Наступила задумчивая тишина, и Джон затаил дыхание, молясь о том, чтобы ответ оказался понятен и прозвучал на английском. Ведь это, наверное, будет знаком, что Шерлоку хоть самую малость полегчало по сравнению со вчерашним?
- Как будто в голове взорвали мощнейшую ядерную бомбу, и весь мозг осел на внутренних стенках черепа, - сипло ответил, наконец, Шерлок. Выдох щекотно скользнул по коже, кончик носа потерся о плечо, и друг добавил: - Но теперь теплее. Спасибо.
Джон обдумал, не стоит ли ему хоть как-то оправдаться, объяснить, почему они лежат так близко, прижавшись друг к другу в тесном объятии, но все, что вышло в итоге – тихое:
- Не за что. Ты… тебе лучше, чем вчера?
Шерлок слабо повел плечом, все еще двигаясь так, будто тело его было скорее высеченным из гранита, нежели разгоряченной бледной плотью и вялыми мышцами.
- По-другому. Сознание яснее, к сожалению: все идет, как обычно, - с кухни донеслось звяканье посуды, и Шерлок вздохнул, его ладонь скользнула по талии Джона, когда он убрал руку. – Сейчас он примется демонстративно заваривать чай и уничтожать печенье. Скажи ему, чтобы перестал быть таким приторно-коричневым.
- Приторно-коричневым? Это… это у него цвет такой? – спросил Джон, чувствуя себя до смешного счастливым, когда друг одобрительно глянул на него, приоткрыв один глаз.
- М-м-м, по большей части как ириска, но оттенки меняются, - Шерлок моргнул и снова закрыл глаза, потянув подушку Джона к себе и накрыв ею голову, так что голос его доносился приглушенно. – Когда я был младше, он был как джем.
Джон слабо, еле слышно рассмеялся, в изумлении качая головой. Синестезия всегда вызывала у него живейший интерес. Бывало, люди просто рождались такими, их мозг был раз и навсегда настроен воспринимать сигналы извне по-другому. Разумеется, наложение этого явления на и без того разбирающий все на атомы разум Шерлока в равной степени завораживало и пугало.
Спустив с кровати ноги, Джон сгреб с пола и натянул на себя одежду, а потом попытался хоть немного пригладить волосы. Не то, чтобы это имело значение, Майкрофт ведь уже застал их с Шерлоком вдвоем, прижавшимися друг к другу, будто котята, но он совершенно не собирался представать перед чопорным бюрократом с такой прической, будто у него была крайне удачная ночь.
- Заодно принесу тебе попить, - пообещал Джон, вглядываясь в лежащего клубком на кровати друга в поисках хоть каких-то признаков движения. – У тебя наверняка в горле пересохло. Или думаешь, тебя после этого вырвет? – он покосился на так и не пригодившееся ведро у кровати. – Попробуем, хорошо?
Шерлок не ответил, и Джон потянулся к дверной ручке, расправив плечи перед тем, как выйти наружу. Майкрофт с чашкой чая сидел в кресле детектива, скрестив ноги.
- Подобное внимание к моему брату достойно похвалы, Джон, - многозначительно произнес он. – Немногие были бы столь – усердны – в своей заботе.
Сами по себе слова звучали совершенно невинно, а вот тон Майкрофта – нет. Он источал неодобрение, словно Джон пересек невидимую границу, отнесшись к Шерлоку, как к человеку, а не машине.
- Хотя я не уверен, что ваши методы оправданы.
- Прекратите сейчас же, - Джон ткнул пальцем в его сторону. – Вы уехали, не дав мне никаких подробных инструкций. Я мог справиться почти со всем, но Шерлок начал мерзнуть, так что я воспользовался теми «методами», какие были под рукой, - он с вызовом выставил подбородок. – Центральное отопление выключилось по таймеру, включить его я не мог, а больше во всей чертовой квартире не было ничего, кроме меня самого, что согрело бы Шерлока, не касаясь и не причиняя ему боли.
- И все же этим утром он расплылся по вам, как масло на тосте, - улыбка Майкрофта была натянутой и напряженной: режим работы «старший брат» включен на полную мощность. – Уверен, намерения были благими, но вы вступили на очень скользкий путь. Если вы, в отношениях с моим братом, зайдете…
- Мы друзья, - перебил его Джон, скрестив на груди руки и прилагая все усилия, чтобы не скрежетать зубами. – Кроме того, это не ваше дело. Это между мной и Шерлоком, других это не касается.
Майкрофт задрал подбородок и, прищурившись, оценивающе посмотрел на Джона.
- Так значит, такая возможность есть?
- Этого я не говорил, - ответил Джон, глядя, как Холмс-старший отставляет чай в сторону и поднимается на ноги, одергивая пиджак. – Я просто о нем заботился.
- Вы в этом уверены, Джон? – тот чуть откинул голову и оглядел его с оттенком легкого превосходства. – Абсолютно? – Майкрофт сжал губы, а затем уставился на собственные туфли. – Мой брат лишь недавно осознал, что у него все-таки есть сердце, и мне отвратительна мысль, что его могут ранить.
- Не будь таким мелодраматичным, Майкрофт.
При звуках голоса Шерлока оба обернулись к двери в спальню: тот стоял, тяжело привалившись к косяку, завернутый в синий шелк халата. Он выглядел измученным, нетвердо держался на ногах, но, по крайней мере, стоял сам, почти без опоры, пусть и щурился болезненно в ярком свете гостиной.
- Тебе не следует подниматься с постели, - недовольно прищелкнул языком Майкрофт, посторонившись, а Джон быстро прошел к окну и задернул занавески, отрезая солнце и погружая комнату в легкий и мягкий полумрак.
Повисла пауза, и Джону показалось, что друг изо всех сил старается убедиться, что произносит верные слова.
- А тебе не следует оскорблять моего соседа. Зачем ты пришел?
Майкрофт изогнул бровь.
- Чтобы проверить как ты, и если ты рассчитываешь этим небольшим спектаклем убедить меня, что тебе лучше, то ты глубоко заблуждаешься. Начался второй этап, как я понимаю?
Шерлок на это только заворчал, доплелся до дивана и со вздохом на него опустился.
- Это не правительственная реформа, Майкрофт. Нет никаких этапов; просто болит до тех пор, пока не пройдет.
- Разум стал яснее, контроль речи лучше, боль теперь не совершенно невыносима, но все еще достаточно сильна, чтобы ты предпочитал лежачее положение – вставая разве только из чистого упрямства. По всем признакам это другой этап, - фыркнул Майкрофт, и голос его смягчился, когда он продолжил, глянув на Джона. – Похоже, я недооценил способности доктора Ватсона.
Вот и все извинения, на которые мог рассчитывать Джон, причем весьма слабые, но одного единственного взгляда на Шерлока, свернувшегося на боку на диване с видом не раздраженным, но несчастным, хватило, чтобы Джон тут же решил не углубляться в этот вопрос. Майкрофт был деспотичным, надменным старшим братом, но Шерлок не должен страдать из-за этого ни в коем случае.
- Так рад, что мне удается превзойти твои ожидания, - невнятно произнес детектив. – А теперь уходи. Ты на ковер капаешь.
При виде губ Майкрофта, недовольно скривившихся от одной мысли о том, что он может позволить себе нечто столь неблагопристойное, как «капать на ковер», Джон прикрыл ладонью улыбку. В обычных обстоятельствах он бы отчитал бы Шерлока за подобную грубость, однако на сей раз, по его мнению, Майкрофт вполне ее заслужил.
- Вы сами найдете выход, не так ли?– спросил он ровным тоном. – А я должен вернуться к заботам о вашем брате. Как вы меня и просили, помните?
- Разумеется, - пробормотал Майкрофт. – Поправляйся скорей, Шерлок. Джон.
Он удалился, величественный и достойный, как всегда, и Джон вздохнул с облегчением, услышав его шаги вниз по ступенькам. Закрывшаяся за ним дверь отсекла как самого Майкрофта, так и все его предположения, верными они были или нет. Ни слова не говоря, Джон прошел в кухню, налил Шерлоку стакан прохладной воды и вернулся в гостиную.
- Держи, - тихо сказал он, вручая стакан другу и помогая ему подняться. После нескольких секунд Джон понял, что тот не в состоянии сам удержаться, и тут же сел рядом, чтобы Шерлок мог, полулежа, опереться на него, тяжелый и безвольный, как будто марионетка с обрезанными нитями.
- Ты перестарался. Почему не остался в кровати?
- Майкрофт был карминным.
