— Боже, — Джон потер шею. — Ощущаю себя призовым гусем.

Шерлок усмехнулся, глядя заблестевшими глазами на Джона.

— Вроде того. Только не принимай близко к сердцу.

Джон поднял брови. Шерлок зеркально повторил его движение.

— И ты обо всем догадался, потому что Мориарти раскусил меня в первый же момент встречи?

Шерлок слегка покраснел.

— Он же намекал на это довольно неуклюже сегодня.

— И ты попросил его использовать свой дар? — медленно произнес Джон. — Зачем?

— Очевидно! Тебе ведь удалось дважды взять под контроль свой дар, потому что я почувствовал его действие дважды за короткий промежуток времени. А раз ты научился управлять им…

— Он больше не является моей слабостью, — закончил Джон. — Я бы отказался использовать его ради Мориарти. Он был бы вынужден применять силу.

— Ты стал существенно менее привлекательным призом, — согласился Шерлок. — Я оказался прав. Как только он увидел, что ситуация изменилась, он решил, что овчинка выделки не стоит.

— Верно, — по привычке подтвердил Джон, но затем спустя мгновение воскликнул.

— Нет, подожди, Шерлок!

Тот вскочил с кресла, подошел к камину и поворошил уголья кочергой.

— В чем дело?

Джон выпрямился и сделал шаг.

— У Мориарти были способы заставить меня работать на него. Он не погнушался бы угрозами или насилием. Это не причина, почему он ушел. Должно быть что-то еще.

— Он безумен, — отрезал Шерлок.

— Твоя слабость, — произнес Джон. — Шерлок, ты велел ему применить дар, и он увидел твою болевую точку. Возможно…

— Мориарти уже сказал тебе про мою болевую точку, — глаза Шерлока мерцали в свете огня, — я не могу устоять перед головоломками.

Джон наклонил голову и подошел ближе. Его телефон, забытый на кухне, залился трелью.

— Майкрофт! — мысли Джона перескочили на другой предмет. — Майкрофт в курсе произошедшего?

— Он обо все узнает, — Шерлоку удалось выглядеть лишь немного обиженным, — ему следует об этом знать. Как ненавистно мне это признавать, но он может тебе помочь. Лучший в мире специалист по дарам, однозначно. Факт, о котором он никогда не позволит забыть.

Телефон зазвонил опять. Со вздохом Джон взял трубку. Стало тепло, и Шерлок снял пиджак и начал засучивать рукава.

Прошу вашего присутствия на встрече завтра утром в 10 часов. МХ.

Отменил всех ваших пациентов на следующей неделе. МХ.

Джон устало засмеялся.

— Кажется, Майкрофту уже обо всем доложили.

— Дело рук Лестрейда, полагаю.

Еще один звонок.

Был рад узнать, что место вашего жительства не изменилось. МХ.

Джон прочел это вслух, улыбаясь.

Он услышал, как Шерлок хмыкнул в гостиной.

— Со стороны Майкрофта это равносильно букету цветов, надеюсь, ты знаешь об этом.

— Видимо, я должен быть польщен, — рассмеялся Джон.

Завтра в десять. Спасибо, Майкрофт. ДВ.

Джон нажал «отослать» и положил телефон обратно. Огонь в камине весело потрескивал. Вдруг внезапно им овладело изнеможение, не медленной тихой волной, а порывом штормового ветра. Он тяжело оперся о кухонный стол и закрыл глаза.

— Боже. Кажется, по мне проехал асфальтоукладочный каток.

Он услышал подтверждающее бормотание Шерлока и открыл глаза. Шерлок наблюдал за ним из гостиной, что-то в развороте его плеч говорило о такой же сильной усталости.

Шерлок кивнул в сторону спальни. Он стоял, засунув руки в карманы, с рукавами, засученными до локтей и в расстегнутой на шее рубашке. На бледной коже мерцали отражения язычков пламени из камина.

— Пойдем в постель, — предложил он.

Несмотря на усталость, при низких нотках в голосе Шерлока Джона окутало тепло, разгоняющее боль в мышцах. Он почувствовал, как медленный прилив возбуждения учащает пульс, хоть тело и отчаянно протестовало.

Вдруг возникла неотложная надобность — отмыться от грязи. Прежде чем размышлять, как примирить потребность во сне и желание сорвать все пуговицы с белоснежной рубашки Шерлока, надо отскрести себя от вони хлора и страха.

— Мне нужно в душ, — заявил он, скорее для себя, чем для друга.

Выражение лица Шерлока, открытое и мягкое, уступило место разочарованию.

Глаза Джона округлились. Что-то новенькое. Нечасто ему приходилось видеть Шерлока таким, неуверенным, робким. Они только начали строить отношения, и едва ли у них было много возможностей узнать друг друга.

Уж очень многое отвлекало в последнее время.

— Ты… считай, что получил приглашение, — Джон смотрел Шерлоку в глаза, — просто… моя одежда. Благоухаю, как бассейн. И взрывчатка.

Лицо Шерлока смягчилось, милое смешение нервозности и облегчения. Джон неуверенно улыбнулся.

— Если хочешь, конечно.

— Присоединюсь через минуту, — Шерлок слабо кивнул и тоже улыбнулся.

Спустя десять минут Джон стоял в запотевшей ванной, наслаждаясь божественным ощущением горячей воды, стекающей по телу. Он не мог вспомнить, когда последний раз спал или ел, но это было несущественно. Сухая корка из пота и хлорки исчезла вместе со следами мыла и шампуня.

Дверь ванной открылась, закрылась, и рука тронула край занавески.

— Джон?

— Забирайся.

Шерлок залез в ванную и задвинул занавеску. Совершенно нагой, весь из упругих мышц и резких контуров. Шокирующе уязвимый. Джон немного подвинулся.

Шерлок подождал. Основная масса воды падала на Джона, разлетаясь мелкими брызгами на темные кудри и плечи детектива.

— Тебе нужно… — Шерлок напрягся. — То есть, я…

— Позволь мне, — сказал Джон, беря в руку мыло, — иди ближе.

Он намылил грудь Шерлока, спустился вниз по стройному упругому телу, опять вверх по ребрам, бокам. Скользкими от мыльной пены руками притянул его ближе, проведя по бокам и сжимая округлости полушарий. Член Шерлока розовый, твердый, слегка изогнутый зажат между их телами. Джон обхватил его мыльной рукой, и Шерлок всхлипнул.

Потом головокружительный туман, пар, горячая льющаяся вода, теплые скользкие руки. Шерлок откидывает голову, когда Джон начинает нежно его поглаживать. Эти полустоны, низкие беспомощные звуки, вскоре он вздрагивает, обмякает, и начинает ласкать Джона в облаке пара. Спустя всего несколько секунд Джон следует за ним, крепко обняв Шерлока.

Они с трудом выбираются из ванной, разгоряченные, расслабленные. Джон ощущает, словно душа парит отдельно от тела, которое, судя по всему, в блаженстве было смыто вместе с мыльной пеной в сливное отверстие.

Спустя какое-то время они забираются под гладкие прохладные простыни Шерлоковой кровати, и Джон не понимает, чем он заслужил такое счастье. Может быть, день под смертельной угрозой дал неплохую прибавку к карме. Но когда Шерлок проскальзывает своей теплой, все еще влажной ногой между его ногами, Джон осознает, что постиг понятие абсолютного блаженства.

— Твой дар, — произнес Шерлок, блуждая руками по обнаженному телу Джона (лучший в мире отвлекающий маневр). — Как ты научился им управлять? Думаешь, на твой контроль… можно полагаться?

— Не знаю, — признался Джон. — Все дело в… распознавании ощущений. — Он попытался подобрать слова, чтобы описать это странное, неопределенное давление. — Мне было нужно признать, что некоторые вещи не являются игрой воображения. Как только я однажды смог зафиксировать это чувство, я начал легче его опознавать. И когда в бассейне я его уловил, то смог… рассеять, отогнать прочь. А затем вдруг я понял, как его направлять. Каким-то образом я подумал, что у меня получится, если ты будешь мишенью. Думаю… думаю, в тебя мне прицелиться легко.

— Потрясающе! — прошептал Шерлок. — Совершенно непохоже на мой дар. Я не могу себя остановить, впрочем, в этом не бывает необходимости.

— Он постоянно активен?

— Ммм… с пиковой активностью, если говорить точно.

— Это не утомляет?

В темноте Джон ощутил улыбку на губах у Шерлока.

— Я не знаю, какова жизнь без этого дара, но видимо, нет. Не особенно.

Веки Джона потяжелели. Он хмыкнул.