полу подобным образом. Пять лет назад, когда Шерлок вернулся после своей мнимой смерти, у Джона перехватило бы сердце от увиденного. Его на самом деле дважды доставляли в реанимацию с удушьем, после того как Шерлок по своему обычному безрассудству пугал его. Теперь же он просто принял это за знак, что Шерлок ведет себя естественно.

Стоило Джону приблизиться, как Шерлок поднял взгляд, встречаясь с ним глазами, но даже не подумал встать.

— Расследование уже успело нам надоесть? — улыбаясь, спросил Джон.

— Присаживайся, — пригласил Шерлок, продолжая успешно игнорировать такие смертельно скучные мелочи, как мебель.

— Если это какая-то там попытка напугать меня пауками или чем-нибудь еще, ничего не выйдет. Кто не бывал в пустыне, тот, знаешь ли, просто не видел насекомых, — Джон опустился на пол, чуть хрустнув суставами, хотя и не так сильно, как это могло бы выйти у другого человека его возраста.

— Как может женщина выйти из трофейной комнаты, — Шерлок указал на открытую дверь по другую сторону от него, — пересечь этот коридор и перевалиться через приходящиеся ей по пояс перила, при условии, что у нее пробит череп?

— Никак, — ответил Джон. — Не пойми меня неправильно… в свое время я повидал немало разгуливающих мертвецов, но…