«А может, она пошла в библиотеку после работы? Забежала до этого домой, чтобы накинуть что-нибудь, холодало, в конце концов…» – еще пытался образумить себя он, но что-то подозрительно напоминающее ревность затапливало сознание.

Заметив Драко, стоящего у двери со сжатыми кулаками, Эва на секунду остановилась, будто раздумывая, а не трансгрессировать ли ей от греха подальше, но потом все же решила, что не удостоит босса позорным побегом. Когда она подошла к домику, Малфой воззрился на нее суровым взглядом.

– Ты где шлялась?! – внезапно грубо и резко выкрикнул он, сильнее сжимая кулаки, чтобы сдержать гневную дрожь.

Эва поначалу замерла с открытым ртом от такой наглости.

– Гулять ходила! – после прошедшего шока злобно рявкнула девушка, мстительно сузив глаза и вернув Драко его взгляд и интонацию с процентами, да такими, что Гринготтские гоблины сдохли бы от зависти.

Малфоя это немало осадило. Толстовка и книга все еще вызывали раздражение, но уже много меньшее, ведь Эва в конце концов вернулась в домик у кромки леса, куда Драко повадился приходить чуть ли не каждый день, а потому, наверное, ничего страшного…

– И поесть ничего не приготовила? – с привычной наглостью, но уже спокойно поинтересовался он.

Девушка набрала было воздуха в грудь, но достойного сарказма не придумала и выдала лишь короткое холодное «Нет».

– Дверь была закрыта, – посетовал Драко, когда Эва направила на нее палочку, появившуюся из рукава.

– Знаешь, некоторые люди закрывают дверь, когда уходят, – недобро рыкнула девушка, справившись с замком.

– Это невежливо… – совсем по-детски пробормотал Малфой.

– Невежливо?! – закричала она, шмыгнув носом и резко обернувшись. – Невежливо – заявляться в чужой дом как к себе!

Эва снова отвернулась к двери, но входить не спешила. Девичьи плечики вздрагивали, и Драко мог бы поклясться, что слышал всхлип.

– У тебя плохое настроение, я вижу, – недовольно хмыкнул Малфой.

– И правильно видишь! – так же истерично заявила девушка.

– Ллладно, давай, заходи уже, прохладно здесь, – он чуть подтолкнул ее ко входу.

– Да пошел ты, Драко! – закричала она, поворачиваясь, чтобы высвободиться из его полуобъятий. – Какая же ты сволочь! У тебя девушки вместо домовых эльфов! Бедняжка Астория, ведь ей еще с тобой жить!

Драко оторопело смотрел на нее. Несколько раз на его памяти она выходила из себя, но выглядело это игриво и совсем необидно, теперь же… Он хотел возмутиться, и с языка наверняка бы сорвалось гнусное «грязнокровка», но тут Малфой заметил, как дрожит подбородок, как она прячет глаза, как капелька прочертила мокрую дорожку по щеке.

– Ты… плачешь что ли? – удивленно спросил он.

– Ничего я не плачу… – прохрипела Эва сдавленным голосом, прижимая подбородок к груди.

– Эй, ну не надо, а… – давя нарастающую панику, попросил Драко.

Он видел ее слезы – страха перед напавшим оборотнем, боли за брата, но все это… вроде и не относилось к нему лично, потому можно было снисходительно положить руку на голову и приласкать маленького котенка. Почему она заплакала сейчас, а главное – как это остановить, Драко не имел даже близкого представления! Алекс, наверное, знал: Панси о нем вообще и слова дурного не сказала, только щебетала, какой он чудесный, замечательный, понимающий и далее по тексту, а уж ее истерики Малфой не раз наблюдал в Школе. Смотреть он на них, как и все мужчины, не любил, успокаивать не умел, потому тихонько удалялся, оставляя девушку на попечение ее подруг. Сейчас, в общем-то, тоже можно было уйти, но… вот это дурацкое «но» зудело в голове, не давая двинуться с места!

– А что, если и плачу?! То что?! Что… – Эва прижала книгу к груди и, сделав шаг назад, оперлась на дверной косяк.

– Эй, я просто… – Драко коснулся ее плеча.

– Не трогай! – закричала девушка, не очень убедительно пытаясь сбросить его руку и всхлипывая еще сильнее. – …меня… – на выдохе закончила она, а пальцы крепче сжали ткань пиджака.

– Ну не надо… – тихо попросил Малфой.

Эва отпустила руку, сползла вниз по дверному косяку, садясь на корточки, утыкаясь лицом в колени, и заревела в голос, так, как умеют маленькие дети. Драко казалось, что в него шарахнули «Петрификусом»: вернулось чувство абсолютной беспомощности, которое он впервые испытал, направляя палочку на старика в Астрономической Башне. В панике Малфой сжал голову руками и нервно повернулся вокруг своей оси, судорожно пытаясь хоть что-нибудь придумать.

– Так! Вставай! Нечего на сквозняке сидеть, – он грубо поднял слабо протестующую девушку на ноги и впихнул ее в дом, закрыв за собой дверь.

Эва молча продолжала всхлипывать, пока Драко вел ее в гостиную и усаживал на диван. Она не сдвинулась с места, когда босс ушел на кухню. Там он начал обыскивать шкафчики. Должно же где-то быть успокоительное зелье! Чтобы она прекратила плакать, не дай Мерлин, из-за него. На кухонных полках не оказалось ничего магического, кроме, наверное, ингредиентов, и то, Драко пока не мог сообразить, какие зелья из них можно приготовить. А вот в шкафчике над раковиной в ванной обнаружилось множество пузырьков с этикетками. Малфой попытался разобрать корявые надписи и с досадой не признал в них латиницу. Иероглифы какие-то, честное слово!

«Хоть бы на латыни подписала!» – чертыхнулся он, со стуком ставя склянку обратно на полочку.

Стоп. Ему самому нужно перестать истерить. Крестный учил, что каждое зелье выглядит и пахнет по-своему. Цвета и консистенции грязи, даже от пробки несет болотом и мочой гоблина разом. Многосущное. Бордовое, чуть вязкое, с осадком. Скорее всего, бодроперцовое. Драко вытащил пробку и втянул запах. Ну, да, без сомнения. Прозрачное как вода, не пахнущее ни чем. Веритесарум. Красное, неприятно отдающее железом. Кровевостанавливающее. Несколько баночек с мазями. Хоть Малфой искал и не их, он все равно с интересом открутил крышечки. Противоожоговоя и Литейский эликсир доктора Летто. А тут что? Экстракт бадьяна. Красно-оранжевое, терпкий ягодный запах. Рябиновый отвар. Зеленовато-желтоватое, пахнет травами. Знакомое, но почему-то никак не вспоминается. Драко взглянул на этикетку. Она была чистой. Наверное, Эва забыла подписать. Ну где же?! Сон без сновидений, животворящий эликсир… Вот! Полупрозрачный зеленый цвет, чуть отдает ромашкой и валерьяной.

Отмерив дрожащими руками в стакан нужное количество капель, Драко залил зелье водой, размешал и отнес девушке.

– Пей, – велел он.

Эва поворотила нос, но Малфой силой залил в нее жидкость. Когда девушка перестала плакать и откашлялась, он развернул ее к себе и строго сказал:

– А теперь рассказывай, что случилось.

– Не твое дело! – рыкнула Эва, отворачиваясь и складывая руки на груди.

– Мое!

– Это еще почему?

– Потому что… потому что мы друзья, вот почему! – не сразу нашелся Драко.

Никакими сарказмами и прочим она уже не могла отговориться, потому молчала.

– Ты голодная? – уже мягко спросил Малфой, когда пауза слишком затянулась.

– Нет!

– А я – да.

– И что ты предлагаешь? – Эва громко шмыгнула носом и возмущенно повернулась к нему, чтобы показать недовольный взгляд и так мягонько намекнуть, что за плиту она сегодня не встанет.

– Пойдем, поедим в одном месте, где неплохо готовят. Только… вот это сними, – он дернул за рукав толстовки, плохо скрывая раздражение. – Тебе не идет.

Все-таки места, где можно вкусно поесть, Драко выбирать умеет. Не зря же он ко мне таскается! Я скребу вилкой по пустой тарелке, вырисовывая сердечки и звездочки. «Тортеллини под соусом болоньезе», – покровительственно пропел официант, когда ставил передо мной сей шедевр кулинарного искусства. А по-простому – пельмени, в которые кроме мяса умудрились запихнуть еще сыр и грибы. Чтобы слопать их, мне понадобилось минут пять. И дело вовсе не в голоде (хотя, не без этого). Просто со школы у меня всегда было не больше трети часа на еду. Иногда – включая готовку. А Драко ест медленно, как всегда изящно, иногда пригубливая красное вино. Я в винах не разбираюсь, знаю только что люблю красное больше белого, а от розового вообще никогда не откажусь.