Значит, я правильно тебя понял – война, несмотря на то, что обе стороны идут к одной и той же цели. Только вот знать об этом будут совсем немногие…
Да. Это так, - Альбус принял скорбный вид. – Барти, всем, кто становится во главе движения за освобождение - не важно: от рабства или от политических притеснений – приходится мириться с тем, что не все его сторонники четко представляют себе весь механизм борьбы.
А жертвы? Ты ведь не собираешься растянуть наше представление на десятилетия? У нас нет столько времени, особенно в свете того, что ограничения и запреты Министерства сыплются на голову волшебников без остановки. Да и Упивающиеся все еще вне закона, поэтому мои люди будут в гораздо большей опасности, чем твои. За членами Ордена Феникса авроры почему-то не охотились, несмотря на то, что и эта организация не входит в число разрешенных Министерством, - Барти указал на то, что он прекрасно понимает, в какой обстановке ему предстоит работать в ближайшее время.
Ты прав, Упивающиеся будут подвергаться гонениям и со стороны Аврората. Именно поэтому мой Орден будет не столь многочисленным, как твои ряды. Я предпочитаю более-менее честную борьбу, даже если она – всего лишь разыгранное представление, - Дамблдор скривился, поняв, что его заявление прозвучало несколько напыщенно.
Ты так ничего и не сказал мне о жертвах, - напомнил Барти. – Мы с тобой, играючись, отправим на смерть десятки волшебников?
Не бывает борьбы без жертв! Ты должен понять, что принявший на себя бремя управлять событиями, должен быть готов и к потерям! – глаза Альбуса зажглись упрямством и верой в собственные слова.
Ты говоришь о том, что мы должны планировать и потери? – Барти был слишком спокоен для подобного вопроса – он не возмущался и не горел азартом поскорее начать битву. – И кто должен стать предусмотренной потерей предстоящего противостояния? Кто умрет? Кем мы можем пожертвовать?
Глупые умирают, Барти. Глупые и недалекие не нужны будущему свободному магическому миру. Но они могут отлично послужить восстановлению справедливости, так что их смерти не останутся бесполезными. Мы будем только безумных фанатиков и глупцов убивать – делая мир чище и более приспособленным для того, чтобы впитать в себя всю мудрость прошлого и быть готовым к развитию. У нас с тобой одна цель, и мы должны идти к ней, не теряя уверенности в правильности выбранного пути, если не хотим проиграть, - Дамблдор решил, что Барти ищет оправдание себе и своим будущим деяниям, поэтому постарался дать ему понять, что легких дорог не бывает, и всегда приходится чем-то жертвовать. – Случайных смертей не избежать, но они станут достойной платой за будущее нашего мира. Когда магическое общество будет достаточно подготовлено – мы просто растворимся в безвестности, предоставив другим закончить то, что мы начали. Ты же говорил, что убрать твою метку несложно – твоим людям не составит труда легко на время затеряться среди обывателей. А когда мы добьемся своей цели, можно будет открыто заявить о найденном компромиссе наших взглядов и в буквальном смысле этого слова – легализовать организацию ортодоксов.
Я понял тебя. Хорошо, Альбус. Мы сделаем это, - Барти не собирался следовать всем наставлениям Дамблдора, но был доволен тем, что только что получил от него практически разрешение на уничтожение членов Ордена Феникса, а это значит, его действия не станут восприниматься Дамблдором как саботаж его планов.
Вот и прекрасно, мальчик мой. Мне уже пора. Что-то я задержался у вас. Да и Регулус скоро возвратится. Он славный парень, но все же по возможности держите его подальше от подробностей наших дел, а его самого не выпускайте из поля зрения. Барти, я понимаю, что он твой партнер, но у нашего плана могут быть только два главы. Питер наш связной, без него не обойтись, особенно когда начнется противостояние. Не стоит Регулусу знать слишком много, - Альбус пристально посмотрел на собеседников по очереди.
Я понимаю, не нужно мне разъяснять прописные истины.
Барти и без напоминаний знал, что Регулус вряд ли легко согласится с их планами, будучи ярым противником кровопролития. К тому же Регулусу не очень нравились изменения, происходящие с внешностью и поведением самого Барти. Он уже не раз заставал того с выражением жалости и отчаяния на лице. Но пока его еще удавалось убеждать, что все делается для блага магического мира, и что без помощи Регулуса им никак не обойтись, но это было не полной правдой. Барти еще требовалась его помощь при частичной анимагической трансформации, хотя все шло к тому, что он скоро не будет в ней нуждаться. Внешние изменения, так ненавистные Регулусу, были ничем иным, как прогрессирующей более ранней остановкой при обратном преобразовании тела из анимагической формы, а значит и способность отчетливо говорить на серпентарго без превращения скоро станет доступной Барти. Однако он пока держал это в секрете ото всех. Так же как и то, что с каждым новым соратником, принявшим метку, он чувствовал себя более сильным, получая доступ к очередному «ручейку» дармовой магической подпитки. Хорошо, что он был не слабым волшебником, и его магическое ядро вполне справлялось с новым объемом получаемой колдовской энергии.
Тогда удачи нам. Береги себя, Барти. Ты очень важен для нашего мира, - вполне серьезно сказал Альбус и, кивнув на прощание Питеру, отправился на улицу, чтобы аппарировать в Хогвартс.
Дамблдор ушел после встречи вполне удовлетворенный их беседой. Если раньше он рассчитывал на то, что Том Риддл, услышав о возобновлении действий Упивающихся, посчитает необходимым снова их возглавить, потому что увидит незрелость поведения нового предводителя, допускающего много промахов и подвергающего опасности людей, то теперь все выходило, по мнению Альбуса, еще более заманчиво для того, чтобы Том явил себя миру живых. Услышав о самозванце-уроде, Риддл вряд ли захочет и дальше прятаться. Так что даже ужасающая внешность Барти сослужит добрую службу для достижения Альбусом собственной главной цели – добраться до Тома Риддла и убить его.
У Гарри Поттера не было забот, подобных тем, что одолевали Альбуса Дамблдора в преддверии развязывания очередной магической войны, но и он был занят целыми днями настолько, что порой мечтал о том, чтобы быстрее пришла ночь, и он мог, ни о чем не задумываясь, отдаться на волю Морфея. Мало того, что ему, как и любому другому студенту, нужно было готовиться к занятиям и годовым контрольным, а как чемпиону школы - не забывать о дополнительных занятиях с Грюмом и Северусом, не считая тренировок с друзьями, так еще и Сириус что-то долго не отвечал на письмо, и это было подозрительно. Осторожно расспрошенный Грюм уверял, что с Сириусом все в порядке, и он по-прежнему сидит на Гриммо, но Гарри это не успокаивало. После немалых раздумий и советов с близкими он смог не только понять поведение Сириуса во время их последней встречи, но и в некоторой степени принять его. Не то чтобы Гарри так легко извинил крестному попытку использовать непростительное проклятье, но все же причина его действий была ему более-менее ясна. В последнем письме Сириус упоминал о том, что через неделю собирается встретиться с Люпином, и Гарри, отвечая ему, напомнил об осторожности и посоветовал следить за своими словами, потому что Ремус вполне мог передать их Дамблдору. И вот после этого уже две недели от Сириуса не получено ни слова, хотя он был вроде рад, когда Гарри возобновил переписку, к тому же не затрагивая тему их противоречий – это не было тем, что можно доверить пергаменту, даже защищенному специальными чарами.
Посоветовавшись с Северусом, Гарри в последнюю субботу мая, с трудом отвязавшись от своих друзей и поклонников и убедившись, что Грюм не намерен покидать школу, отправился на Гриммо, чтобы проверить, что стряслось с Сириусом. Как бы там ни было, Блэк был его крестным.
Картина, которую он застал в Блэк-хаусе, была не очень приятной. Кричер встретил его практически у порога и на вопрос о том, где Сириус, только покачал головой и ответил:
