Насколько я знаю, наши историки остаются при убеждении в правильности выбора, сделанного в октябре 1917 года. Да, были потери, были отступления и от социализма, попрание демократии, отход от ленинизма. И все это мы должны сказать. Прав Медведев, который здесь заметил, что сейчас явный крен в критику того, что было при Сталине, и начинают забывать о брежневщине, о периоде застоя. И забывают не случайно. Но это тоже отступление от правды. Потому что исчезает из рассуждения тот самый период, который нам и продиктовал необходимость перестройки. Много еще в нас самих сидит от того прошлого.

Отсюда и процесс торможения повсюду — и в экономике, и в нравственности, в идеологии. Все это очень серьезно, как в 20–30-ые годы.

Обратил я внимание в ваших выступлениях и на то, что комсомол и профсоюзы практически не сдвинулись серьезно на новые пути деятельности. Не годится, чтобы эти организации оказались вне серьезной перестройки, особенно комсомол. Ведь через 5 лет эти люди будут включаться в большую политику. Здесь большое наше упущение.

Мы говорили, что нужен закон о молодежи. Думаю, стоит это продвигать. Но видите ли, закон законом, а надо, чтобы сами ребята всколыхнули свою организацию. И покончить надо с тем, как привыкли уже за много 10-летий — водить их через дорогу как школьников. Стоит вспомнить прежние времена, как комсомольцы включались в самые горячие дела, как переворачивали все захолустное, закостеневшее. Пусть больше будет у нашей молодежи того нахальства, которое раньше горы сворачивало. Нам нужна бьющая ключом инициатива. Все, что откликается здорового в обществе на перестройку, нужно включать в практические дела.

О партии. Это решающее звено. Замена кадров не дает результатов. Об этом говорил Ельцин. Появляется на посту новый человек. Он честный, но сам он из прошлого времени, сам весь опутан привычками и правилами, в которых он вырос. Ему нужно научиться работать. И нужно. поддержать его. Иначе вся эта смена кадров вернет нас во второй застой, только омоложенный.

Большое счастье всех, кто работает сейчас в советском руководстве, — служить родине, да и не только ей — миру. Поэтому не надо опускаться нам до областнического подхода. Если кто-то ставит вопрос, затрагивающий твою сферу, не обижаться надо, а проявить политический подход, достойный члена Политбюро. Напрямую надо говорить обо всем и не видеть покушения на чью-то компетенцию.

Словом, я доволен нашим обсуждением. Это обсуждение показало пример, на каком уровне Политбюро должно работать, а не чепухой, не мелочами заниматься. И очень хорошо, что у нас такой дух в коллективе, атмосфера откровенности, прямоты. Делаем одно дело. Мы на виду. С нас будут брать пример. Так что будем действовать в русле новых задач.

Рыжков докладывает О плане экономического и социального развития на 1988 год.

Горбачев подводит итог дискуссии: Мы правильно говорим о человеческом факторе, об экономических методах. Но когда считают, что при них всё автоматически заработает, — это ошибка. Нет, организационная работа останется везде и всегда. Если сейчас ее забросить, мы нанесем прямой удар по всей перестройке.

Даже когда заработают экономические механизмы, организационная работа все равно будет нужна. Причем самое опасное, когда бьют по инициативе. У нас ведь как: если кто придумает новое, сразу на это лапу наложат. Так у нас ничего не выйдет. Продовольствие, жилье и товары — вот три кита всей перестройки. И мы открыли все возможности, чтобы эти вопросы решались.

Пуго у себя (в Латвии) занялся в 10-й пятилетке ассортиментом мяса. Наладил дело, но наполовину. В общепите — хорошо. А в магазинах с мясом плохо.

…Правильно, что мы держим пятилетку. Новые процессы нарастают. Но пятилетку держать! В случае превышения плана — не подгонять под принцип «от достигнутого».

… Надо поставить дело так, чтобы не платили незаработанные деньги…И что-то надо делать с дисбалансом в положении республик. Половина их живут на дотации.

…1987-й — рубежный год… И надо кончать с подвешенным состоянием министерств. 660 000 человек в них занято. Надо снимать тех, кто не хочет работать по-новому.

(Обращается к Силаеву). Не сделайте ошибки. Ни в коем случае нельзя отступать под давлением текущих требований от модернизации и технической реконструкции машиностроения. Если сейчас мы сюда заложим старую технологию, то на 10–15 лет вперед мы «сели». Есть такие вещи, где отступать ни в коем случае нельзя. На переходный период пусть 78 процентов промышленности работает по госзаказам, а остальные — на договорах.

Все члены ЦК, каждый, отвечают не только за свое место, а за страну. Вы должны знать — за прошлый год мы потеряли валюты на 13 млрд. рублей из-за нефти. В этом году еще 6 млрд. и еще от водки 9 млрд. Должны об этом помнить мы все, и все члены ЦК. Когда до горячего дойдет дело…

Вспомним время, не столь отдаленное. У нас задача была протолкнуть план. А присутствующим на всяких сессиях надо было только поднять руки. Генеральный секретарь зачитывал трактаты сразу после докладчика по Госплану. И все считали, что после этого все так и будет. Теперь мы знаем, что так не было и так не бывает.

У нас нет тайн от республик и областей. Все мы повязаны единством цели в одном государстве. Но только не так, чтобы соревнование — это когда кто — кого объегорит и на какую республику больше узду наденем. Все всё должны видеть.

Я считаю, что у нас здесь на этом Политбюро состоялся предметный разговор. Акцент сместился в правильном направлении — как сделать пятилетний план реальным. Следит весь мир. По выполнению плана будут судить и о нашей линии в перестройке. Поэтому надо смотреть не с местной точки зрения, а с общегосударственной, чтобы не получилось: прокукарекали, а заря не занимается. Одобряем доклад. Но из высказанных здесь соображений — выбрать главное, изучить, и при необходимости поставить на Политбюро, так как есть вопросы, которые только мы здесь можем решить. Это — первое.

Далее, если суммировать. 1988 год — решающий для всей пятилетки. И сейчас за оставшиеся месяцы надо все тщательно подсчитать и проработать, провести предметную работу на самых трудных участках, в самых узких местах. Эти три месяца и три месяца 1988 года — решающие для всей пятилетки.

Два момента хочу отметить. Решая текущие задачи, втягиваться в крупные подходы к перестройке всей экономики. Одновременно! Прошу секретарей ЦК на основе нашего разговора действовать очень решительно. Если кто паникует, какой бы пост ни занимал — убирать. Тот, кто берется, тот и имеет право оставаться в руководящем штабе. А кто в растерянности, засопливился, тех либо на пенсию, либо на работу полегче. Это и есть демократия, а не нажим.

С таким же подходом мы должны действовать в Политбюро. Есть моменты, которые связаны с неумением. Но есть и другие моменты. Сейчас пошли разговоры: раз мы не добираем и вовне, и внутри в финансовом отношении, надо отступить от пятилетки.

Думаю, что обсуждение наше показывает, что мы все за то, чтобы сохранить пятилетку. Надо дать дополнительные ресурсы угледобыче. Если не сделаем, пятилетка затрещит. Надо не забывать этих людей, кто на угле. Поддержать их.

Второе: нет пятилетки, если 65 % будет… за счет промышленности. Долгих правильно говорит: от подсчета по процентам надо перейти к конкретным планам по экономии ресурсов.

Надо видеть все причины напряженки. Реальный подход позволяет видеть резервы. У нас еще очень много излишков лежит без движения. А вот когда переведем предприятия на самофинансирование, сразу обнаружим свои резервы.

Взять, например, незавершенку. 50 млрд. рублей заморожено. Это же ведь умерщвленный национальный доход. 43 млрд. стоит у нас управленческий аппарат. С ума сойти! Можем мы сократить эту сумму хотя бы на 10 млрд.? Сократить ненужную науку, сократить общественные организации и даже партаппарат. Но здесь надо поосторожнее. Пока это еще инструмент перехода к новым методам. И оборонку пора принести на алтарь экономии. Посмотреть, что можно ужать в МИДе, в КГБ. Народ за сокращение аппарата. Я вот только что в Мурманске был. Криком кричат против чиновничества. Вокруг нас самих, вообще вокруг начальства челяди много. Сокращайте, товарищи. Афанасьев («Правда»), другие газеты, бейте по этому пороку.