Кори садится рядом, так близко, что мне слышно его дыхание, и, положив руку мне на плечи, тянет меня лечь рядом с ним, откинувшимся на спину. Потом он поворачивается ко мне и осыпает поцелуями мое лицо и шею.
– Ты очень хороший, Бен. Благодаря тебе я чувствую себя в безопасности, словно мне ничего не угрожает, пока ты – часть моей жизни.
– Ни хрена. Я делаю тебе больно. Прячу и отказываюсь от тебя, как поганый трус, хотя кроме тебя мне ничего и никого не нужно. Я не делаю твою жизнь безопасной, Кори. Я просто еще один источник твоей боли, еще один из тех, кто тебя использовал.
– Нет, все не так. Ты настолько привык притворяться, будто бесчувственный, что и сам уже в это поверил.
Я невесело смеюсь.
– И как ты умудрился узнать меня за такое короткое время? Думаю, ты сам себя обманываешь. Проецируешь на меня романтические черты характера, которые хотел бы видеть во мне. Но это просто фантазии. Я просто врач в маленьком захолустном и полном предубеждений городишке, и настолько зазомбирован чужими представлениями о жизни, что даже не могу себе вообразить, как могу увлечься другим мужчиной. Вот что я на самом деле чувствую. Почему мне вечно все говорят про мои же чувства?
– Ну смотри, чувства все-таки есть, сам признался, – какое-то время Кори смотрит в потолок, а потом продолжает: – Хочу кое в чем признаться. Я расстроился, что ты не захотел никому рассказать обо мне – и о нас. Сказал тебе, что все понимаю, но это только половина правды. Так-то я догадываюсь, почему ты так себя ведешь, но при этом адски злюсь. И я нарочно флиртовал с пожарным у тебя на глазах, потому что хотел заставить тебя ревновать. Получилась какая-то фигня, и я сожалею.
Вздохнув, я прикрываю глаза предплечьем, закрываясь от света и всего мира.
– Блин, будь я хотя бы наполовину мужиком, я бы послал всех на хуй и не стал бы притворяться.
– Но ты ведь не можешь так сказать, согласись. Ты часть этого общества, люди тебя любят, у тебя отличная карьера, которую совсем не хочется терять – о таком я даже мечтать не смею. На меня-то людям плевать, гей я или нет. Я – никто. А вот ты… Если ты считаешь, что люди не поймут и что это навредит работе, тогда ты делаешь все правильно, скрывая правду. С моей стороны эгоистично ждать, что ты рискнешь всем ради моей задницы. Как ты сам сейчас правильно заметил, мы едва знаем друг друга. Через неделю или две я могу исчезнуть из твоей жизни, а тебе всю жизнь потом разгребать последствия. Это того не стоит.
Я крепко его обнимаю, глубоко дыша, чтобы сдержать новые слезы.
– Чувствую себя идиотом, реву тут как маленький. Боже, я еще ни разу в жизни не плакал.
– Тогда, наверное, это тебе на пользу. Прости меня за все, Бен. Я не хочу стать причиной развала твоей жизни.
Мы засыпаем, лежа бок о бок на кровати, не снимая курток и обняв друг друга. И это самая важная, без единого сна, ночь в моей жизни.
Глава 16
– Ого-го! – закрыв машину, я иду на работу, в то время как Кори направляется к машине скорой помощи. У меня странное ощущение при входе в ER, как будто только что закончился месяц отпуска, вместо моих обычных выходных. За это время произошло так много всего, что сейчас я чувствую себя другим человеком.
Приемная заполнена пациентами, в основном оставшимися с дневной смены, а я чувствую себя немного усталым, поскольку спал слишком много. Мы с Кори весь день ленились, вставая только чтобы поесть, принять душ и включить телевизор.
– Доктор Харди, вы уже пришли, – говорит одна из медсестер, готовая уходить. – У меня там ваш постоянный «клиент» с одышкой, мистер Доусон. У него кислород ниже 90, что для него нормально, так что я не поставила ему маску, но все-таки сделала анализ. Результаты вот-вот будут готовы.
– Спасибо. Что-нибудь еще?
– Дама из второй палаты собирается уходить и пошла за тем парнем из третьей. Он в порядке, его проверил доктор Ханниган. Ему сняли швы и выписывают. Половина присутствующих здесь – это родственники, так что все не так плохо, как кажется, – она кладет папки на стол и, взяв жакет, идет на выход. – Кстати, здорово, что у вас с Джули одинаковый праздничный вид. Думаю, надо сделать вечеринку в дневную смену.
– Э-э… спасибо. – Джули сейчас с пациентом в первой смотровой, и она действительно, как и я, одета в красную водолазку. Надев сверху зеленую форму, мы оба выглядим очень по-новогоднему и как будто договорились.
Закончив с пациентом, она возвращается к стойке в сестринской и подозрительно оглядывает меня. Тут меня осеняет, о чем она может подумать, глядя на мой высокий ворот, и, к сожалению, будет абсолютно права.
– Привет, доктор Харди. Вы в водолазке?
Я смотрю ей прямо в глаза.
– То же самое могу спросить и у тебя, Джули. Только что ушедшая медсестра решила, что мы тут с тобой демонстрируем рождественское настроение одинаковыми нарядами.
Покашляв, Джули возится с бумагами на столе, избегая смотреть на меня.
Когда она случайно подходит ближе, я накрываю ее руку своей.
– Не чувствуй себя неловко. Пожалуйста, не надо. Просто пусть все будет по-старому, ладно? Из-за произошедшего между нами я не изменил свое отношение к тебе.
– И что это здесь такое? – из коридора, ведущего в администраторскую, появляется Кристина. Понятия не имею, как много она слышала. – Между вами двумя что-то произошло, и я догадываюсь, что именно и кто еще причастен, – она играет с высоким воротником своей роскошного белого платья-свитера и ухмыляется.
– Крис, тебя мои дела, как и я сам, больше не касаются, –
– Но, дорогой, мы едва успели расстаться. Твоя сторона кровати еще теплая.
Теперь моя очередь ухмыляться.
– Это все потому, что Ханниган не дает ей остыть.
Послав меня очередной улыбочкой ко всем чертям, Кристина поворачивается к Джули.
– Эй, дворняжка, ты что, спала с Беном, пока мы встречались?
– Хватит, – я быстро встаю между ними, пытаясь защитить Джули.
И тут Кристина протягивает руку к моему воротнику и оттягивает его, открывая метку на моей шее. Я чувствую, как краснею.
– Это ты ему сделала? – спрашивает она Джули. – Твоя работа?
Решительно шагнув из-за моей спины, Джули с вызовом смотрит на Кристину.
– Да, моя. Мы занимались любовью в эти выходные у него дома, правда, Бен?
Я напоминаю себе прикрыть рот, чтобы все не испортить.
– Да, милая. Разве такое забудешь, – я улыбаюсь ей, и надеюсь, она понимает, что это искренне, поскольку она только что спасла мою задницу.
– Ты мудак, Бен, – фыркает Кристина, не глядя на нас. – Надеюсь, ты будешь счастлив со своей шлюхой.
Как ни странно, у меня проносится мысль, имеет ли она в виду Джули и знает чуть больше, чем говорит.
– Спасибо, Джули, – шепотом говорю я, когда Кристина ушла. – Но зачем ты соврала?
Она краснеет.
– Решила, ты не хочешь, чтобы она была в курсе о происходящем. Кристина не станет хранить это в тайне.
– И что же такое, по-твоему, происходит?
– Да ладно, Бен, – закатив глаза, она мягко кладет свою руку на мою. – Можешь сколько угодно думать, будто ты одиночка и никому до тебя нет дела, но я всегда обращаю на тебя внимание. И потом, я была с тобой и Кори тогда, помнишь? Нужно быть слепой и глухой, чтобы не заметить сексуального влечения между вами.
– А-а. И это тебя беспокоит? – не уверен, что хочу услышать ответ.
– Только то, что я собиралась расспросить тебя сама, если ты не расскажешь. Не знала, что ты гей.
– Я не гей.
– Значит, тебе просто нравится он?
– Поверить не могу, что говорю это, но да. Только он. Мне никогда не нравился ни один парень… до этого момента.
– Как бы то ни было, я думаю, вы двое замечательная пара. Оба очень сексуальные и явно увлечены друг другом. Но что же теперь делать мне? В этом дурацком городишке так мало подходящих парней.
– Джули, ты красивая умная девушка. И еще так молода. У тебя еще полно времени найти кого-то потрясающего.
