Я громко и нарочито вздыхаю.

– Да.

– Я знал, что захочешь. Ты не смог устоять перед ее порно-фотками, которые она так настойчиво демонстрировала.

– Кори, мне понравилось качество фото, а не она сама. Я взял ее номер по единственной причине: ты меня поцеловал, и она разболтала бы всему городу. Большое спасибо, кстати. С таким же успехом мы могли бы просто трахнуться прямо на ее стойке. Так что мне пришлось доказать свою мужественность, взяв ее телефон, чего я совершенно не хотел, – я выруливаю со стоянки и сворачиваю на дорогу.

– Доказать мужественность? – Кори прислоняется лбом к приборной панели. – Если я тебе нравлюсь, это не делает тебя менее мужественным.

– Ты прав, – я кладу руку ему на спину. – Абсолютно прав. Просто все это для меня слишком ново, но я стараюсь изо всех сил, понимаешь? Прости меня. И пожалуйста, будь со мной терпеливым. Возможно, я психую и веду себя как мудак, но одно знаю точно: я не флиртовал с этой женщиной, и ее телефон мне не нужен. Я запаниковал.

Он выпрямляется и выглядит уже спокойнее.

– Знаю, я повел себя глупо. Это для меня так же ново, как и для тебя.

– Ого. Я как-то предполагал, что ты был с мужчинами раньше.

– Был, но никогда еще не ревновал.

– Правда? – я не могу сдержать собственную широченную улыбку. – Уверен? Никого не ревновал, даже в школе?

– Нет, Бен. Только тебя. А ты мне еще покупаешь вещи. Теперь я реально растерян.

– Что у тебя а пунктик про подарки? Предполагалось, ты будешь рад, а не растерян.

– Некоторые мужчины – как правило, пожилые – дарят кому-то подарки, чтобы тот был с ними. Иногда просто дают деньги, – по тому, как он покраснел, я понимаю, что он говорит не теоретически и не пересказывает слухи.

– Ты сейчас про себя?

Он кивает и смотрит в пол.

– Мне некуда было пойти, – шепотом говорит он. – Негде жить. Нечего есть. Плюс я был наркоманом.

Припарковавшись в гараже, я иду в дом, с облегчением понимая, что мы больше не на публике. Кори садится на диван и выглядит встревоженно, поэтому я сажусь рядом. Мне хочется, чтобы обстановка была расслабленной, дать ему понять, что я его не осуждаю. Я скидываю кроссовки и ложусь головой на подлокотник, небрежно закинув ноги ему на колени.

– Расскажи мне, – тихо прошу я.

Стащив свои ботинки, он укладывается на противоположную сторону дивана и с обеих сторон обнимает мои ноги со своими. Мои ступни оказываются по его задницей, и я шевелю пальцами ног. Это наше совместное лежание чувствуется интимней секса. Какое-то время никто ничего не говорит, и эта тишина в моем доме не такая, как обычно. Она приятная, и поселяет какое-то незнакомое чувство в груди.

Наконец его голос нарушает тишину, он звучит хрипло и мрачней обычного.

– Когда умерла бабушка, я еще учился в школе. Был членом футбольной команды, и у меня было много друзей. Недостатка в людях, с кем можно провести время, я не испытывал. Ночевал то у одного, то у другого, и их родители не были в курсе. Был один парень, его звали Джейми… Мне нравилось дружить с ним, потому что я был тайно им увлечен, – Кори улыбается, но с грустью в глазах. – Однажды ночью я сделал глупость. Мы смотрели фильм, сидя на кровати в его комнате, и я поцеловал его. Я мог поклясться – я ему тоже нравился, иначе я бы никогда не решился на тот поцелуй.

– Полагаю, он отнесся к этому не очень благосклонно?

– Я так и подумал на мгновение, но потом он совсем взбесился. Выставил меня за дверь посреди ночи. Шел дождь, и мне пришлось спать под эстакадой с кучкой бомжей. Мне не стыдно рассказать тебе, что я был напуган до смерти, хотя играл в футбол и не был хилым. Я плакал, как ребенок.

– Боже, а что случилось потом? – я так поглощен его рассказом и собственным беспокойством об испуганном мальчике, что приподнимаюсь с дивана.

– Меня взял под свое крыло человек по имени Гарольд. Сказал, мне не нужны эти вонючие богатеи – так он назвал моих друзей. И что он за неделю научит меня выживать на улице и делать, что мне захочется. Для меня в том возрасте это звучало очень круто.

– И чем ты занимался? Где жил?

– Попрошайничал, обчищал карманы пьяных посетителей баров… – он смеется в ответ на мое потрясенное выражение лица. – Эй, я ведь и не говорил, что я хороший и вел гламурную жизнь.

Я закатываю глаза.

– Ты не плохой человек, Кори.

– Погоди, пока не расскажу остальное, – предупреждает он. – Я подсел на накротики, спускал на них все, что у меня было, и за деньги делал минеты в туалетах ночных клубов и в переулках возле баров. Удивительно, как много натуралов готовы заплатить за минет от гея, когда напьются, особенно если их вышвырнули из бара и они без компании.

– Как ты… ну, уговаривал их на это?

Усмехнувшись, он игриво проводит своими ногами по моим.

– Ты действительно хочешь знать подробности?

Я решительно киваю, не в силах сдержать любопытство.

– А знаешь, что, – с опасным блеском в глазах говорит он. – Мы сегодня пойдем в «Дно», и я покажу тебе, как. Заодно посмотрим, сработает ли на тебе.

От этого у меня мгновенно встал. Я смотрю на него через весь диван со смесью благоговения и похоти. От маленького мальчика, к которому чувствуешь лишь сострадание, не осталось и следа – сидящий напротив мужчина уверен в себе, он сильный и сексуальнее, чем любой человек, кого я когда-либо видел. Излучает чистую мужественность, грубоват и при этом идеален.

– М-м-м… – он прикусывает пухлую нижнюю губу и подается вперед. Этот хриплый сексуальный голос я узнаю даже с завязанными глазами среди толпы. – Будешь продолжать трахать меня глазами, устрою беспорядок прямо на твоем диване.

– Господи, ты меня убиваешь, – я со стоном откидываюсь на спину, сжимая член в кулаке, словно это поможет сойти желанию на нет.

– Нет, детка. Это ты меня убиваешь, – приподнявшись, он ползет ко мне, плавным движением раздвигает мои ноги и устраивается между ними, стоя на четвереньках. – Если это не произойдет в ближайшее время… – он потирает мой анус сквозь джинсы, посылая волну чистого животного желания в каждый нерв ниже живота. – Я тогда сойду с ума. Ты даже не представляешь, как сильно я хочу тебя.

– Остановись, Кори! – вскрикиваю я, прежде чем понимаю, что говорю. Переведя дыхание, я сталкиваю его с моих колен, а он смотрит на меня озадаченно и с болью.

Вот черт.

До меня слишком поздно дошло, что я отверг его, как и тот мальчик, выгнавший его в дождь много лет назад.

Он уходит на кухню, раздраженно проводя рукой по волосам. В этих джинсах он выглядит так съедобно, что мне хочется броситься на него. Повалить на спину и трахать, пока мы оба не сможем пошевелиться. Но я не могу. Мои чувства слишком сильны. И нежелательны.

– Я не хотел, чтобы ты себя так чувствовал, Кори, – умоляюще говорю я, пока он открывает пиво и опустошает сразу половину. – Пожалуйста, останови это. Это больно. И я сомневаюсь, что смогу с этим справиться.

– Ой, хватит ныть. Господи, неужели ты думаешь, что для меня это тоже не болезненно? Ты вообще оттолкнул меня, будто я какой-то насильник. Что, ты решил, это я заставляю тебя чувствовать так? Каким-то хитрым способом? Типа у меня в сумке есть кукла вуду с твоим лицом? Тут винить некого. Ты меня хочешь. Эти чувства, Бен, они реальны, и они твои.

В этот момент речь Кори прерывает звонок его мобильного с веселой мелодией.

– Алло? – его голос достаточно грубый, чтобы отпугнуть звонящего, но тот не бросает трубку. – Да, это мой новый номер. Запиши его, – он прикрывает микрофон и шепотом говорит мне: – Это моя тетя. Я отправил ей смс, пока ты флиртовал с той девицей.

Закатив глаза, я отпихиваю его, чтобы взять себе пива.

– Нет, я не потратил все деньги и не распыляюсь на подработки… Нет… Я у Бена дома… У доктора Харди, – он уходит и говорит тихо, от чего я его не слышу.

Иду за ним и шлепаю по плечу.

– Пригласи их сюда на поздний обед. Ее и твоего дядю. Мы с тобой что-нибудь приготовим.