— А если бы они не дали согласие, как бы ты поступил?
— Я бы всё равно тебе всё рассказал. И, скорее всего, бросил бы всё, пришел бы к тебе и постарался вычеркнуть их из своей жизни. Потому что я… Я не могу без тебя.
Она обняла меня. Я понимал, как трудно было ей поверить во всю эту ахинею, которую я только что наговорил, но почему-то сразу почувствовал, что она поверила в реальность моих слов.
— Ты веришь мне?
— Конечно, верю Сережа, я только очень боюсь тебя потерять. Понимаешь, очень боюсь. В этой жизни у меня так мало было счастья, что когда я тебя встретила тогда в видео салоне, я сама не знаю почему, но вдруг подумала, что ты тот, кого я всю жизнь ждала. Глупо? — может быть. Но я всегда верила в чудеса и может быть потому, увидев тебя, сразу влюбилась. Всем сердцем, полюбила. Наверное, не всем в жизни так везет встретить человека и в одночасье полюбить. Вот почему я так боюсь потерять тебя.
Я поцеловал её, потом ещё и ещё.
Мы просидели до самого вечера. Я рассказывал ей всё, что узнал о планете Эф. Вика задавала мне вопросы, на большинство из которых я не знал ответа, потому что никогда не спрашивал об этом Гао.
— Теперь я знаю, о чем спросить его, а впрочем, ты сама сможешь с ним поговорить сегодня ночью.
— Нет, нет, только не сегодня. Я боюсь. Лучше в следующий раз.
— Ты меня любишь или нет?
— Да!
— Значит, сегодня.
Улыбка озарила её лицо, и я понял, что всё будет хорошо.
Мы собрались и пошли ко мне. Я показал ей свой наряд. Она долго смеялась над париками, особенно с косой. Она так заразительно смеялась, что я стал демонстрировать их на себе и этим еще больше смешил её и себя. Я стоял посреди комнаты в парике с разноцветными косичками. Она подошла ко мне, неожиданно перестав смеяться, прижалась и тихо спросила:
— А ты меня, почему полюбил?
— Не знаю, потому что ты такая…
— Какая?
— Самая…
— Какая?
— Женщина, которую я люблю.
— Правда?
— Правда, — ответил я, стаскивая с головы дурацкий парик.
— Повтори, пожалуйста, еще раз.
— Я тебя очень люблю.
Я обнял её, приподнял от пола, и осторожно положив на диван, стал целовать, расстегивая пуговицы на её блузке.
— Ты самая лучшая, самая желанная женщина, которую я знаю. Может быть, в нашей жизни будут трудности, горе, сомнения, но я всегда, слышишь, всегда буду любить только тебя, одну, самую желанную из всех женщин на свете, мою Вику. Тебя, Викуша…
Она обнимала меня и целовала. Нам так хотелось друг друга, что мы лишь частично скинули одежду. Она пылала желанием, и этот жар передавался мне. Мы слились в экстазе любви, забыв обо всем на свете.
Лишь час спустя, когда уставшие, но безумно счастливые, мы лежали на диване, я обернулся и посмотрел на часы. До начала сеанса еще оставалось полно времени. Я приподнялся, чтобы встать.
— Ты куда?
— Пойду, приготовлю нам что-нибудь поесть.
— Ты что, даже не думай об этом. Кухня, это моя территория, — и она легко перепрыгнула через меня и почти нагишом бросилась на кухню. Я встал и последовал за ней.
Мы поели, и я предложил ей расслабиться и поспать перед сеансом связи. Она разобрала постель, и мы легли. Она обняла меня и, расслабившись, уснула. Я лежал рядом с ней и думал, — правильно ли я поступил? Может, надо было и впрямь, все бросить к черту и сбежать с Викой куда-нибудь от этих инопланетян, тем более что денег у меня было уже вполне прилично. Я осторожно переложил её руку со своей груди на подушку и, поправив одеяло, вышел на кухню.
Сидя на кухне перед экраном телевизора я пил кофе с ликёром и смотрел Евроновости. Нагая, с распущенными волосами, она тихо вошла и совсем просто, словно с кем-то только что разговаривала по телефону, произнесла:
— Тебе привет от Гао.
— Ты разговаривала с ним?
— Да, — в её словах был восторг, смятение, испуг. Всё одновременно, я чувствовал это.
— Представляешь, это все, правда, всё, все, о чем ты мне говорил. Теперь нас двое. Ты и я. На всей планете только двое, кто знает о планете Эф. Это так здорово.
— Кофе будешь?
— Только не очень крепкий.
Я кинул на стул халат, и она присела. Я налил ей чашку кофе и рюмку ликера. Мы чокнулись, и она сказала:
— Чтобы у тебя всё получилось.
— Нет, чтобы у нас всё получилось.
— За тебя и меня.
— За нашу любовь, — в унисон ей, сказал я.
— Пойдем, а то простудишься, — мы встали и пошли в комнату.
Она лежала на диване, и её ярко рыжие волосы переливались в лунном свете, который, как мне казалось, падал из окна. Конечно же, это был свет от фонарного столба, но мне хотелось верить в маленькое чудо. А впрочем, все равно, её волосы и без того манили к себе, а она, такая близкая и желанная, лежала рядом, и мне было спокойно и хорошо. Я лег рядом и обнял её.
— Знаешь, Сережа, я больше ничего не боюсь. Честное слово. Я люблю тебя и верю, что всё будет хорошо.
— Как хорошо, что я тебя встретил, — ответил я, и поцеловал её.
Я проснулся рано, еще не было семи. Вика мирно дремало рядом со мной. На душе было хорошо и спокойно. Осторожно, чтобы не разбудить её, я вылез из-под одеяла и отправился в ванную. Приняв душ, я сварил кофе и, намазав горбушку черного хлеба маслом, положил сверху кусок сырокопченой колбасы. Я ел бутерброд, запивая ароматной жидкостью, и думал о том, что жизнь прекрасна. Как мало надо для счастья. А почему собственно мало? Наоборот как много надо, чтобы быть счастливым. Надо чтобы рядом был любимый человек. Я чувствовал себя по-настоящему счастливым человеком. Подойдя к окну, я посмотрел на улицу, редкие прохожие уже спешили на работу. Только мне никуда не надо спешить. Я почувствовал, как Вика прижалась ко мне сзади, положив руки на плечи.
— Ты чего не спишь? Ещё так рано.
— Смотри, какое чудесное утро. Весна, солнце, — я обернулся к ней, и рукой показал ей на край солнца, выглядывающий из-за крыши соседнего дома.
— Как ты думаешь, они хорошие?
— Кто, они?
— Гао и жители планеты Эф.
— Не знаю. Я их не спрашивал, да и вряд ли они скажут про себя, что они плохие. Я думаю, что они не лучше и не хуже нас. Скорее всего, такие же.
— А какие мы?
— Разные. И хорошие и плохие. Но в целом, наверное, мы хорошие.
— А если бы мы были на их месте, чего бы хотели, прилетев на чужую планету?
— Ну, как чего, познакомиться, узнать новый мир, поделиться теми достижениями, которыми обладаем.
— А вдруг у них совершенно другие намерения?
— Викуша, ты что. Цивилизация, которая старше нас, она мудрее. У них даже войны давно в прошлом. У них один народ, один язык. Они достигли таких высот в развитии науки и техники, что их волнуют не вопросы имперского величия, а познание окружающего мира во всём его многообразии.
— Наверно, ты прав. Я зря беспокоюсь. Это оттого, что я насмотрелась фантастических фильмов про инопланетян. А там всегда их показывают монстрами или захватчиками.
Я рассмеялся и обнял её.
— Вика, ты прелесть. Неужели, разговаривая с Гао, ты не смогла своим женским чутьём, определить его миролюбивый характер? Кстати, ты так и не рассказала мне о чем, ты с ним говорила. Ну-ка расскажи, пожалуйста.
— О разном. Во-первых, он вначале очень удивился, что это не ты, а я. Мне пришлось рассказать ему о себе. Понятное дело я вначале жутко перепугалась. Короче он меня начал успокаивать. Рассказал о тебе, и ваших планах. Когда я немного успокоилась, я ему задала несколько вопросов.
— Да! Так сразу. Интересно, о чем же ты его спросила?
— Во-первых, я спросила, сколько ему лет. Ему в нашем летоисчислении девяносто два года.
— Сколько?
— Девяносто два. Люди у них живут в среднем сто тридцать, сто шестьдесят лет, но могут и больше, поскольку у них очень развита медицина. Они заменяют вышедшие из строя органы, выращивая новые методом генной инженерии.
— А почему же тогда они не могут жить вечно?
— Потому что можно заменить всё, кроме мозга. Когда мозг начинает умирать, постепенно умирает и сам человек. Кроме того, я узнала, что у Гао двое детей. Они уже взрослые и Гао уже прадедушка. Его сын работает вместе с ним над проектом, а дочь — врач. Жена его погибла десять лет назад на спутнике планеты. Она была космоисследователем. А ещё я узнала, что у них очень много животных, которых нет у нас на Земле. У них практически нет домашних животных за исключением мелких травоядных типа наших хорьков или сурков, которых держат дома со старых времен, но зато много диких.
