— Можете прямо тут и подковать, — посоветовала драконна. — Он так постоит с четверть часа или пока я заклинание не развею. Оно безвредное, не переживайте.
— А ногу ему поднять как же, чтоб подковывать?
— Да как обычно. Это он самостоятельно двигаться не может, зато вам — сплошное удобство.
— Верно, мэора маг! — расплывшись в довольной улыбке, сообразил главный конюх и прикрикнул на помощников, чтобы шевелились быстрее.
Айриэ сочувственно похлопала по шее изящного и сильного красавца. Тот только слабо дёрнул головой, явно мечтая укусить драконну, но не получилось. Отличный конь, но характерец… Бедный его хозяин. Говорят, маркиз не чаял избавиться от этого сокровища, но желающих не находилось: окружающие были наслышаны о дурном нраве коня. Сам хозяин садиться на этого монстра откровенно опасался, ибо конь сбрасывал его уже дважды в приступе дурного настроения. Ведь на живодёрню красавца отправят в конце концов, а жалко. Нет, на живодёрню вряд ли, он слишком редкий и дорогой, на племя оставят. Но ездить не будут, а для такого коня это смерти подобно. Странно, обычно лошади этой породы умны, горды и хорошо относятся к хозяину, если найдут с ним общий язык. Неужели маркиз дурно обращался с этим чудом?.. Да не может такого быть, он же неплохой наездник, в седле нормально держится и с лошадьми обращаться умеет. Айриэ не была близко знакома с маркизом Квейдионом — имя его и то не сразу вспомнила, но он не производил впечатления человека, способного мучить лошадь, тем более такую.
Айриэ ещё раз с одобрением окинула взглядом красавца. Белый с кремово-золотым отливом, с просвечивающей сквозь шерсть розоватой кожей и красивыми голубыми глазами, сейчас смотревшими зло и вместе с тем жалобно. Конь был напуган собственной беспомощностью, и Айриэ утешительно сказала, снова его похлопав:
— Терпи теперь, раз ты такой злючка. Не бойся, скоро снова можешь двигаться. Только людей не калечь, они же тебе ничего плохого не сделали.
Бархатная, лоснящаяся, светящаяся перламутром шкура так и просила, чтобы её погладили, и Айриэ не удержалась. Удивительно, но конь будто начал успокаиваться от бережных поглаживаний, и глаза под пушистыми белыми ресницами явно подобрели.
Вспомнив о своей роли не слишком удачливой магессы, которая не прочь заработать лишнюю монетку, Айриэ сказала главному конюху:
— Вы, брай, посоветуйте хозяину, чтобы коню успокаивающий амулет надел. Он тогда не будет таким буйным, поуспокоится и перестанет наездников сбрасывать. Вот хоть пусть мэор маркиз ко мне обратится, я ему охотно такой амулет сделаю. Да и вам проще будет с конём управляться, а?
Айриэ заговорщически подмигнула, а главный конюх прямо-таки засиял, почуяв шанс на освобождение от злобной белоснежно-золотистой обузы.
— Мэора, неужели конь злобствовать перестанет от амулета вашего? Ох, ну конечно, я мэору маркизу непременно скажу, чтоб к вам обратился. Он и сам, между нами говоря, коня этого изрядно побаивается. Оно и неудивительно, я в жизни такой вредной твари не видел!
Айриэ согласно хмыкнула и отправилась наконец к своему любимцу. Хорошо, что Шоко не видел, как она тут чужих красавцев наглаживает, а то бы взревновал.
Шоко стоял в деннике, расположенном далеко от входа. Впереди Айриэ по проходу шёл человек с ведёрком в руках. Почти поравнявшись с Шоко, человек вдруг резко остановился, а конь потянулся к нему. Человек поставил ведёрко на пол и сбросил с головы капюшон куртки, открыв взору Айриэ подозрительно знакомые золотистые волосы. Шоко, между прочим, сейчас выглядел как обычный гнедой конь, каких на свете полным-полно. Что ни говори, а бедняга, как и его хозяйка, был слишком приметным, а потому оба без конца вынуждены были носить маски.
Айриэ чуть вздохнула, остановившись и наблюдая, как Фирниор уверенно приблизился к коню и начал ласкать его как старого знакомца, бормоча его имя. И как только умудрился узнать?.. Шоко же, поросёнок этакий, радостно тянулся к человеку губами, будто к родному.
Бесшумно подойдя, Айриэ с любопытством поинтересовалась:
— Как ты догадался, что это Шоко? — Голос у неё, разумеется, тоже сейчас был другой, более звонкий и высокий, соответствующий нынешнему облику.
Рука, гладившая шею коня, на миг замерла, потом возобновила свои движения. А Фирниор сказал, не поворачивая головы:
— Наверное, мэора, я теперь и вас, и Шоко под любой маской узнаю. Не спрашивайте, как, я и сам понятия не имею. Узнал, и всё. Думаю, вам больше не удастся ввести меня в заблуждение своими ненастоящими лицами…
Снова на «вы». Обиделся. Нетрудно было догадаться, впрочем. Айриэ беззвучно хмыкнула и спросила:
— Вы, мэор, какими судьбами здесь?
— Привёз подарок для его высочества Мэйгина от одного небезызвестного вам лица, — ответил он и наконец обернулся. Бесстрастно осмотрел миловидную женщину с огромными тёмно-голубыми глазами, маленьким носиком, ямочками на щёчках и рыженькими кудряшками длиной чуть ниже плеч, потом честно сказал:
— Ужасно, мэора. Вам категорически не идёт. Простите.
— Ничего-ничего, люблю откровенность в людях, — добродушно откликнулась драконна. — Главное, этот облик отвечает вкусам его высочества.
— О, вот как? — приподнял левую бровь Фирниор и вдруг поморщился, охваченный неприятными подозрениями: — Мэора, один знакомый нам… маг поручил мне отвезти его высочеству некие особенные амулеты, а после — остаться при дворе принца, дабы всячески оказывать содействие его знакомой магессе, мэоре Танноре. Умоляю, скажите мне, что это не вы!
— Увы, ничем не могу вас порадовать, — вздохнула драконна. — Сейчас меня зовут именно так.
Фирниор посмотрел с усталым отвращением и пробормотал:
— Я должен был сразу догадаться.
— Не расстраивайтесь, переживём как-нибудь. Ладно, нам надо свободно поговорить, а здесь скоро появятся лишние уши.
— Вон те, уже заранее оттопыренные? — с сарказмом спросил Фирниор, кивая драконне за спину.
В конюшню, шатаясь, ввалился тот самый пропавший третий помощник конюха, но в каком виде!.. Парень нализался до безобразного состояния и еле держался на ногах. Главный конюх за такое по головке не погладит, скорее уж хлыстом отходит — до полнейшего просветления. Пьянства он не терпел, да и лошади, к слову, тоже.
— Вас, мэор, где разместили?
— В старых казармах гвардии, где в Аэс-Тронде обычно селят наёмников, насколько я понял. Я — не такая важная птица, чтобы выделять мне гостевые покои, — усмехнулся он.
— Тогда пойдёмте ко мне, там и поговорим спокойно.
— Сейчас, только сначала я к своему коню загляну.
Айриэ, спохватившись, тоже достала из кармана раздобытые для Шоко яблоки и принялась задумчиво кормить любимца. Интересно, что здесь делает Фирниор? Насколько Айриэ знала, он в последнее время работал в Эстиссе, выполняя различные поручения Юджиса. Драконна старалась с Фиором не пересекаться, незачем вроде. Судя по его реакции, и он тоже не слишком жаждал встречаться, а тем более работать вместе. Надо узнать, что там придумал Юджис. Ей он ничего не сообщал, но амулеты для Мэйгина действительно должны были прислать: Айриэ сочла, что нужно усилить защиту принца от враждебной магии. Мало ли что. В конце концов, Мэйгин — неплохой союзник, хотя друга из него и не выйдет, это Айриэ поняла окончательно, пообщавшись с ним подольше. Слишком уж он привык фальшивить — даже в мелочах, перестраховываться, опасаясь выкрутасов больного сознания короля и никому не доверяя.
Впервые увидев принца после его отъезда в северные провинции, Айриэ нашла, что Мэйгин немного похудел, обветрился и закалился — в прямом и переносном смысле. Трудности пошли ему только на пользу, согнав жирок столичной изнеженности и добавив мужественности. Мэйгин стал жёстче и решительнее, а землями своими управлял сурово, как истинный северянин, не дающий поблажек ни себе, ни другим. Властвовать принцу явно понравилось, под бдительным оком короля Шингара ему такого никогда бы не позволили. Но Айриэ эту обнаружившуюся в Мэйгине черту скорее приветствовала: пока он помнит, какие власть налагает обязательства на правителя, это пойдёт только на пользу северным провинциям, да и всей Дилиании, если он всё-таки унаследует корону брата.
