Так вот же оно, решение! Выпустив руку Егора, я без сожаления отстегиваю тяжеленный меч, для меня он все равно что балласт. Мой мальчик обеспокоенно оборачивается.

– Перекидывайся! – велю я.

Впереди обрыв. Не такой, с которого хорошо сигануть, чтобы покончить с бессмысленностью жизни, но идеальный, чтобы хватило времени на превращение в прыжке.

Гарри и Драко скатываются с него, цепляясь за корни деревьев. Растрепанные, в разодранной одежде, они уже собираются бежать дальше, как глава мракоборцев видит перед собой скалящуюся волчицу и волка поменьше, улепетывающего вперед. Гарри выхватывает меч, но Драко узнает меня. Сразу. По глазам, по серебряному кулону, может, еще по эластичному поясу с зельями – единственному предмету «одежды», что уцелел во время превращения. Уверенный, что я тоже брошусь убегать, Драко тянет Гарри за рукав.

Что ж… Говорят, самка может сделать невозможное, чтобы защитить свое потомство. А за моей спиной теперь аж два недоросля.

Но как удержать стаю волков? Которые, кстати, только что приземлились, спрыгнув с обрыва. Их осталось только девять (Гарри и Драко, видимо, тоже не теряли времени на поляне). На глаза мне попадается огромный ветвистый сук. Им-то мне и удается приложить двоих оборотней. Они падают навзничь, но лишь на несколько секунд выходят из строя. Вся девятка начинает окружать меня, пока их главарь не велит четверым продолжать погоню. И все равно, пятеро на одну – явно не в мою пользу. Загнанный зверь в клетке…

И хотя все сжимают меня в плотное кольцо, один делает это с наименьшим энтузиазмом. Собрав последние силы, я бросаюсь на него, и мы катимся клубком по земле, пока не врезаемся в могучее дерево. Тут самое время отбросить волка и дальше держать оборону, уже в одну сторону, что намного проще, чем отбиваться во всех направлениях.

Так мне, по крайней мере, кажется, пока один из оборотней с рыком не бросается на меня и не прикладывает головой о то самое, бывшее спасительным, дерево. Сквозь наплывающий туман я слышу лязг оружия, пронзительный волчий вой, и все медленно тонет в темном мареве, заполняя сознание запахом крови.

Тело само возвращается в обычное состояние, как только я теряю над ним контроль. С земли меня поднимает человек, с особой осторожностью берет на руки. Запах знакомый, но я отчего-то никак не могу вспомнить… Только знаю – я теперь в безопасности.

Гарри пристально наблюдал за Малфоем, который с непроницаемым лицом оторвал от рубашки рукав, как смог, забинтовал им рану на руке и откинулся на прохладную стену пещеры, демонстративно игнорируя своего босса. Впрочем просидел Драко не долго: уж очень неровной и оттого впивающейся в изнеженную спину была стенка. Он поднялся, сморщившись от боли, и взглянул в другой конец импровизированной камеры (но с вполне себе неипровизированной решеткой), где, насупившись, примостился Егор, наряженный в простую маггловскую одежду, которая, впрочем, была ему велика и потому смотрелась довольно нелепо.

– Ты знал? – Гарри обратился к Малфою с вопросом так внезапно, что тот даже вздрогнул.

– Что знал?

– Идиотом не прикидывайся.

– Да, я знал, что Эва и Егор оборотни.

– И почему ты не доложил? – напряженно сжимая кулаки и уже теряя терпение, спросил Гарри.

– Твоя Грейнджер про Люпина не очень-то спешила докладывать. Да и ты тоже.

– Это другое!

– Ничего подобного! Вы считали, что он неопасен, поэтому…

– Зато они опасны!

– Нет! Просто так случилось, что…

– Тише! – шикнул на Малфоя Гарри. – Он может услышать.

– Он услышит, даже если ты перейдешь на тишайший шепот, но его английский довольно далек от профессионального.

– Допустим. Но это не исключает его и ее причастности!

– Она не виновна!

– Тогда где она?!

Из кромешной тьмы пещеры послышались шаги, и мужчины замолчали, а Егор вскочил на ноги. Перед ними появилась высокая широкоплечая фигура в длинной черной мантии с капюшоном, наброшенным на голову. На руках у человека была девушка. Он держал ее осторожно, даже бережно, пока открывал скрипучую дверь решетки, так же бережно усадил на подушку, которую вытащил из-под пол мантии, и прислонил Эву к стене. Гарри и Драко хотели было броситься на человека, но передумали, увидев выплывших из темноты «охранников», облизнувшихся и показавших звериные клыки. Уходя, фигура в мантии повернула голову в сторону Егора, заперла замок, и стражи исчезли во мраке.

Драко кинулся к Эве, как только они ушли. Он взял в руки ее лицо, осмотрел голову, приподнял рукава, провел по рукам. Как ни странно, на девушке не было ни единой царапины, одели ее в широкую мужскую рубашку, прямые джинсы и простые туфельки, волосы аккуратно собрали в хвост. Под хлопковой тканью Драко разглядел пояс с зельями. Странно, что его вообще ей оставили. Впрочем, не хватало нескольких склянок, но в глаза Малфою особенно бросилось отсутствие экстракта бадьяна. Словно кто-то любовно лечил девушку, пытался позаботиться о ней. А потом принес сюда? Драко скептически глянул сначала на Эву, потом на Егора.

Тот наблюдал издалека и никак не решался подойти, не желая приближаться к Малфою. В слабом утреннем свете, прорывавшемся через дыру в потолке пещеры, почти можно было разглядеть, что девушка цела и невредима, и этим парнишка, кажется, довольствовался.

Эва издала какой-то кряхтящий звук, сильнее зажмурила глаза, потом открыла их и сощурилась даже от неяркого света.

Великий Перун, как же дико болит голова… Будто гвозди в нее вколачивают. Прижав ладони к лицу, я полностью открываю глаза, а потом медленно начинаю отводить руки. Передо мной Драко, он глядит с беспокойством и каким-то подозрением. Сжав виски пальцами, я пытаюсь задать вопрос, но получается какое-то кряхтение.

– Драко… – хриплю я, быстро оглядывая его, ощупывая, чуть задержавшись на повязке на руке. Он в порядке?.. В порядке?.. Кажется, в порядке. – Егооор..? – шепотом спрашиваю я, а голос будто и не мой. Приподнимаюсь, чуть снова не падаю, но слабыми пальцами ухватываюсь за руки моего Принца.

– Он там, – Драко указывает на темный угол, в котором прячется мой мальчик.

Я поднимаюсь цепляясь за стену, по ней же чуть ли не ползком добираюсь до Егора. Он стоит насупившись и упорно не глядит мне в глаза.

– Егор, солнышко, ты не ранен? – я пытаюсь вытащить его на свет, чтобы осмотреть.

– Нормально со мной все, – он зло отталкивает меня и пытается забиться еще глубже в пещеру.

– Егор, я прошу тебя…

– Не тронь меня! – кричит он и глядит на меня со злобой.

Ну все! Пряники кончились, остался только кнут.

– Георгий! Прекрати немедленно! Хуже времени, чтобы обижаться на меня, не придумаешь! Ты всегда просишь меня обращаться с тобой, как со взрослым! Но это у тебя хватило ума бежать в ночь, в лес!

– Обижаться?! Да если б не ты… если б не ты, нас бы тут не было! Если бы ты с этим…

– Егор! Ну что я должна была? В монастырь запереться?

– Да в какой монастырь! Я… ведь никогда не говорил, что ты должна вечную верность памяти Вани хранить. Но почему с ним? С ним…

Забавно, что вопрос, мучающий меня не первый месяц, задается здесь, вот в таких обстоятельствах. Со мной рядом был заботливый Паша, а я завела роман за тысячи километров от дома, там, где была одна, с высокомерным эгоистичным мальчишкой… Нам обоим было так погано и одиноко, что мы просто находили утешение друг в друге. Мы просто оказались друг другу жизненно необходимы… просто… просто… И вот тут возникла она... Не мои слова и мысли – Настины. Кажется, она знает о любви намного больше.

– Егор…

– Да не помогала она оборотням!

И я, и мой мальчик оборачиваемся на крик Драко, который с вызовом смотрит на Гарри.

– О, нет, мистер Малфой, – глубокий, пробирающий до дрожи мужской голос заставляет нас всех взглянуть в темноту, откуда неспешно выходит широкоплечий мужчина. – Эва оказала нам совершенно неоценимую помощь, – солнечный свет особенно резко выделяет его клыкастую ухмылку.