В кармане Андре зазвучал телефонный вызов; он мгновенно, лихорадочным рывком выхватил аппарат, остальные застыли... - Да, Луиза!..

- Хорошие шансы, Андре, что примется, слышишь, родной, хорошие... Жюстин скажи, всем скажи!..

- Примется!.. - Он просиял, как давно ему не случалось... - Слышите, доченька, мама, папа, слышите - примется!.. - Жюстин, радостно вскрикнув - "Ой!.." подскочила, обняла... вот и родители - тоже...

- Андре, там им ещё долго что-то корректировать и зашивать потом, но это мне уже сказали, - сквозь слёзы, - так он улавливал, - продолжала Луиза... - Она будет жить, маленькая, они знают, они напрасно не обнадёжат, ты как думаешь?.. Приезжайте, соберитесь и приезжайте... нам потом дадут увидеть её, доктор сказал, тот, что здесь, в реанимации... её ведь сюда потом перевезут!.. А вы, а что там у вас, а твои мама с папой... вы им рассказали уже?

- Да, они уже знают всё, они рядом, мы все вместе приедем, жди нас!.. - Он даже не добавил "ложись уже, наконец, спать", потому что понимал - едва ли Луиза сейчас сможет заснуть... Жюстин в машине убаюкала монотонная езда; но находясь там, и она, наверное, не сомкнула бы глаз...

Луизе только что звонили с хирургического отделения. Минут сорок миновало после отъезда комиссара, успело, подобно пламени взрыва, отпылать и опасть потрясение узнанным о Натали... И, объятая безмерной радостью за малышку, она, набирая телефон Андре, приказала себе - и сумела, - говорить с ним так, чтобы в голосе её не проступал оттенок боли... Потом, думала она, позже расскажу об этом разговоре и о прозвучавшей в ходе его скорбной вести... сейчас пусть будет у них только радость - чистая, искрящаяся, живительная!..

И он, желая ей того же, не стал обременять её в эти моменты ничем, что могло побудить к тревожно-кропотливым раздумьям, - он умолчал о встрече с той незнакомой женщиной, подарившей "Сказание"...

Именно в эту минуту, разбуженный их возгласами, выбежал из комнаты, где спал, - ещё в детской пижаме, - Пьер. Ткнувшись в живот сестре, смеясь, схватил её за локти, пытаясь "закружить", как делал иногда дома... Потом потянул отца за ремень; внезапно, увидев бинты, испугался - "Что это, папа?.." Андре поднял его, закачал на вытянутых руках. "Малыш, во-первых доброе утро... а это царапины у меня, я об стекло порезался, ничего страшного"

- А мама где, почему не с вами?

- К ней мы сами сейчас поедем, она в другом городе докторам помогает... Садик в ближайшие дни пропустишь... Ты одевайся!..

- Докторам? Папа, но почему она, а не ты? - недоумевая, спросил мальчик. - Ведь это ты лекарства делаешь...

- Но сейчас там одну маленькую девочку лечат... и мама... - Винсен помедлил... как же я не подумал заранее, что сказать ребёнку... за всеми волнениями упустил это... - Сынок, понимаешь, совсем маленьким детям иногда лучше, чтобы женщина была рядом... и вот мама её пожалела и осталась с ней...

- Но мы туда сейчас поедем, - повторила бабушка слова отца.

- А ту девочку... больно лечат? - Пьеру представились уколы, прививки, зубоврачебные "сверлилки"... - А мама её знает? А вы? А звать её как, Жюстин?.. - высыпал он череду следующих вопросов он, не подождав. со свойственным малышам нетерпением, ответа на первый... и обращаясь почему-то именно к сестре...

- Её зовут Элиза, - сказала Жюстин. - У неё животик нездоров...

- Но ей укол такой сделали, чтобы не болело, - поспешил добавить Андре, - чтобы она пока спала...

- А если она спит, зачем маме там быть? - Пьер чуть недоверчиво посмотрел на папу, и тот понял: подтекст - "почему с ней, а не со мной?.." Детская ревность. И надо же - "расследует"... И нельзя сейчас про "новую сестрёнку" - к этому надо будет постепенно...

- Она должна скоро проснуться, - осторожно ответил он, - и ей тогда будет немножко больно, Пьер. - Понимаешь, - ещё раз проговорил, тоном своим как бы призывая "слушай внимательно, это важно", - мы её не знали раньше, эту Элизу, но иногда бывает, что пройти мимо нельзя - надо помочь...

- Как Дюймовочка ласточке - помнишь в мультике? - поддержала Жюстин - В первый раз увидев её!.. - Андре бросил на неё взгляд, в котором сквозили и восхищённая радость - ты помощница из помощниц, что бы я делал без тебя, - и толика сожаления: ты едва ли сможешь вернуться в детство, и как же хочется тебе, наверное, хотя бы прикасаться к нему, припоминая эти образы, образы из мультиков, которые ты смотрела ещё дошкольницей... А ты, малыш... а тебе - легко ли будет делить наше внимание ещё с кем-то, кому понадобится неотступная забота?..

Он опять взял сына на руки, поднял, погладил по довольно длинным волосам... поставив бережно на пол, поиграл его ладошками... Надо будет, подумал он в эти недели в основном "баловать" тебя, а не "воспитывать", "поощряя самостоятельность", потому что сейчас тебе очень нужно будет ощущать себя не "большим", а именно "маленьким"... И не бойся, мы не отнимем это у тебя, ни в коем случае не отнимем...

- Давай я помогу тебе одеться и умыться, - сказала Жюстин, словно откликаясь на эти мысли отца... взяла братишку за руку, повела в комнату... Он с удовольствием пошёл с ней. Да, девочка подумала о нём сейчас то же, что и отец; впрочем, скорее почувствовала, потому что передать эти мысли исчерпывающе точными фразами она в свои одиннадцать лет ещё, наверное, не сумела бы...

Андре, выглянув из окна, увидел: в пяти минутах ходьбы, открылся ларёк, в котором продавались газеты и журналы. "Сейчас, я на пять минут, мне надо купить кое-что" - сказал он родителям. Пересёк площадь со сквером, подошёл к ларьку. "Мне ЛФ, пожалуйста, - последний из вышедших" "Предыдущий или сегодняшний, свежий?" - спросила продавщица. Оказалось, что именно этим утром выпущен очередной номер. Он взял оба... Открыл, быстро просмотрел оглавление: да, точно, "Сказание об Избавителе" - Мишель Рамбо!.. Так... вот в предпоследнем журнале - начало, а в новом, только что напечатанном, - завершающая часть.

А у женщины, подумалось ему, ещё до публикации был весь текст, целиком... Не связана ли она, коли так, с ним лично? По возрасту и женой, кстати, может быть. Или сестрой... нет, вряд ли - у него совершенно чёрные волосы, а у неё светлые; хотя тоже - кто знает?.. И что же, тогда, получается, именно его семье мы каким-то образом обязаны этой чудом полученной почкой?!. Но каким образом - так или иначе не узнать... Впрочем, вероятнее всё же, что они оба состоят в каком-то литкружке...

Да, автор - Рамбо, моя догадка верна. Надо будет позвонить ему, поговорить с ним... правда, позже, сейчас не до этого... Поразительно, что он ещё тогда, в кафе, дал почти точную версию "упреждающего удара"... и мои высказывания тоже, видимо, подтолкнули к некоторым... метафорам... Но женщина дала нам "Сказание" - из-за "Исцелительниц"... из-за Жюстин... И надо же, ведь он писал ДО этой истории; знал бы он, насколько тут подтвердилась его идея... Жюстин, даже не зная ещё о ТОЙ ночи, всё же чувствовала - она многое чувствует, - что она, если понадобится, будет защищаема безоговорочно, хоть бы и вопреки всем законам... И вот она сама - тоже не могла иначе: спасать надо - до конца... И ещё: наверное, лишь там, где ради своих делается всё, "чужие" могут быть по-настоящему, безусловно принимаемы в "свои". Как больные - для Исцелительниц... и для Тетрарха, сказавшего "Да будет так", несмотря на скорбь... Как для его сограждан - молившие о спасении и помощи жители Острова; как для него же - те двое юношей в лодке... "Вы же словно внуки мои, и дрожь сердец ваших подобна для меня трепету маленькой дочки моей..."

Вернувшись в квартиру родителей, он показал купленные журналы: "Я дам вам то, что сам успел прочесть по дороге сюда..." Жюстин возьмёт два номера, подумал он, а родители будут передавать друг другу распечатанные листки... "Только не сейчас, а когда поедем уже из нашего дома туда, в больницу..."