Но убили не всех. Послушные командам одержимых магов, твари не рвали их на части, а оттесняли от группы и утаскивали в сторону магов. Кален видел, как отчаянно дерутся его братья. Он сам уже изрядно устал. Пот скатывался по широкому лбу и резал глаза. Он видел, как одного из его братьев окружило с полсотни тварей. Но он не опустил оружие, он дрался до последнего. Кален видел, как тварь, которую насадили на нож схватила острыми зубами руку, державшую кинжал. Видел, как острые зубы вонзились в латную рукавицу и уже через мгновение мужчина закричал. Тварь упала на пол, держа в зубах отгрызенную руку. Другая тварь запрыгнув на спину Видящего резко рванула его голову вверх, отделив ее от тела. Кален молился. Он был готов к встрече с Создателем. Лишь трое Видящих все еще оставались на ногах и сопротивлялись, истекая кровью. Тварей было слишком много. Кален видел, как один из троих исчез под кучей набросившихся на него тварей. Другой получил удар под колено и не устоял. Гигикающая толпа утащила и его. Он остался один, но продолжал сопротивляться пока у него не потемнело в глазах.
Он очнулся в клетке. В магической клетке. Он был ранен. Ныли руки, глухой болью в груди отзывался каждых вдох. Он едва мог опереться на правую ногу. Глубокие раны пленным перевязали, но не утруждали себя излечением. Тут же рядом с ним сидели десять его братьев. Одиннадцать. Их осталось одиннадцать. Они видели перед собой начертанную на полу пентаграмму. По ее углам стояли пять человек. В темноте под колоннадой слышался неровный хор голосов. Многих голосов. Слышалось отвратительное шуршание подземных тварей. Пленных обезоружили и сняли доспехи, оставив лишь штаны и нижние рубахи. В этот момент Кален понял, что они будут завидовать павшим. И так оно и было. Когда они пришли за первым Кален бросился на вошедшего с голыми руками, но магический щит, легко его оттолкнул, оглушенный он упал на холодный пол. И уже через несколько минут одного из них принесли в жертву. Он не кричал проклятий, он читал молитву, но Создатель был глух. Оставшиеся видели, как его разрывают на части, обагряя его кровью центр пентаграммы. Которая отозвалась на кровавую жертву на мгновение полыхнув золотым огнем. Сколько это продолжалось никто не знал. После четвертой жертвы, Видящие перестали сопротивляться. Кален каждый раз рвался заменить кого-то из братьев, но мучители упорно выбирали других, не его. Теперь они не смотрели на жертвенник. Они просто молились, взявшись за руки, слушая предсмертные крики своих друзей. Быстрая смерть ждала лишь первую жертву. Всех остальных долго мучали, убивая медленно и болезненно. Крики и проклятья умирающих не волновали магов крови, они лишь забавляли подземных тварей. Сколько это продолжалось заключенные не думали. Они уже простились с жизнями и смиренно ждали своей участи. Они не говорили больше, не держались за руки, не молились. Их оставалось трое. В очередной раз к клетке направился один из магов. Кален преградил ему путь. Закрывая собой товарищей.
- Возьми меня.
Маг лишь улыбнулся из-под капюшона.
- Для тебя у нас есть кое-что особое, воин. Ты убил демона желания, это немногим под силу, так что ты будешь последним. И поверь, ты даже не представляешь, как ты будешь страдать.
Маг приказал подземным тварям оттащить Калена и забрал другого. Кален схватился за прутья магической клетки. Прикосновение вызвало острую боль, но эта боль не могла сравниться с его чувством вины. Он возглавил этих воинов, он вел их, после гибели командора. Это его вина. Нужно было повернуть, нужно было прислушаться к словам старого мага у ворот. Он этого не сделал. Все это случилось по его вине. Боль, которую он испытывал все крепче сжимая прутья была заслуженной карой, за его безрассудство. Он привел их на этот жертвенник. Чем больше он думал об этом, тем менее последовательны и логичны были его мысли. Они путались в голове, превращаясь в огромный ком бессвязных обрывков. Его мозг рвался на части, как рвали, резали, ломали его товарищей. Когда он остался один, его рассудок был уже поврежден. Страха не было. Было отчаяние и самобичевание. Он молился, опять молился. Не о спасении, на это не было надежды, он молился о обретении света, о своих погибших товарищах. Молил Создателя принять их в свой свет. О себе он не молился. Он был готов принять свою участь. И было еще чувство, что он что-то не успел сделать, а теперь уж точно никогда и не сделает. Покрытые ожогами и кровью руки все так же сжимали ненавистные прутья, и он молился. Без надежды. Просто повторял годами заученные слова. Мыслей уже не было. В ушах все еще стояли крики его товарищей. Теперь его черед. Тогда он и увидел Астера и его отряд. Затуманенный рассудок принял их сперва за подземных тварей. Потом он разглядел в них людей, но решил, что это еще одна группа магов. И лишь когда Астер приблизился к клетке и приложил палец к своим губам призывая его к молчанию, он осознал, что это спасение. Маги затянули очередную песню, воспользовавшись этим Астер прошептал:
- Парень, ты как? Сейчас мы тебя вызволим, только разберемся с этими, - он кивком указал на магов.
Превозмагая отчаяние Кален прошептал в ответ.
- Сейчас, я хочу участвовать в битве. За ними должок, - он не знал в тот момент как зло блеснули его глаза.
Астер задумался, но рядом с ним возникла Элрина и, положив руку на его плечо, кивнула. Астер улыбнулся ей и кивнул в ответ. Маг, сопровождавший их развеял чары, прутья исчезли. Астер протянул ему меч.
- Это тебе пригодится. Будь готов. Атакуем по сигналу.
Кален кивнул. Боль от открытых ран и сломанных ребер не исчезла, но Видящих годами учат превозмогать боль, специально для этого есть истязания. Так что Кален смог встать на поврежденную ногу и поудобнее перехватить меч покалеченными пальцами. Его боль больше не имела значения, он был готов собирать долги. За каждого, кто погиб, за каждый их крик, за каждую каплю их крови. Через несколько минут последовал долгожданный сигнал. Отряд Астера не был единственным. Из всех углов на проклятых магов и подземных тварей хлынули люди, оглушая присутствующих боевым кличем. Кален тоже кричал. Кричал от боли, от осознания, что он единственный выжил, от беспредельного отчаянья, от ненависти. Он орудовал мечом, не задумываясь ни о чем. Было уже не важно выживет он или умрет, главное, что он умрет не как жертвенное животное, а в бою, с мечом в руках. Он крошил черепа и отрубал конечности. Маги попытались использовать против нападающих свои силы и тогда он вышел вперед, прикрывая своих спасителей. Он первым дошел до кровавой пентаграммы. И первым ударил по все еще не осознавшим свою ошибку магам. Одна из голов в капюшоне покатилась по полу, прямо к центру рисунка. Туда где грудой лежали истерзанные тела его десяти товарищей. Он взвыл от ярости и разрубил второго мага от плеча до поясницы одним ударом. Это не было местью. Если бы он хотел мстить, он бы убивал их медленно, так же, как они убивали его братьев. Но он не мстил, он делал свою работу, делал то, что умел лучше всего другого. Он убивал. Во имя света. Во имя Создателя. Он купался в крови врагов, а с губ его слетали слова молитвы. Молитвы, которая не помогла другим, которая уберегла только его.
Кален вырвался из кошмара. У его ног тлел костер. Рядом слышался мирный храп его людей. Этих он не подведет. Больше он никого не подведет. С момента своего случайного спасения он стал одиночкой. Он не возглавлял отряды, он был сам по себе, он не был готов брать на себя ответственность. Слишком долгим и болезненным было восстановление. Слишком глубоки были переживания. Слишком тяжело он перенес свое спасение. Но время лечит. И спустя несколько лет его сделали командором. И не было более справедливого и мудрого командира. Он не бросал своих людей в пекло, он берег каждую жизнь, предпочитая принимать огонь на себя. Он больше никогда не оставлял павших на поле боя. Вскоре слава о его руководстве опережала его. Люди стремились попасть в его отряд, служить под его руководством. Его уважали. Никто не вспоминал о его прошлом, никто не напоминал ему о его пленении, никогда. И теперь это был только его кошмар. Все, кто тогда спас его, скорее всего уже мертвы, кроме Астера.
