-Мама, давай впустим их! Твоей сестренке ведь нужен муж!

     -Молчи! И вообще, иди домой, нечего тебе в гарнизоне делать!

     Да, он то старик, но вот его путники вполне себе мужчины в расцвете сил.

     Словно почувствовав ее колебания, он продолжил: “Мы не причиним вам неудобств. Вы огромное поселение, живете за каменными стенами, в могучем государстве Зипангу. Уж не вам бояться уставших ученых… Мне всего лишь нужен билет на корабль, - он улыбнулся, обнажив неожиданно белые и крепкие зубы.

     -Ну хорошо. Она закрыла маленькое смотровое отверстие, - "эй вы там, наверху! Поднять ворота! Опять ученые за небесным камнем идут! У нас остановиться хотят!"

     Ворота поднялись с каким то жалобным скрипом.

     -Чувствуйте себя как дома, - и опять это страшное чувство чего-то неправильного.

     Незнакомцы медленно прошли сквозь ворота, с интересом поглядывая по сторонам. Лишь старик остановился у огромного камня, с интересом посмотрев на надпись: “Уважаемый путник! Не бойся ничего! Город защищен от злых людей. Войти сюда смогут только по приглашению (с) Основательница города Широхеби Акеми первая Красивая”

     -Ученые говорите?, - Ламия посмотрела на удаляющихся путников, только сейчас увидев странное восьмиконечное колесо, изображенное на его плаще, - "что-то я о вашей гильдии ничего не знаю".

     -О, не волнуйтесь, - из голоса незнакомца пропало все тепло. Скоро узнаете…

     (Вспомните, что на эту планету Имперцы упали с обломком корабля хаоситов)

Охотник и жертва

     Теплый солнечный день. Середина лета. Лазурное небо над головой, раскинувшееся как бескрайнее море. Тарквиния легла на свежее сено и с блаженным выражением лица вдохнула, ни с чем не сравнимый, запах свежескошенной травы. На лице сама собой растянулась улыбка - травинки приятно щекотала тело через тонкую рубашку.

     Гармония и спокойствие.

     Она задумчиво пожевывала травинку, пытаясь вспомнить, когда в последний раз испытывала подобное блаженство. Нет ни забот, ни тревог, ни печали. Ее аккуратные ушки чуть подрагивали, когда вдалеке раздавалось щелканье пастушьего кнута, но даже они сейчас релаксировали, слушая щебетанье птиц и шелест листвы одинокого дерева, под которым Тарквиния лежала, наслаждаясь долгожданным спокойствием.

     Карманы отяжелели от серебра, мышцы приятно болели после долгого пути, но разве это имело сейчас значение? Впервые в этой жизни фортуна повернулась к ним лицом. Проклятый склеп? Ха! Артефакты из него оказались даже дороже, чем они предполагали.

     -А вот и я,- к Тарквинии неторопливо шла, неся в руках пышный каравай хлеба и кувшин, в котором что-то призывно булькало, лучшая в мире Саламандра.

     Она с видимым облегчением уселась в тени рядом с инари и протянула ей большой кусок свежего хлеба, еще сохранившего тепло печи, и полный стакан молока, налитый из кувшина.

     На какое-то время мысли Тарквинии вернулись в реальность, а челюсти занялись любимым делом - пережевыванием еды.

     -Уф, - Гвиневра вытерла рукавом крошки с лица и расслабленно прислонилась к дереву - что теперь?

     -Теперь?... Не знаю, - Тарквиния отвернулась от Гвиневры, посмотрев вдаль, - Ты же знаешь про мою цель...

     -Месть клану? Неужели?! После стольких лет ты все еще хочешь ему отомстить?! Крепко видать они тебе насолили.

     -Гвиневра.

     -Да, лисенок?

     Тарквиния нервно покусывала губы, боясь смотреть в ее сторону. Слова с трудом находят свой путь наружу : “Послушай Гвиневра, я знаю, ты мечтала о Зипангу, но мне нужно идти на север. Я думаю, что смогу найти там нечто, что поможет мне в моей мести”.

     -Великий Акатош! Опять ты за старое.

     -Гвиневра, я серьезно!,- Тарквиния нервно дышит, - я и так слишком долго откладывала этот разговор. Я знаю, мой долг уже выплачен и нас больше ничего не связывает, но… Пожалуйста, мне не справиться без тебя.

     -Лисенок….

     -Если дело только в деньгах, то просто назови свою цену. Можешь забрать мою долю от продажи артефактов в качестве залога. Только пожалуйста, не оставляй меня, - инари горячится, выпаливая слова так, словно боится, что стоит ей сделать остановку, как Гвиневра вставит свое коронное “нет”.

     -Ох, бедная глупая девочка, ну как ты могла подумать, что я тебя могу оставить. Пропадешь ты ведь без меня…

     Саламандра не успевает договорить, как цепкие руки инари сжимают ее в объятиях.

     -Поаккуратнее, задушишь же, - Гвиневра смеется, чувствуя горячее дыхание Тарквинии на своей шее.

     -Спасибо, спасибо тебе большое, - Тарквиния все еще сжимает ее в объятиях, словно боясь, что стоит их разжать, как она передумает.

     -Ну, успокойся. Ты же уже взрослая девушка. Из именитого по твоим словам рода. Бззз. Бззз. Бззз.

     Тарквиния с удивлением смотрит на Гвиневру: “Что ты сказала”.

     -Я сказала бззз, бззз, бззз.

     -Не понимаю.

     -Да что с тобой тобой такое? Я говорю: “ПРОСНИСЬ ТАРКВИНИЯ, ХВАТИТ СПАТЬ!”.

     Тарквиния чувствует, как все вокруг затягивает черный водоворот, а затем она открывает глаза.

     Над ней сверху навалилась Гвиневра и остервенело трясет ее за плечи: “Живо, вставай!”.

     -Что случилось? Представляешь, мне опять снилась наш отдых у той деревеньки. Ну, когда мы грабанули тот склеп год наз...

     Гвиневра со страхом смотрит в маленькое подобие окна в их хижине. После чего, видимо не заметив, что Тарквиния уже проснулась, дает ей звонкую пощечину.

     -Ай, ты чего, совсем с ума сошла, дура старая?!

     -Уф, проснулась наконец-то. Бери вещи и беги за мной.

     -Что случилось?

     -Некроманты здесь, вот что случилось!

     Тарквиния чувствует, как внутри сжимается тугой узел страха.

     Гвиневра на секунду выглядывает за ширму, что заменяла им дверь и тут же идет внутрь.

     -Вроде безопасно. Помни, о чем мы с тобой договаривались. Если это действительно некроманты, то беги к реке. И так. На счет три. Раз. Два. Три! Пошли!

     Тарквиния выбегает из хижины и на секунду замирает от удивления. Лес горит. Сплошная стена огня, что пожирает многовековые деревья, стеной окружает лагерь. И среди языков пламени она видит полностью закованных в броню людей. Красные плащи украшают символы черепов, а оружие в их руках переливается и потрескивает разрядами маленьких молний. Они идут, равномерно сжимая кольцо и не оставляя брешей в своей живой цепи. Их лижут языки пламени, но они движутся, не нарушая темп. Кажется, будто огонь не в силах причинить им вред (для тела скитария огонь здесь слишком слабый, тут даже их огнеупорный балахон не загорится)

     Поселения взято в осаду. Вервольфы обречены. Мимо нее пробегает молодая мамоно и тут же замедляется, словно силы вдруг покинули ее. Из ее шкуры торчит красное оперение дротика. Она делает несколько неуверенных шагов, прежде чем падает на землю, тяжело дыша.

     Инари крутит головой по сторонам, видя как на покрытую черным дымом поляну бегут вервольфы. Они бегут, спасаясь от страшного врага, бегут, пытаясь найти выход из огненной ловушки, но видят вокруг лишь стену из огня и страшного противника.

     -Нас пытаются согнать в одну кучу на площади. Делай что хочешь, но держись от нее подальше.

     Они с Гвиневрой прислоняются к вековому дубу, пытаясь спрятаться от взгляда чужаков. В висках тяжелыми ударами стучит кровь.

     -Как думаешь, сумеешь погасить пламя?

     Тарквиния на секунду оценивает ситуацию. Не думаю. Сейчас оно уже очень уж сильное. Но я смогу дать себе ауру холода на время, чтобы проскочить через узкий участок.

     -Хорошо, так даже лучше. Приготовься бежать.

     -....

     -Пошли!, - время на раздумывания нет. Тело инари окутывает легкая синеватая дымка. И она, хватая Гвиневру за руку, бежит в стену огня, что, как ей кажется, поднялась уже до самых небес.