Северус не спеша повернулся на бок, желая посмотреть на любимого, и столкнулся с пронзительно-синим взглядом, пристально за ним наблюдавшим.

— Доброе утро, — Том подвинулся ближе и, притягивая Снейпа к груди, зарылся в его волосы лицом, целуя растрепанные вихры.

— Привет. Давно не спишь? — Северус потерся щекой о грудь партнера.

— Давно. Вставать не хочется, — слова, произнесенные прямо в макушку, были слышны глухо и невнятно.

— Значит, вставать не будем, — подвел итог Северус, понимая все же, что физиологические потребности не позволят выполнить такое решение без оговорок. Поэтому он добавил: — Жаль только, что член сам не может сходить в туалет. Но я вернусь.

Том хмыкнул, но выпустил его из объятий, позволяя решить проблему естественного происхождения. Вернувшись в постель, уже достаточно проснувшись, Северус начал командовать:

— Хочу сказку.

— Чего? — не понял Том.

— Ты вчера не до конца рассказал мне сказку своей жизни. Что было, когда ты приехал из Албании? — поинтересовался Северус, устраиваясь в объятиях Тома.

— Да ничего особенного уже и не было, — сдался Риддл. — Я нашел могилу отца и его родителей. Они умерли сразу после моей отправки за границу. Объяснения соседей, данные полицейским… Не смотри так. Я, конечно же, попытался узнать, почему они умерли в один день. Так вот в бумагах присутствовало описание, которое дает основание считать, что они умерли от темномагического проклятия Авада Кедавра. Магглам это заклинание и его действие не знакомо, и они решили, что мои родственники умерли от остановки сердца, вызванной испугом, — Том хмыкнул. — Я побывал на развалинах дома семьи магов из рода Гонтов, наследником которых являюсь. Несмотря на то, что от лачуги почти ничего не сохранилось, остатки родовой магии по-прежнему оберегали там мое наследство в тайнике, устроенном Марволо Гонтом. Несколько книг, родовые хроники и перстень с камнем Певерелла. К сожалению, медальон Слизерина, о котором упоминалось в тех самых хрониках, скорее всего, был у матери, и теперь, как мое наследие, утерян.

Я имел достаточно времени, чтобы выяснить все об этих вещах. И смог понять — Дамблдор искал именно перстень, ошибочно считая, что он был у матери.

Но это уже другая история, Сев. Я обратился к гоблинам для установления родства. Наследник Слизерина и Певереллов — таков был их вердикт. Разумеется, это кроме дюжины более молодых родов, в том числе и Гонтов. Почему я не обратился к гоблинам раньше, не имею представления. Не могу объяснить даже себе такое упущение.

Потом я продолжал учиться у всех, кто не жалел своих знаний. Я месяцами сидел в библиотеках многих благородных семей. Мой статус наследника Слизерина, который, кстати, объяснял способность говорить со змеями, служил мне пропуском во многие дома. Так постепенно и появилось общество хранителей магических знаний и устоев. У него не было названия, только вот такая описательная характеристика. Мы собирались время от времени и делились знаниями, найденными в глубинах библиотек. Испытывали старинные заклинания, придумывали новые. В наш круг входили мастера всех магических наук. Мы изобретали и улучшали, возвращали жизнь забытому, изучали опыт магов других стран.

Попутно мы старались своими статьями и личными разговорами с другими магами объяснить всем, что волшебный мир не может быть просто смешан с миром магглов. Если мы откроем им тайну своего существования, мы просто не выживем. Разъясняли, что нельзя забывать ритуалы и обряды только из-за магглорожденных волшебников, у которых не хватает сил для их проведения. Напоминали, что магия делится на темную и светлую не потому, что одна хорошая, а другая плохая. Их отличие в разном способе извлечения магической силы из окружающего мира. Что это сродни группе крови и дается магу при рождении. Просто несколько разный подход к использованию магии. Ну и все остальное. Ты и сам прекрасно знаешь основы нашего учения и взгляды на многие вопросы жизни магического общества.

Почти сразу же, как только волшебники стали прислушиваться к нам и соглашаться с нашими идеями, появилась сила оппозиции. Они твердили, что мы ратуем за интересы чистокровных семей, забывая обо всех остальных и ставя их в положение слуг. Что все маги в предках имеют магглов и поэтому должны не скрываться от них, а сотрудничать с ними на взаимовыгодных условиях. Что кровные ритуалы — это пережиток прошлого. Что жертвоприношение — это недопустимое преступление. Что темная магия — это зло, которое подняло голову и стремится завоевать власть в магическом мире через нашу организацию. Возглавил это оппозиционное безумие светлый маг Альбус Дамблдор. Он не мог мне простить отказа от ученичества или, вернее, того, что я не позволил ему добраться до перстня Гонтов с камнем Певереллов. Сев, не смотри вопросительно. Я дам тебе книги — сам все прочтешь.

Риддл не удержался и, улыбаясь, нежно провел рукой по скуле внимательно слушающего его Снейпа.

— Вот, собственно, и все. Когда ты пришел ко мне, я был авторитетным лидером организации ортодоксов, как нас тогда называли. А Дамблдор трубил со всех трибун о том, что мир магов загнивает, и его нужно встряхнуть, вливая в него свежую кровь магглов. Только вот он эту кровь не вливал, а проливал, обвиняя в своих преступлениях нас. Это его идея обозвать нашу организацию Упивающимися Смертью. Альбусу не давал покоя мой псевдоним, который к тому времени был знаком каждому, кто хоть немного интересовался политикой и магическими науками. Я все свои труды подписывал этим именем. Вот он и придумал такое название в противовес моему Полету Смерти. Все, — Том резко развернулся, подминая под себя Северуса. — Я выполнил твое желание. Теперь твоя очередь выполнять мои, — в его голосе звучали соблазняющие нотки. — Ты готов покориться мне — великому и страшному темному магу Лорду Волдеморту?

— Готов, мой Лорд, — голос уже не слушался Снейпа, дрожа от нахлынувшего желания.

*

Дни шли своим чередом. Том и Северус много времени проводили вместе и не ограничивались только постелью. Они читали, обсуждали, спорили, пробовали новые заклинания, вместе варили экспериментальные зелья, смеялись, играли в шахматы и карты, гуляли в парке и отправлялись в маленькие путешествия в дикие места Британии. Они жили, любили, работали над собой.

— Какие у нас планы на сегодня? — поинтересовался Том, тщательно отрезая дольку от апельсина, выбранного на десерт.

— Да никаких. А ты что предложишь? — не успела фраза отзвучать в воздухе, как Снейп встрепенулся. — Сигнальные чары на моем доме. Прости, Том. Кажется, у меня все же есть какие-то планы, только я о них пока еще не знаю, — извиняясь, Северус поднялся из-за стола, за которым только что успел вкусно позавтракать, и, подарив Тому короткий поцелуй, умчался из комнаты.

*

Дом на Спиннерс-Энд встретил Снейпа тревожным дребезжанием звонка на входной двери. Проходя мимо зеркала в прихожей, Северус внимательно осмотрел себя и, не заметив никаких компрометирующих изменений внешности, пошел встречать гостя. Это зеркало было установлено здесь буквально на следующей неделе после того, как Риддл объявился из небытия четыре года назад. Северусу не хотелось выдать тайну любовника и соратника только из-за невнимательности к своему внешнему виду.

— Альбус? Что привело вас ко мне в столь ранний час? — легкий сарказм, подпущенный в голос, полностью соответствовал нормам ядовитости благодушного Снейпа, о которых знал Дамблдор, поэтому его ничто не должно было насторожить. Посторонние запахи с одежды Северус убрал заклинанием, мантия и все прочее в порядке — это подтвердило зеркало, так что можно вести себя так, словно недавно позавтракал сухим бутербродом с чашкой растворимого кофе. Он выглядел сытым, но недовольным.

— Северус, мне очень неприятно тебя отрывать от… чем ты там занимался. Но дело неотложное. От этого зависит жизнь ребенка, — оглядывая комнату цепким взглядом, ушел от прямого ответа Дамблдор.

— Мне нужно захватить что-то особенное? — Снейп имел в виду зелья, запас которых у него всегда был и здесь, и в Хогвартсе в личных апартаментах.