Отпустив испуганную Валентину, оборотень отвернулся, будто и не было разговора, и женщина поспешила на поиски сына, пытаясь унять колотящееся сердце — этот Ефремыч явно учуял шрам…

***

— Пошли быстрее, пока не хватились, — торопил Славка нового знакомого, так как тот с непривычки скользил на укатанных дорожках, — Ефремыч, как пить дать, заложит, вот Перун мне свидетель.

— А кто такой Ефремыч? — поинтересовался Гарри, ускоряясь, чтобы тут же шлёпнуться на пятую точку.

— Ефремыч — это тот мужик, что стоял у дверей банка, — просветил Поттера Славка, помогая тому подняться.

— Оборотень, что ли? — ахнул Гарри.

— Ну да, он самый, — подтвердил парнишка, и продолжил: — Они-то с мамкой хорошие знакомые, та сразу у него спросит, куда мы делись, он и скажет.

— А не боишься оборотня? — поинтересовался любопытный англичанин, заговорив ещё с большим акцентом, от волнения позабыв почти все слова. — Он же сожрать может, когда обернётся…

— Прикольно ты разговариваешь, Гарри, — улыбнулся Славка и успокоил намечающегося друга: — У меня мозги есть, я возле него в полнолуние не трусь. В это время он вообще, мамка говорила, куда-то за Камень сматывается расслабиться, так что чего бояться-то? Он нормальный мужик, правда, если поймает за каверзой, то уши надерёт знатно…

— А ты откуда знаешь? — удивился Поттер.

— Да чего ж не знать, на одной улице живём, — Славка потёр правое ухо, видимо, вспомнив о своей встрече с соседом.

Мальчишки замолчали, целеустремлённо двигаясь к неизвестной для одного из них диковине. Через некоторое время Славка шмыгнул в какой-то проулок, объяснив, что так будет ближе. Гарри начинал потихоньку волноваться, понимая, что сделал большую глупость, отправившись неизвестно куда с новым знакомым, у которого понятие «недалеко» явно отличалось от его, Поттеровского.

Мальчик даже боялся представить, каким будет его наказание, когда мама Валя его обнаружит. А она это непременно сделает — и найдёт, и накажет, в этом он даже не сомневался. Но, в то же время, он точно знал, что назад не повернёт, обещание Славки показать что-то необычное гнало вперёд, да и поверни сейчас Гарри назад, вряд ли сможет найти банк и площадь…

— Слушай, а я тебя здесь раньше не видел, — снова заговорил Славка, не умеющий долго молчать. — Вы не в Москве живёте или у тебя магия только недавно прорезалась?

— Не в Москве, — подтвердил Гарри. — Здесь у меня бабушка с дедушкой живут, а мы с мамой Валей в деревне.

— А говоришь, будто иностранец, — удивился парнишка.

— Я недавно в России, у меня отец англичанин, — сообщил Гарри и замолчал, не желая больше говорить на эту тему.

Было очень обидно сообщать о придуманном отце, отлично зная о настоящих родителях, погибших, когда он был маленьким. Но ведь он не мог о них никому рассказать. Вот поэтому и было обидно, хотя Гарри уже привык к маме Вале. Иногда он думал, каково бы ему жилось с настоящими мамой и папой, но их он совсем не помнил, зато точно знал, что сейчас ему живётся намного лучше, чем у тётки.

И вот теперь, как опасался Поттер, ему предстояло узнать, какова мама Валя в гневе. Вспоминая свою жизнь у Дурслей, он был точно уверен — его бы точно наказали, оставив без еды и надолго заперев в чулане, так как тётка была противницей физического воздействия, но считала, что поголодать для усмирения ненормальности ему полезно.

Что предпримет мама Валя, мальчик представить не мог, только надеялся, что она не откажется от него. Пусть уж лучше порет ремнём — как он знал, так несколько раз наказывали его друга Олежку.

Потянувшись к виртуально заболевшей заднице, Гарри услышал восторженный шёпот Славки и выпал из задумчивого состояния.

— Вон, гляди туда! Красивая, правда?!

Посмотрев в ту сторону, куда указывал мальчик, Гарри сначала ничего не увидел. Обычный двухэтажный дом, каменный, с балкончиками, явно рассчитанный на нескольких хозяев… Ведьма, выходящая из двери подъезда, со смешным коротколапым и длинным зверьком на поводке, недовольно посмотрела на мальчишек.

— Это, что ли, диковина? — улыбнулся Поттер, кивая то ли на зверька, то ли на его хозяйку.

— Вот блин, зоркий сокол, — хохотнул Славка и показал на дальний балкон второго этажа. — Туда смотри…

Гарри взглянул, и открыл в восхищении рот — теперь, когда он знал куда смотреть, он увидел на балконе большую клетку, в которой сидела птица, напоминающая павлина, такого, как Поттер видел на картинках. Только эта птица, в отличии от павлинов, была интенсивно-алого цвета и, казалось, горела огнём.

— Феникс, — ахнул Гарри, восторженно глядя на птицу.

— Жар-птица, — поправил Славик гордо, будто сам был владельцем этого чуда, демонстрирующим его экскурсантам.

— А она не замёрзнет? — заволновался Поттер.

— Не боись, — снисходительно усмехнулся пацан, явно пытаясь копировать кого-то из взрослых. — Ему хорошие условия обеспечены, а держать его в комнате… это ж ослепнуть можно!..

— А как же соседи?

— Так днём не так видно, а вот вечером знаешь, как сияет! Но на ночь его укрывают, чтобы людям спать не мешал. Эх, мне бы такого, — мечтательно произнёс мальчишка.

***

— Вот вы где!

От неожиданности оба мальчика аж присели, втянув голову в плечи.

— Гарри, как ты мог! Я так волновалась! — на Поттера налетел ураган по имени Валентина. Мальчик сначала получил ощутимый даже через куртку шлепок по попе, потом его повернули, сжали в объятиях и поцеловали, снова обняли, снова поцеловали и опять шлёпнули.

— Всё, Валя, успокойся! Слава богу, нашёлся. Живой и здоровый. Всё! — услышал Гарри спокойный голос бабы Нади, который всё же немного дрожал, выдавая волнение.

— Гарри, как ты мог так поступить? — вздохнула Валентина, глядя в глаза мальчику, который в этот момент выглядел очень виновато и испуганно.

— Ты ведь не отдашь меня? — прошептал он, боясь, что женщина не захочет больше воспитывать такого непослушного мальчика, как он, и отдаст его в приют, раз уж не может вернуть тётке.

— Конечно же нет! — воскликнула Валентина, крепко прижимая к себе ребёнка. — Я никому тебя не отдам, как ты мог такое подумать!

— Это я виноват, — второй мальчишка, тот самый шебутной Славка, выступил вперёд, гордо задрав подбородок, — я уговорил его…

— Я с тобой ещё дома поговорю, — пригрозила ему мать. — Вы уж простите его, вечно он что-нибудь вытворит. Хорошо, что всё обошлось.

Валентина кивнула, принимая извинения, но на будущее зареклась крепко держать сына за руку.

— Гарри тоже виноват, не надо его выгораживать, — строго посмотрев на защитника, обратилась к ведьме Надежда Сергеевна. — Раз уж так получилось, то не пойти ли нам где-нибудь посидеть вместе, а то меня что-то ноги не держат, переволновалась, видимо. Попьём чайку, пообщаемся, наши оболтусы, судя по всему, нашли общий язык…

— Да, давайте знакомиться, — Валя поддержала мать и произнесла: — Валентина Андреевна Корчагина, мой сын Игорь и мама, Надежда Сергеевна, а это наш куратор — Ольга Афанасьевна.

— Воронцова, — дополнила Ольга и посмотрела на маму Славки. — Ваш сын кажется мне знакомым…

— Бородины мы… Евдокия Михайловна, а сына Всеславом зовут…

— Точно! Бородин Всеволод Евграфович! — воскликнула Ольга. — Мы учились вместе…

— Это свёкор мой, — улыбнулась Евдокия — А Славик на него очень похож.

— Ну, надо же, как мир тесен, — покачала головой Воронцова. — Давно я о Севе не слышала, как он?

— Сидит Всеволод Евграфович в своих сибирских владениях, на люди нос почти не кажет. Навещаем его изредка, не очень-то он гостей любит, — вздохнула Евдокия, поправляя на сыне шапку. — Так что же мы стоим? Тут недалеко неплохое кафе имеется, посидим, пообщаемся.

— Увы, не могу, — с сожалением отказалась Ольга. — Я уже опаздываю. Валентина, вы не будете возражать, если я откланяюсь? Думаю, ваши новые знакомые с удовольствием вас потом проводят. Передавайте привет Всеволоду, — снова обратилась она к Бородиной.