Фэнтезийный роман отличался изящным слогом, но совершенно прозрачным сюжетом, лишенным всяких сложностей, которые могли бы оттолкнуть юных читателей (Шерлок отчетливо помнил, какое разочарование испытывал в первые дни в школе от таких упрощенных сюжетов, если ему случалось все-таки обеспокоиться выполнением домашнего задания). Тогда он принялся пролистывать страницы с пометкой «ДМ», текст которых был тяжел, но обладал мрачной притягательностью.

То, что писал Джон, было не повестью о его приключениях на войне. Этот рассказ — скорее не рукопись, а очень детализированный синопсис с маркированными набросками и пометками — относился к периоду Холодной войны между США и СССР. Главным героем повествования являлся пилот американских ВВС, а не канадский хирург, но, тем не менее, определенное сходство присутствовало. Летчика сбили над японскими спорными территориями, он катапультировался, и его передали для допроса в КГБ. Несколько страниц в начале были помечены «ДМ2». На них в подробностях раскрывалась параллельная сюжетная линия о специализированной спасательной группе, мобилизованной для освобождения главного героя, и имелись пометки о возможном предателе из КГБ, который помог тому бежать, однако эти сюжетные ответвления так и не были доведены до конца.

Заново сложив листы в стопку, Шерлок отошел от стола, чтобы подумать. Он взял скрипку и принялся рассеянно ее настраивать, размышляя о том, хорошо это или плохо, что Джон пишет. Было совершенно ясно, что прошлое оставило у него в душе такие же глубокие шрамы, что и на теле, но привычка писать, казалось, приносила не больше пользы, чем групповая терапия. Если он на самом деле годами пытался перенести на бумагу эту историю, а написал лишь тридцать с небольшим страниц, становилось совершенно ясно, что эта форма терапии ему не подходила.

Игра и мысли о Джоне полностью поглотили Шерлока, заставив совершенно забыть об окружающем мире, пока, сделав глубокий вдох, он не уловил отчетливый запах сырости и рыбы. Открыв глаза, он увидел, что в какой-то момент, пока он ни на что не обращал внимания, Джон вернулся, но оказался слишком вежлив, чтобы прерывать его.

- Это было прекрасно.

Шерлок с улыбкой посмотрел на Джона, отмечая темные грязные пятна на джинсах и две свежих царапины на правой руке.

- Хороший улов.

- Голод нам точно не грозит, - ухмыльнувшись, согласился Джон. Он встал, показавшись даже еще ниже в одних носках: очевидно, резиновые сапоги он оставил где-то в другом месте. - Я собираюсь сходить в душ. Не хотел, чтобы дребезжание водонагревателя помешало твоей игре.

- Если хочешь, могу потереть спину, - предложил Шерлок, позволяя голосу звучать низко и притягательно. Он знал, что Джон откажется; все, что ему хотелось выяснить, - как он это сделает.

Джон напрягся, но не так сильно, как мог бы, если бы предложение было ему по-настоящему неприятно.

- Спасибо, но даже я не захотел бы оказаться там сейчас вместе с собой.

Наморщив нос, он направился в ванную.

Шерлок прислонился к каминной полке и принялся лениво поигрывать смычком. Идея пришлась Джону достаточно по душе, чтобы обдумать ее, несмотря на глубоко засевшую в нем необходимость скрывать свои шрамы. Медленными шагами, решил Шерлок, ставя перед собой цель полностью рассмотреть шрамы Джона к концу недели — с приглашения самого Джона.

~~~

Рев двигателя квадроцикла Молли прорезал тишину, заполнил собой дом и разбудил задремавшего Джона. Шерлока рядом не было – возможно, он закрылся в спальне с книгой – так что Джон решил выйти поздороваться с ней сам.

Радостно улыбаясь, Молли сняла шлем и слезла с квадроцикла.

- Привет! Я ведь не слишком рано? – спросила она, отстегивая шнуры, прикреплявшие рюкзак к спинке пассажирского сиденья.

- Вовсе нет, - Джон шагнул в холодный уличный воздух и, вежливо забрав рюкзак, быстро обнял Молли свободной рукой. - Как добралась?

- Будь осторожен. Я вот что нашла, - она зубами стянула перчатку, сунула руку в карман джинсов и достала оттуда маленький клочок буро-коричневой шерсти, - в тех соснах у реки, там, где я как-то раз заметила бобров.

Джон кивнул, вспоминая изображение на фотографиях, которые Молли показывала ему.

- Черный медведь или гризли? - встревожено спросил он. Несмотря на название «черный медведь», шерсть у них обоих могла быть коричневой.

- Не скажу точно, - призналась Молли.

- Хочешь, отвезу тебя вечером домой? - предложил Джон. Неважно, насколько заманчивым было общество Шерлока — при условии, что Шерлок был по-прежнему заинтересован — но Джону была не по вкусу идея рисковать безопасностью соседки.

Смущенно улыбнувшись и пожав плечами, Молли начала подниматься по ведущим к входной двери ступеням. Ей хотелось показать, что она не боится, и отказаться, но она была достаточно благоразумна, чтобы вместо этого сказать:

- Возможно.

Они оба знали, что Джон стреляет не в пример лучше нее.

Шерлок обнаружился в доме. Он был одет в один из костюмов, что носил на прошлой неделе, и сиял очаровательной улыбкой.

- Рад видеть тебя снова, Молли, - произнес он, протягивая руку.

- О, привет, - воскликнула она, отвечая на рукопожатие. Залившись краской, она посмотрела вниз на свои джинсы и флисовую толстовку, затем вновь подняла глаза на Шерлока. - Ну ничего себе. Похоже, с выбором туалета я прогадала.

Обняв Молли за плечи, Джон театрально прошептал:

- Я наврал ему, что у нас будет шикарный ужин в Эдмонте, потому он так и вырядился.

Молли рассмеялась, а улыбка Шерлока наконец-то стала искренней. Джон расценил это как две маленькие победы.

- Ну ладно, мы можем притвориться, что это действительно так. Я приготовила салат из последних свежих овощей.

- Займусь ужином.

Джон бросил взгляд на скрипку Шерлока, внезапно засомневавшись, не обидится ли тот, если попросить его сыграть для Молли. Сыграть для него Шерлок определенно никогда раньше не предлагал; он просто делал это.

Но прежде, чем он успел произнести хотя бы слово, Шерлок развернулся и, отойдя в сторону, открыл футляр.

- Ты любишь классическую музыку, Молли?

На лице Молли застыло недоверие.

- Да. Ты играешь? Серьезно? - воскликнула она. Обойдя диван, она уселась и с обожанием уставилась на Шерлока. Джон не мог винить ее за это.

- Играю.

Должно быть, Шерлок заранее все спланировал, потому что и не подумал настраивать скрипку или подтягивать смычок. Он прижал инструмент к плечу, посмотрел на Джона, и теперь в его взгляде было коварство. А потом Шерлок закрыл глаза, и дом наполнили первые звуки «Огней рампы» Раша[1].

Улыбаясь, Джон прислонился к косяку ведущей на кухню арки, все еще держа в руках рюкзак Молли, и наблюдал за ней до тех пор, пока ее глаза не расширились от узнавания.

- Я это знаю! - объявила она Джону, а затем, торопливо замолчав, с безмолвным извинением взволнованно вернулась взглядом к Шерлоку. Тот не обратил на ее слова никакого внимания и продолжил молча играть, хотя Джон видел, как он весь напрягся, пытаясь не расхохотаться.

Испытав облегчение от того, что день начался так хорошо, Джон отнес рюкзак на кухню и занялся ужином, прислушиваясь к тому, как Шерлок проигрывает лучшие произведения Раша, The Smiths, The Cure и – к тому времени, как поспела жареная форель - заканчивает композицию Queen.

~~~

Одной из особенностей Шерлока, которая больше всего озадачивала Майкрофта, было то, что он мог быть вежливым и милым с окружающими. Все же он являлся Холмсом и вырос не в волчьей стае, так что Майкрофта не должна была так удивлять способность Шерлока легко находить общий язык с другими людьми наравне с ним. Просто обычно Шерлок не считал это нужным. Как выяснилось, милое поведение поощряло идиотов заводить разговоры и дальше.

Но обаяние могло быть как оружием, так и приманкой, и Шерлок ни минуты не колебался, очаровывая Молли, чтобы произвести на Джона впечатление и уничтожить большую часть его обороны. Так что весь ужин он занимал Молли разговорами, ловко вовлекая в них Джона всякий раз, когда тот слишком притихал.