– Ну, звони же, наконец.

– Сперва узнаем, чего надобно от нас всеведущему старцу…

– Господи, ну ты и зануда. Сложно что ли номер набрать?

Мне не терпелось, однако, в последнее время я тренировала силу воли, а для этого требовалось не делать сию минуту того, что очень хотелось. Например, не прижиматься к неприлично богатому нерусскому мужчине блондинистой внешности и не думать о нем… получалось безнадежно плохо. Мысли неумолимо возвращались к таинственным глазам цвета полуденного неба, а пальцы еще хранили тепло прикосновений…

– Вы меня слушаете, Эмилия?

– Простите, Евгений Петрович, меня Альтер-эго донимает…

– Повторю, что вы в составе рабочей группы. В конце недели в нашем университете выступит с лекцией очень важный гость. Герцог, успешный бизнесмен, мой хороший знакомый – Жан Франциск Андрэ. Он приехал по делам бизнеса в Пермь и коль скоро задержится тут на неделю, университет пригласил его, и вчера он ответил согласием, если лучшие студенты курса выступят со своими научными статьями. Ну, так уж нужно для его лекции.

– Ох, мы польщены, Евгений Петрович, – притворно зарделся Макс. – Это значит, что мы получаем автомат по клинической психиатрии? Раз уж мы лучшие…

– Если будешь выступать, то получишь свой автомат. Калашникова. И пару нарядов вне очереди… – профессор Зырянов любимчик большинства студентов. Несмотря на почтенный возраст и строгость, он не утратил чувства юмора и понимания студенческой жизни. Именно за понимание, и, конечно же, профессионализм, студенты его и обожали.

– Понял, был неправ.

Везде этот высокомерный выскочка Андрэ. Что по нему все с ума посходили. Жила двадцать один год и слышать не слышала об этом высокочтимом сиятельстве… а тут, куда ни глянь – везде он. На работе, на учебе, на прогулке и даже на вечернем увеселительном занятии. Хотя, можно ли назвать увеселительной лекцию по управленческим решениям или какой-то там бизнес-хренотени. Я и бизнес… мы не созданы друг для друга. Приехал в Пермь, сидел бы себе тихо, так нет… в каждой бочке затычка!

Проводив взглядом Евгения Петровича и оставшись в огромной аудитории одни, мы с Максом заговорщически переглянулись.

– Ну…

– Хорошо, сейчас позвоню.

Только я успела набрать номер, как на другом конце провода услышала холодный женский голос:

– Сквер Розалии Землячки, у фонтана, завтра в полдень.

Короткие гудки возвестили, что диалога не будет. Вот тебе раз… это что еще за номер? Возможно, это запись, и я опоздала на встречу на полтора года… а возможно, что кто-то по-прежнему меня дожидается.

– Ну, что там сказали?

– Кажется, завтра меня пригласили на свидание. Или на собеседование. Я пока не поняла…

– Ну ясно. В столовку?

– Да, пойдем…

В любой непонятной ситуации мы всегда шли в столовую. Неважно, утро это, день или вечер. Ели ли мы час назад или буквально пять минут. Еда всегда заменяла нам нейролептики и антидепрессанты, а долгое ожидание в очереди с подносами, полными еды, тренировало выдержку и силу воли.

– Может, просто сожрем, без оплаты?

– Это кража, Макс…

– Тогда схватим у соседа и сожрем!

– А это – грабеж…

– Тогда заставим отдать!

– Вымогательство, – я презрительно разглядывала тушеную капусту, выложенную перед потоком проходящих мимо с подносами голодных студентов.

– Господи, да расслабься ты. Когда в последний раз ты делала что-нибудь дикое, необычное, нарушала правила?

Помолчав немного, я выпалила на одном дыхании, не отрывая взгляда от капусты:

– Вчера я прострелила ногу охраннику того мужика, проведение чьей лекции нам поручил готовить Зырянов.

Макс был ошарашен.

– В трех местах…

– Ээ…

– Ворованным, по сути, пистолетом, который незаконно храню у себя.

В ответ тишина…

– Да. Вот такие дела, – задумчиво протянула я. – Не советую брать капусту. Она так и пророчит дисбактериоз и обещает долгие вечера в обнимку с унитазом.

Макса не было. Точнее, физически он абсолютно точно рядом стоял, но просторы его разума на данный момент присутствовали где-то в другом месте.

– Молодой человек, вы конечно красавчик, но за красивые глаза еда не продается, – Клавдия Ивановна, продавщица в столовой, как всегда была любезна и мила. Макс все еще не придя в себя, молча расплатился и поплелся искать свободный столик.

– Мне стоит спрашивать об этом? – наконец он обрел дар речи, когда я пристроилась рядом с ним.

– Лучше не надо…

– Привет, банда, – рядом с ошарашеным парнем плюхнулась Алекса. Она как всегда выглядела сногсшибательно. Светлые джинсы в обтяжку идеально сидели на ее стройных длинных ногах. Белый шелковый топ, свободного кроя и золотая цепочка с большим камнем нефрита на конце. Красотка… будь бы я парнем, обязательно бы закадрила. – Макс, ты выглядишь так, будто мне стоит вызывать скорую…

– Она вчера мужика из пистолета завалила…

– А сегодня и меня пыталась, – поддержала подруга. – Но ты не переживай, самое главное, что все живы. Она говорила? Сегодня вечером мы идем на лекцию Жана Франциска Андрэ!!!

– Да что ты говоришь, и он вас пустит после всего? – Макс, словно бледная статуя, в пароксизме чувств уставился на меня.

– Куда денется, – спокойно улыбнулась я. – Кстати, мне нужно позвонить Вику на счет этого Стефана. Охранника твоего будущего мужа, – я кивнула Алексе.

– Ее мужа? – мне стало жалко Макса. – Так, женщины. Пошел я от вас. Вы тут… доешьте мой борщ, пожалуйста… как-то мне нехорошо.

Провожая Макса понимающим взглядом и пережевывая стейк из свинины, я ответила на входящий звонок.

– Привет, солнце. Как там наш подозреваемый? Что… когда… как это могло случиться. Куда смотрели эти болваны??? Черт… прости, это моя вина. Нет, нет, я все равно не должна была… ладно. Хорошо. Ты правда это разрулишь? Хорошо… если что нужно – звони. Не обещаю, что буду по первому зову, но постараюсь приехать. Пока.

Алекса, пристально наблюдая за нашим разговором, подозрительно сощурила свои прекрасные миндалевидные глазки.

– Вы двое… вы снова вместе?

– Нет, Алекса, разбитую вазу можно, конечно, склеить, но это херня будет, а не предмет интерьера… просто проблемы по работе. Вчерашний подозреваемый исчез. И никто не видел, чтобы он покидал пределы здания…

– Так. Я узнаю этот взгляд. Не смей мне говорить, что ты не пойдешь на лекцию!

– Не пойду… – согласно кивнула я. – Господи, не надо панических атак, я не пойду на лекцию по проблемам уголовного права… а на пятичасовую вполне должна успеть.

– Не забудь прилично выглядеть. Надень коктейльное платье. То бирюзовое из шифона, ты в нем шикарно смотришься. А я надену красное от Love Republic, мое любимое. Сейчас на испанский и побегу в салон. Женя сделает мне шикарную укладку. Не могу же я появиться перед будущим мужем с плохими волосами.

– Ну, разумеется, боже упаси, – я добродушно закатила глаза и помахала подруге на прощанье.

– Эй, а доедать кто будет? Что за люди, – растерянно копошась вилкой в моем салате, разочарованно протянула подруга.

Как сообщил Виктор по телефону, Стефан исчез. То есть вообще исчез. Вик ушел домой сменить рубашку, оставив подозреваемого под охраной двух оперативников, а когда вернулся, оперативники спали, кабинет был по-прежнему закрыт изнутри, но подозреваемого уже не было. Окна целые, закрыты изнутри. Никто ничего не видел и не слышал.

– Ты же понимаешь, что так не бывает, – с сомнением протянула я, глядя на Вика и мягко закрывая дверь небольшого уютного кабинета, в котором мы провели так много вечеров и даже парочку страстных ночей.

– Что ты хочешь сказать? Что это я сделал? Или что его чертова летающая тарелка унесла? – Вик был в бешенстве. За пропажу подозреваемого ему грозило увольнение, и это было намного серьезней, учитывая, какие люди замешаны.

– Я не знаю, что и сказать на это…

– Вот и я тоже. Износ не подтвердился. Наш товарищ чист, – он запустил руку в волосы и с силой растрепал их по голове. Он всегда трепал так свои волосы, когда очень волновался или злился.