Продолжая двигаться и приближаясь к краю, Шерлок бездумно целовал тонкие губы, ловя губами стоны и отвечая тем же. Тела, слившиеся в одно целое, в безумном страстном ритме двигались на просторной белоснежной постели, найдя идеальный темп движений и лаская друг друга руками и губами, еще сильнее усиливая ощущения, еще быстрее приближаясь к пику, оставляя еще больше отметин своей страсти друг на друге. Мириады царапин, укусов и кровоподтеков, словно замысловатые узоры, украшали собой загорелую и мраморную кожу.

Достигая пика и кончая во влажную тесноту, разум детектива окончательно растворился в оргазменной неге, что растекалась по жилам, вызывая сладостную боль на грани безумного наслаждения, а затем – чувство бесконечной расслабленности и удовлетворения. Крики и стоны, хриплые от своей продолжительности и протяжности, звучали для него, словно самая невероятная мелодия на свете, которая уносила сознание за грани и ласкала, словно теплые воды Средиземного моря.

Обессиленно упав на кровать, Шерлок закрыл глаза, пытаясь перевести сбившееся дыхание. Джон лежал рядом, не двигаясь и глядя на белый потолок. В комнате царила умиротворяющая тишина, в которой растворялось тяжелое дыхание мужчин. Холмс хотел что-то сказать, но повернувшись набок и взглянув на омегу, лишь тихо вздохнул и улыбнулся, любуясь расслабленными чертами лица и скользя взглядом по узорам из укусов и засосов, оставленных после довольно бурной ночи. Джон, насколько позволял себе судить детектив, казался довольно счастливым и довольным, что давало призрачную надежду, что после этого их отношения изменятся в лучшую сторону. Однако пессимистичная часть кричала, что после этого Джон будет избегать его, как открытого огня, если не покинет Бейкер-стрит вовсе. Холмс снова вздохнул, бросая взгляд на спящего омегу, и осторожно поднялся с постели, ища глазами свои штаны.

Джон проснулся от того, что солнечные лучи настойчиво заглядывали в приоткрытое окно, падая прямо на подушку, словно само Солнце целилось именно в эту точку. Он лишь фыркнул, положив руку туда, где по идее должен был быть Шерлок, но холодная половина говорила о том, что детектив давно покинул эту постель. Джон сначала открыл один глаз, затем другой, а после - начал осматривать комнату на предмет нахождения этого невыносимого брюнета. Из гостиной доносились приглушенные голоса, и Ватсон, поднявшись с постели, замер около белоснежной двери, прислушиваясь.

- Сан-Франциско? Это слишком далеко, я не могу взять, и уехать, - голос Шерлока звучал раздраженно и с нотками досады, словно он жалел, что не может отправиться в Америку.

- Я тоже не могу, меня, знаешь ли, дела держат, - второй голос Джон слышал впервые, но в нем было что-то властное, а высокие нотки придавали ему некую изюминку.

- Решил напоследок сделать больше «добрых» дел?

- Нужно многое доделать, сам понимаешь. Но это такая скука! - теперь раздражение слышалось во втором голосе, и Джон не мог не заметить до боли знакомое слово «скука», которое Шерлок употреблял едва ли не каждый день.

- Отправь за ним Морана.

Джон напрягся, услышав фамилию своего друга, с которым прибыл в Лондон пару месяцев назад. Какое отношение Себастьян имеет к Шерлоку и к этому таинственному мужчине, не спеша пьющему чай в их гостиной?

- Ты действительно полагаешь, что я отправлю Себа к этому ублюдку, когда тот только этого и ждет? Нет, я дождусь, когда он вернется и собственноручно вырву его сердце.

- Почему ты думаешь, что он вернется?

- Потому что я с Басти здесь и ему нужны мы оба. Так что вернется.

- Ты знаешь, что я не могу позволить тебе вершить самосуд.

- Не нужно нравоучений, Холмс! Не забывай, что мы оба живы только потому, что нужны друг другу.

Повисла тишина, затем скрипнуло кресло и послышались тихие неспешные шаги.

- Как только с Селденом будет покончено, мы продолжим нашу игру, - раздался спокойный голос незнакомца. - И я выжгу тебе сердце.

- У меня нет сердца.

- Но мы оба знаем, что это не совсем так, - равнодушно отозвался мужчина. - Спасибо за чай!

Послышался хлопок двери и тяжелый вздох Шерлока, откинувшегося на кресло.

Джон шумно выдохнул, понимая, что только что узнал то, чего ему явно не стоило знать. Но теперь вопросы теснились в его голове, не находя ответов, хоть немного похожих на истину. Он думал, что знал о Шерлоке все, что было возможно знать, а выходит, он знал только вершину огромного айсберга, который на много километров уходит под воду. Ватсон снова вздохнул, держась за ручку двери и думая, что самое интересное в его жизни, видимо, только начинается…

========== IX. Записи из дневника. «Все, что после» ==========

26 июня.

Проиграть, чтобы выиграть. Кажется, теперь это ключевая концепция нашей с Джоном жизни. Сдаться, чтобы в результате стать победителем на поле боя. Джон сдался, позволив мне сделать нас обоих грешниками, и этим обыграл меня в моей же игре.

Сантименты губительны, чувства – разрушительны. Плохая новость для мозга, хорошая – для сердца. Кажется, теперь я понимаю людей, готовых на все ради того, кого любят.

Кажется, я люблю.

27 июня.

Среда.

Ожидание.

Скука.

Джон сейчас в кафе с Молли и Грегом, обсуждает какую-нибудь обыденную ерунду, смеется. Сейчас он улыбается своей улыбкой, я уверен. Джон очень часто улыбается, особенно в последнее время. Надеюсь, что я хоть немного причастен к этой перемене настроения.

Кто бы мог подумать, что Джеймс Мориарти, паук, создавший огромную криминальную сеть, будет так трепетно оберегать второго самого опасного человека в Лондоне. Джон много рассказывал о снайпере Себастьяне Моране, своем сослуживце и друге, но даже я не мог предположить, что между ним и Джеймсом что-то есть.

Селден покинул Лондон несколько дней назад, что стало невероятным облегчением для Мориарти, Майкрофта, всего Скотланд-ярда и населения Альбиона.

Но он вернется.

Уверен, что вернется.

28 июня.

Он выглядит счастливым.

[Прикрепленное фото Джона с золотыми рыбками в банке]

И он дал им имена. Самую социопатичную рыбу, что плавала в «гордом одиночестве», он назвал Шерлок. Кажется, он особенно симпатизирует этому водному позвоночному существу. Но должен признать, это весьма приятно и даже забавно. Особенно, когда он стучит пальцем по стеклу, улыбаясь и разглядывая своих безмолвных питомцев.

Все началось с Майкрофта, который за разговором сказал – цитата – «Я живу в мире аквариумных рыбок». После этого Джон загорелся желанием приобрести парочку таких.

Заметка: Заказывать все на дом. Хождение по магазинам – сущая пытка, даже если Джон рядом.

29 июня.

Проводник света. Пожалуй, это самое точное определение для Джона Ватсона.

С его появлением в моей жизни появился некий интерес. Стало интереснее ломать голову над очередной загадкой, зная, что в ответ получишь привычное и необходимое «потрясающе», стало интереснее мчаться через весь город посреди ночи, стало интереснее сидеть в засаде и следить за потенциальным преступником. Думаю, мне стало интереснее жить, зная, что он рядом.

В кинематографе у полицейских часто есть напарники, которые становятся хорошими или лучшими друзьями.

В моей жизни есть Джон, ставший этим самым незаменимым напарником.

И теперь этот «напарник» начал вести в интернете блог, в котором он расписывает все наши небольшие «приключения», всячески разбавляя их своими мыслями и переживаниями.

«Я делаю тебя человечнее в глазах других людей»

Плевать я хотел на мнение окружающих меня людей, они идиоты, которые далеки от методов дедукции так же, как и, например, Андерсон.

Напоминание: перестать читать этот блог. Из-за этого искажается манера моего повествования в собственном дневнике.

2 июля.

- Сжечь ту черную рубашку.

- Спрятать повседневные вещи.

- Спрятать бритву (и свою тоже).

- Можно «случайно» пролить кофе на его на брюки.

- Или опрокинуть колбу с той жидкостью, запах которой просто тошнотворен.