Мы остановились и сели на лавочку. Перед тем, как начать говорить, она повернулась ко мне всем телом, лицом к лицу.

— Не знаю, по многим причинам. Это тяжело объяснить. Мы поженились по неправильным причинам, я полагаю. Мы даже не встречались, когда я забеременела тобой, и он захотел сделать все правильно. Так что он сделал предложение, и мы поженились. Не думаю, что мы когда-то любили друг друга, точно не той настоящей любовью. — Она вздохнула. — Я привыкла верить в саму идею любви так сильно, что думала, когда-нибудь она появится между нами.

— А сейчас? Ты больше не веришь в любовь?

— О-о, нет,— быстро ответила она. — Я до сих пор верю в любовь. Просто не между мной и твоим отцом.

— Ты поэтому начала пить?

Она кивнула.

— Я не думала, что это зайдет так далеко — что это превратится в настоящую зависимость.

— Я не осуждаю тебя, мам. — Я положил руку на спинку лавочки. — Ты же поборола это? Ты знала, что это проблема, и что она влияет на твою жизнь, и ты победила ее. Ты выиграла и поднялась на ноги. Я не мог бы мечтать о большем.

Она громко рассмеялась.

— Кто вырастил тебя?

— Ты, — заверил я ее. — Когда было необходимо, ты всегда была рядом.

— Не знаю, Блейк.— Она отряхнула что-то с моего плеча. — Я думаю, что ты вырос сам, и ты проделал хорошую работу.

Над нами нависла тишина. Я увидел, как ее охватила грусть. Ее глаза потухли, и визуально она выглядела подавленной. Я знал, что она на грани слез. Я видел такое раньше, но не как сегодня. Когда я был в средней школе, я быстро прогрессировал и развивал высокую скорость в легкой атлетике в юниорской лиге. До этого баскетбол был лишь спортом, не будущим. Но даже тогда она гордилась мной. До того, как я стал профессионалом, она была единственной, кто возил меня на тренировки — рано утром, после школы — и на все мои игры. Она всегда поддерживала меня и, вероятно, является причиной того, что я сейчас нахожусь здесь. И я никогда не говорил ей спасибо за эту поддержку. Я никогда не говорил ей, как сильно она помогла мне оказаться там, где я есть сейчас.

Она всхлипнула и вытерла щеку.

— Ma?

— Да, милый?

— Спасибо.

У нее вырвался нервный смешок.

— За что, любимый?

— За то, что ты моя мама. За поддержку, даже если ты не понимала, какое значение она имела.

— Я действительно не понимаю, о чем ты, Блейк.

Я вдохнул в свои легкие весь воздух.

— Я иду в Дьюк, мам. Я получил полную стипендию по легкой атлетике. Баскетбол.

Она подняла руки ко рту. А потом заплакала. Она так сильно обняла меня, что я едва мог дышать. Но мне было плевать.

— Почему ты не сказал мне? — засмеялась она.

Я пожал плечами и отвел взгляд в сторону. — Я до сих пор не знаю, правильный ли сделал выбор.

— Что? — завизжала она, но потом до нее дошло. — Потому что хочешь пойти в армию?

Я вновь посмотрел на нее, и медленно кивнул.

— Я хочу и то, и другое. В этом-то и проблема. И не знаю, чего хочу больше.

— Вау, — медленно произнесла она. — Хотела бы я сделать выбор за тебя. В любом случае, я поддержу тебя. Ты же знаешь.

— Да, мам. Я знаю. — Я попытался улыбнуться, но в ее глазах до сих пор виднелась грусть. Поэтому я сменил тему. — Кстати, я хотел попросить тебя об одолжении.

— Все, что угодно.

Хлоя встретила нас у выхода из отеля, чтобы попрощаться.

Мама обнимала Хлою дольше положенного, но Хлое было все равно.

— Спасибо, что приехали навестить нас, миссис Хантер. О, и машина, спасибо огромное за машину.

Мама похлопала ее по щеке и улыбнулась.

— Все, что угодно, для вас двоих, — сказала она, развернувшись ко мне. — Подстригись, Блейк. Выглядишь как Жигало.

Я захлопнул дверцу маминой машины и смотрел, как она уезжает.

— Ага, — сказала Хлоя из-за спины. — Мой личный Жигало. — Она шлепнула меня по заднице.

— Тебе следовало платить мне все это время.

Она моргнула.

— Может, ты того и не стоишь! — затем понеслась вперед, убегая от меня, назад в номер отеля.

Она сделала около десяти шагов, когда я поймал ее.

— Какого черта ты подумала, что сможешь удрать от меня? — я схватил ее и забросил себе на плечо. — Ты даже не можешь отжаться несколько раз! — я шлепнул ее по попке и понес обратно в номер. Все это время она смеялась.

Хлоя

Я сидела на кровати, его голова лежала на моих коленях, пока я поигрывала с его волосами. Предполагалось, что мы будем смотреть фильм, но не думаю, что кто-то из нас обращал на него внимание.

Его глаза пристально посмотрели на меня, когда он развернулся.

— О чем задумалась?

Я насупила брови.

— Ты теребишь мои волосы, только когда уходишь в свои мысли. Что происходит? — Он задвигался на кровати и лег под простыню, притягивая меня к себе, чтобы мы лежали лицом друг к другу. — Рассказывай.

Что я могла сказать? Я люблю тебя, но мне страшно, потому что я умираю? Я изобразила улыбку.

— О чем вы разговаривали сегодня с твоей мамой?

Его брови приподнялись вверх, как будто он знал, что я несу полную ахинею. Он сделал выдох и ответил.

— Они с отцом разводятся…

— Мне жаль, Блейк.

— Не стоит жалеть. Мы с мамой нормально к этому относимся. Она думала, что я расстроюсь из-за этого, но нет. Я счастлив за нее.

Его глаза широко открылись, когда я вновь коснулась его волос, отодвигая их с глаз.

— Что еще?

Он пододвинулся ближе и нежно поцеловал меня. Мой рот открылся, приглашая его. Но он отпрянул назад до того, как все зашло слишком далеко.

— Я рассказал ей про Дьюк.

Мое лицо засияло.

— Правда? И?

— Она сказала, что поддержит меня вне зависимости от того, что я выберу.

— Она гордилась тобой?

— Да, — сказал он, кивая. — Я так же рассказал, как сильно люблю тебя, — прошептал он у моих губ. Его же начали спускаться к шее. — Я так сильно люблю тебя, Хлоя. — Его голос дрожал напротив моей кожи. — Так сильно, — повторил он.

Хлоя

Мои глаза резко открылись, когда я почувствовала его губы на своей спине, которые спускались все ниже и ниже. Я быстро повернулась.

— Что это ты делаешь, парень?

Он начал двигаться в противоположную сторону, поднимаясь вверх и целуя каждую мою грудь. Мы уснули обнаженными после того, как в третий раз занялись любовью. Нет. В четвертый.

Улыбнулся мне в спину, заставляя мое тело пылать. Я потянулась к нему, гладя его по спине.

— Никакой утренней пробежки?

Хантер отодвинулся в сторону, и я смогла увидеть его лицо. Его красивое лицо и красивую улыбку, которая украшало его.

— Нет. Просто захотел полежать с тобой и подержать в своих объятиях девушку, которую люблю. Я не смог бы уйти, даже если б попытался. — Он замотал головой, пытаясь откинуть волосы с глаз. — Мама была права, мне нужно подстричься.

Рассмеявшись, я пододвинулась вперед и поцеловала его грудь, скользя губами его косточке у шеи. У него вырвался разочарованный стон, когда он нежно дотронулся до моих плеч, чтобы я посмотрела на него.

— Нам нужно выбраться из этой кровати, — сказал Блейк, осмотрев наш номер. — Вообще-то, нам нужно выбраться из этого номера. — Он отодвинулся и встал с кровати. — Я собираюсь избавиться от этой прически жигало, пока у тебя на ее счет не появились планы, — заявил парень, прикрывая свой стояк руками и направляясь в душ. — Ты собираешься прикончить меня.

Когда мы зашли в салон, все головы повернулись в нашу сторону. Одна парикмахерша даже застыла на середине сушки. Ее клиент недовольно прикрикнул, чтобы та поняла, что делает. Блейк, как обычно, ничего не заметил.