Русло речушки было местами глубиной в человеческий рост. Носильщики таскали сюда землю с холма и засыпали русло. У холма, вытянувшись в одну линию, стояли землекопы и наваливали землю на носилки.

Работа шла дружно, слаженно, споро.

Между носильщиками и землекопами разгорелось соревнование. К каждому землекопу было прикреплено два носильщика. И землекопы и носильщики старались не отставать друг от друга. Землекоп спешил поскорее насыпать в диге землю. Подхватив наполненное землей диге, носильщик тут же убегал, чтобы не дать землекопу передышки, а землекоп торопливо заполнял землей следующее диге, чтобы не дать передышки носильщику.

И тем и другим приходилось нелегко, зато и результаты сказались сразу.

На женском участке не было такой организованности, работали разрозненно, каждая сама по себе: одни носили в подолах верхних юбок мелкие камни и сбрасывали их в русло, другие выравнивали лопатами бугры.

Сун Ок была в паре с женой Ким Чем Ди. Бросив несколько лопат земли, она с непривычки уже запыхалась. Дела у женщин шли куда хуже, чем у мужчин: работали они вяло, без огонька, без задора. Мужчины начали подсмеиваться:

— Эй, что ли это вы отстаете? А ну-ка, пошевеливайтесь! Не хотите ли с нами соревноваться?

Сун Ок было обидно слышать иронические замечания мужчин. Выйдя, наконец, из терпения, она обратилась к жене Ким Чем Ди:

— Послушайте, а не попробовать ли и нам работать так, как работают мужчины?

— Разве нам угнаться за ними? Мы и диге-то таскать не сможем. — Жена Ким Чем Ди безнадежно махнула рукой.

— Ну, хорошо. С диге мы, пожалуй, и действительно не сладим. Но разве нельзя придумать что-нибудь другое? Разве так можно работать — курам на смех!

— Ничего тут не придумаешь!

— Знаете что, сходите в деревню и принесите два самтхеми[59].

Жена Ким Чем Ди с сомнением покачала головой.

— Ну, дадут нам самтхеми, а что мы с ними будем делать?

— Об этом не беспокойтесь… Было бы хорошо, если бы вы нашли железные самтхеми. Может, Кан Гюну сказать об этом?

Жена Ким Чем Ди побежала разыскивать Кан Гюна. Вскоре она вернулась с двумя самтхеми, сплетенными из толстых железных прутьев.

— Вот, принесла… Я до сих пор не могу понять, что вы такое придумали?

Увидев самтхеми, Сун Ок оживилась.

— Ну, вот и ладно! Теперь давайте распределим между собой работу. Мы встанем в два ряда и будем передавать из рук в руки самтхеми. Последняя в ряду высыплет землю в яму и возвратит пустой самтхеми обратно… А две или три из нас должны копать землю и насыпать корзины. Так оба самтхеми все время и будут ходить по рукам. И тогда мы, как и мужчины, тоже сможем соревноваться: пусть те, кто копает землю, постараются обогнать в работе женщин, передающих друг другу самтхеми!

— Эта штука мне знакома! — воскликнула жена Ким Чем Ди. — Я на золотых приисках видела. Давайте-ка попробуем. Это здорово придумано!

И жена Ким Чем Ди показала, как золотоискатели таким же вот способом достают из ям землю на промывку.

Женщины не сразу поняли суть предложения и продолжали стоять в недоумении.

— А ну, быстренько, — торопила их Сун Ок, — становитесь в ряд. Так… А вы, — обратилась она к одной из женщин, — насыпайте в самтхеми землю!

Женщина мигом наполнила самтхеми землей.

— Теперь давайте его сюда! — Сун Ок кинула жене Ким Чем Ди пустой самтхеми, приняла вместо него самтхеми, наполненный землей, и передала его женщине, стоящей рядом. Самтхеми быстро пошел по рукам, и через минуту женщина, замыкающая ряд, опрокинула корзину в яму. Пустой самтхеми двинулся в обратный путь.

— Так вот в чем дело! — одобрительно закивали женщины. — А мы-то думали: на что нам эти самтхеми?

Женщины не сразу научились быстро и проворно передавать самтхеми из рук в руки и часто роняли его на землю. Постепенно они приноровились, и работа пошла споро и весело. Когда кто-нибудь из женщин, не удержав, выпускал корзину из рук и рассыпал землю, подруги заливались звонким смехом и начинали подшучивать над виновницей. И каждая старалась не отстать от своей соседки. А если кто отставал, в воздухе звенел веселый женский смех.

— Ого! У женщин, пожалуй, лучше нашего дело идет! Так мы можем и в хвосте оказаться, — шутили носильщики, увидевшие, как хорошо, слаженно, с веселым задором работают женщины.

— А что вы думаете? Посмотрим еще, чья возьмет! — отзывались женщины.

Люди сновали по всей низине, как муравьи в муравейнике. Это была величественная картина трудового героизма!

До обеда все работали без передышки. И замечательнее всего было то, что никто не принуждал их к этому. Каждый трудился здесь, как на своем собственном поле; считал, что он занят своим кровным делом. Время летело незаметно.

Кан Гюн вместе с работниками волостного народного комитета рыл канал. Лишь только выдалась минута отдыха, он пошел посмотреть, как работают женщины. Придя на их участок, Кан Гюн восхищенно воскликнул:

— Ай да молодцы! Кто же это придумал?

— Сун Ок, — с гордостью ответила жена Ким Чем Ди.

Заглянул сюда и Куак Ба Ви; он тоже похвалил работу женщин. Взвесив в руках железный самтхеми, Куак Ба Ви покачал головой.

— Э, такой самтхеми для женщин тяжеловат… Я вам сделаю из деревянных прутьев.

— Вот хорошо бы! А то и впрямь тяжеловато… Много земли сюда не насыплешь: тогда самтхеми совсем не поднять!

Сун Ок, сама того не желая, оказалась во главе женской бригады.

Обеденный перерыв продолжался один час. В домах Пак Чем Ди и Сун И, расположенных ближе всех к месту работы, кипятилась в больших чугунных котлах вода. Женщины носили кипяток в низину, разливали его по чашкам, и люди запивали им холодную кашу. Сун Ок и жена Ким Чем Ди тоже разносили кипяток. Они подсели к женщинам и принялись за обед только тогда, когда наполнили кипятком все чашки.

Мать Сун И приглашала Кан Гюна и волостных работников к себе домой. Но Кан Гюн наотрез отказался и распорядился, чтобы все обедали прямо в поле, вместе с крестьянами.

Куак Ба Ви научился в совершенстве управлять бороной. Прежде чем он приступал к работе, на целине выкорчевывали крупные корни, вырубали кустарник и небольшие деревья. И только после этого Куак Ба Ви проходил по расчищенной земле со своей бороной. Там, где корни переплетались особенно густо, он бороновал землю вдоль и поперек.

Бригада, занятая на рытье канала, успела довести его уже до участка Тю Тхэ Ро. Помещик молчал. Не ерепенился и Ко Бен Сан. Куак Ба Ви, видимо, изрядно напугал его.

Другая бригада сооружала на берегах реки дамбу. Каменщик Ли Се Бан выкладывал дамбу камнем.

Вместе с корнями деревьев крестьяне вытаскивали из земли большие камни. Они уносили их с поля. Если камень попадался слишком уж увесистый и сидел глубоко в земле, его оставляли на месте, приговаривая со смехом: этот камень подождет Куак Ба Ви…

Ежедневно в низине и на других участках работало тридцать-сорок человек. Особенно много народу собиралось здесь в воскресные дни, когда на подмогу крестьянам приходили люди из волости и уезда.

Работа по поднятию целины продвигалась быстро. Каждый день бывал в Бэлмаыре Кан Гюн, воодушевляя людей, организуя воскресники. Люди работали дружно, не жалея сил. Из дома Пак Чем Ди ежедневно выходили на работу трое: сам Пак Чем Ди и двое его сыновей. Не отставал от него и Ко Сен До, тоже выходивший на работу вместе со своими сыновьями.

Куак Ба Ви всех увлекал своим трудовым порывом. Темп работ рос, и Куак Ба Ви не отставал от него, все больше «выжимая» из своей бороны.

Крестьяне, прежде с усмешечкой поглядывавшие на гигантскую борону, убедившись в великой пользе замечательного изобретения их односельчанина, стали внимательнее присматриваться к работе Куак Ба Ви. Авторитет его стал неоспоримым.

Люди, действующие порознь, — сыпучий песок. Объединившись, они обретают удивительную мощь. Коллектив — великая сила.