- Думаешь, я поеду к Гарри? Она так и ждет моего возвращения, - Моран понимающе кивнул, грустно улыбнувшись. – Так что сниму квартиру и продолжу заниматься врачебной практикой.

- У тебя золотые руки, Джон. С такими ты точно не пропадешь.

- Да, надеюсь, - ответил Джон, одаривая снайпера теплой улыбкой.

- Кстати, как твое плечо? Говорят, тебя не слабо задело в той перестрелке.

- Временами болит и тянет, но ничего, я уже приспособился.

- Я не сомневался, что для тебя это будет сущий пустяк, - весело отозвался Себастьян, глядя на других омег и альф. – На личном-то как?

- Тихо, как в морге, - ответил Джон, усмехнувшись. – А у тебя?

- Ну, есть кое-кто на примете, но я пока ни в чем не уверен.

- О, понятно.

Свой разговор они продолжили уже в небольшом самолете, который спустя несколько часов доставил их в аэропорт Гатвик, находящийся в сорока шести километрах к югу от Лондона. Несколько кэбов стояло возле самого аэропорта и, подойдя к одному из них, Джон с Себастьяном попросили доставить их в Мэрилебон - квартал, расположенный на севере Вестминстера, известный своим сравнительно недорогим жильем и большим количеством медицинских учереждений.

Машина не спеша ехала по ночной дороге, Моран мирно спал, изрядно вымотавшись за последние несколько суток, а Джон, глядя в окно на проносящиеся мимо силуэты деревьев, думал, где можно найти подходящего альфу. В голову ничего не приходило, и Ватсон, вздохнув, закрыл глаза, пустившись в глубокие размышления, которые мгновенно сменились не менее глубоким сном.

Себастьян, улыбаясь, тряс Джона за рукав тонкой куртки, говоря, что они приехали. Мужчины вышли из машины и огляделись по сторонам: знакомый район, в котором Моран ориентировался, словно хищник на своей территории. Он быстро нашел небольшой дом, и хозяйка, облаченная в простенький халат, удивленно окинула нежданных посетителей взглядом изумрудных глаз, сверкающих в свете настенного фонаря.

- Простите, мэм, за столь поздний визит, - начал Себастьян, приветливо улыбаясь женщине. – Моему другу нужна комната, он только что прибыл с военной службы и плохо ориентируется в городе. Вы не могли бы ему помочь?

- Конечно, - заулыбалась женщина, сменив удивление на безграничное дружелюбие. - У меня есть небольшая комната наверху с чудным видом на улицу.

- Спасибо большое, - поблагодарил Джон, улыбнувшись хозяйке, а затем повернулся к снайперу. – А ты?

- Мне есть, к кому ехать, - загадочно ответил он, протягивая руку. – Ну, мой друг, надеюсь, мы еще увидимся.

- Надеюсь. Удачи тебе, Себ.

- Удача - мое второе имя, Джон «Три континента», - смеясь, отозвался Моран и сел обратно в кэб, на котором они только что приехали.

Машина мягко тронулась с места, уезжая куда-то прочь, и Ватсон, вздохнув, проследовал за домовладелицей, которая неторопливо объясняла, где находились ванная, кухня и гостиная. Затем, остановившись возле нескольких дверей, пояснила:

- У меня тут живут еще две студентки и молодой паренек, компьютерщик, - Джон кивнул, на что женщина снова улыбнулась. - Вы сюда надолго приехали?

- Думаю, да.

- Тогда обращайтесь, если что-то понадобится. Вот ключ, - худая ладонь протянула ключ с алым брелком в виде граненого рубина. – Смотрите, не потеряйте!

- Обещаю, - улыбнувшись, заверил доктор и вставил ключ в замочную скважину.

Дверь бесшумно распахнулась, открывая вид на вполне уютную небольшую комнату. Стол из темного дерева, мягкая полутороспальная кровать, небольшое кресло, накрытое мягким разноцветным пледом, торшер, платяной шкаф, деревянный стул и пара розеток. На широком и единственном окне висели узорчатые занавески приятного персикового цвета.

Джон вздохнул, кинув свой рюкзак на кровать.

Тут можно начать новую жизнь с чистого листа, найти работу, обустроиться или поселиться в более комфортабельном жилье, завести ребенка, которого так требовали его инстинкты и сердце, позабывшее силу любви и заботы, которую хотелось дарить кому-то дорогому и важному.

Положив книги на стол, а одежду – в шкаф, Джон лег на кровать, закрывая тяжелеющие веки и проваливаясь в беспокойный сон.

Война не отпускала его, неизменно снясь в кошмарах, которые оставляли после себя горький неприятный осадок. И в этот раз ему снился тот день, когда они ворвались в Кандагар - колыбель движения талибов. В тот день на руках Ватсона погибло множество людей, непомерное и непростительное множество. Этот черный день надолго остался в его памяти, больно и глубоко ранив душу и оставив на ней свой незатягивающийся шрам.

Утром Джон проснулся, поняв, что даже не разделся и не снял свои высокие военные ботинки, в которых приехал. Он долго смотрел в потолок, думая о том, что нужно срочно найти какую-нибудь работенку, но для начала – позавтракать.

Наскоро переодевшись в обычные светлые джинсы, темную обтягивающую футболку и кроссовки, он вышел из комнаты, столкнувшись с молодым парнем, компьютерщиком, который жил напротив него.

- Простите, вы тот военный, что заселился сегодня ночью?

- Да, - ответил Джон, внимательно глядя на парня.

Молодой, ничем не примечательный, обычный студент-программист, который, судя по бледной коже, часто сидит в четырех стенах своей комнаты.

- Из Афганистана? Простите, но, может быть, вы знаете моего отца? – паренек смотрел с искренней надеждой, и Ватсон понял, что отец мальчишки на войне и от него, вероятно, нет вестей.

- Как его зовут?

- Чарльз Нортон.

Нортон… Отец парня погиб во время операции «Мангуст», Джон сам подписывал свидетельство о смерти и хорошо помнил это имя.

«Бедный парень, даже не знает, что отец погиб, сражаясь за бессмысленные цели правительства, желая послужить родине», - подумал Ватсон, с грустью глядя в серо-зеленые глаза.

Парень несколько секунд смотрел в лазурную бездну, полную бесконечного сочувствия и сожаления, и молча кивнув, зашел в свою комнату. Джон тяжело вздохнул, долго смотря на закрытую дверь, а затем спустился по лестнице, оказываясь в уютной и милой гостиной, из которой можно было попасть на кухню. В самой кухне сидела девушка, видимо, студентка, что снимала с подругой комнату.

- Доброе утро, - приветливо отозвалась брюнетка, оторвав взгляд от книги и надкусывая зеленое яблоко. – Вы прибыли вчера ночью, верно?

Джон кивнул, открывая холодильник и замечая свежие овощи и сок. Спросив, можно ли их взять, и получив утвердительный ответ, доктор приготовил себе салат, чувствуя на себе внимательный изучающий взгляд.

- Вы ведь омега, верно? Я учусь в медицинском колледже по новой программе и немного знаю об особенностях людей, как вы.

- Насколько немного? – улыбнувшись, спросил Джон, садясь за стол и делая глоток яблочного сока.

- Вы сильный омега, но склоны к воздержанию, - констатировала девушка, и доктор кивнул, подтверждая сказанное, на что она продолжила: – Простите, если лезу не в свое дело, но вы ведь один?

- Да, а что?

- Вам бы найти себе кого-нибудь. Тут в округе много довольно представительных альф.

Джон благодарно наклонил голову, и девушка, улыбнувшись, попрощалась и скрылась в дверях гостиной. В доме было тихо и спокойно, и доктор, от нечего делать, включил небольшой телевизор, что висел напротив небольшого обеденного стола.

На канале, который включился, показывали утренние новости. Ватсон с интересом слушал их, неспешно съедая салат и задумчиво глядя в экран. Преступления, политические осложнения, выборы, преступления – казалось бы, ничего интересного, если бы не срочное сообщение, которое только что поступило на студию.

- Как только что стало известно, известный преступник Джексон Скотт, терроризировавший Лондон уже более месяца и обвиняемый в убийстве двадцатичетырехлетней Клары Хантер и девятнадцатилетней Сью Джонсон, а так же в пропаже еще нескольких девушек, был только что пойман на пересечении Станхоп и Роберт-стрит. Наш корреспондент находится на месте задержания. Том?