Сейчас просто нет другой альтернативы.

Дуэйн успевает понять, что Тай в норме, а сердца близнецов вновь заработали. Три минуты. Он успел.

Успевает понять прежде, чем останавливается его собственное сердце.

…

- Прости…

Тяжелый выдох в ответ.

- Я не успевал тебя предупредить.

Северус устало прикрывает глаза. Пять. Именно столько клинических смертей пережил Дуэйн, прежде чем определиться со светом, видимо решив задержаться на этом. И Снейп все понимает. Но не может не злиться.

- МакГонагалл обещала замять тот факт, что ты практически воскресил двоих человек.

- Спасибо ей за это, - облегченно, понимая, что лед треснул.

- Тай обещал придушить Уизли.

Тихий смех.

- Нелогично.

- Они сказали так же. Потому я тоже обещал их придушить. Мне не жалко.

- Как Гарри? – напрягаясь.

Северус неожиданно улыбается.

- Ходит по струнке и во всем слушается Люциуса. Ну, по крайней мере пока. Не думаю, что твоего чертенка надолго хватит. Малфоя все устраивает, все открытия его еще только поджидают. Ты-то как?

- Жить, конечно, буду, - задумчиво. – Но пока я слаб, как котенок. Не знаю, сколько потребуется времени на восстановление. Сейчас я не способен даже палочку поднять… Северус… Что ты делаешь?

Тот заклинанием увеличивает больничную кровать и запирает дверь.

- Я слышал, у некромантов есть один способ увеличения сил. Интересный такой способ.

- Да, но… - перехватывая чужие руки в опасной близости от стратегически важных мест. – Сеееев, я не совсем в форме.

- Расслабься и получай удовольствие, - мурлыкающий шепот прямо в губы.

Дуэйн чувствует подвох, но достаточно трезво соображать уже не может. Да и не способен сопротивляться, если уж на то пошло.

Вот только вера в то, что он прав, появляется лишь после… Хм. В общем, после. Когда по телу прокатывается холодная волна, и глаза буквально начинают слипаться.

- Есть одно специфическое зелье, действующее только на некро, - с сытой улыбкой замечает Северус.

- Не буду пить! – упрямо цедит Дуэйн, отчаянно борясь со сном.

- А тебе и не надо. Я знал, что ты будешь упрямиться, а прием того зелья обуславливает полное согласие. Его выпил я, и, поскольку оно выделяется с любыми жидкостями организма…

Мужчина позволяет Кроссу додумать самому.

- Ну ты и…

- Да, - целуя в лоб уснувшую пару. – Заниматься любовью с полутрупом тоже знаешь ли… Так что - квиты. Быстрее поправишься – быстрее отомстишь.

Северус уверен, это будет как раз тот случай, когда месть сладка для обоих.

========== Часть 18 ==========

Сначала он просто сбежал. Из страны, от магии, от себя и от смерти. Он любил их, их нельзя было не любить. Поттеры стали для него семьей вместо той своры, что от него отказалась. Лили и Джеймс приняли его, впустили в свой дом и сердце, стали опорой, ориентиром. Да, они с Римусом очень похожи — оба своеобразные изгои. Люпин со своей болезнью, Сириус из-за непонимания родственников. Вот только восприятие у них различно. Блэк с вечным шилом в мягком месте просто не способен на длительное пребывание в депрессии. Он физически не может постоянно упиваться жалостью к себе и не пытаться что-то изменить. Лунатик — хороший друг, и это много. Но не достаточно.

О Питере и говорить не стоит. Непонятно, как он вообще так долго продержался рядом с ними.

Все было хорошо. Просто замечательно. Даже слишком, чтобы это состояние покоя длилось продолжительное время. Мир Сириуса банально рухнул со смертью Поттеров. Всего стало слишком. Людей, суеты, разговоров, боли… И чересчур… безумно. Сириус словно помешался. Глупо и жестоко обвинять ребенка в смерти родителей. Ненавидеть за это. Гарри виноват лишь в том, что Лили и Джеймс любили его, что желали защитить любой ценой. И все же… В голове Сириуса нет-нет да появлялась подлая мысль, что если бы не было Гарри, друзья Блэка были бы живы. Что лучше бы умер мальчишка.

Сириус смотрел в наивные зеленые глаза и понимал, что ничего не может с собой сделать. Мордред! Он не хочет ничего с собой делать!

И когда речь зашла об опекунстве… Нет! Видеть эту ущербную копию Джеймса каждый день без какой-либо возможности избавиться… А что еще хуже — заботиться, защищать, переживать… Увольте!

Любая семья с радостью примет в свой дом чистокровного ребенка — единственного наследника фамилии. Дамблдор сказал, что все сделает. Дамблдор заверил, что беспокоиться не о чем, и Сириус с облегчением послал гоблинам отрицательный ответ на запрос об опеке. У него есть заботы поважнее. Например — Кросс. Дуэйн Морган Кросс. Некро-тварь, убившая Джеймса и Лили. Альбус выяснил, где он живет. А если темный неожиданно погибнет, главное — все правильно обставить. Подумаешь, подорвался на очередном эксперименте — бывает. Такие случаи и не расследуют толком без веских причин. И вот, когда Сириус успокоится, можно будет без опаски забрать Гарри к себе. Он не сорвется на нем.

План был хорош.

И провалился, даже не начав осуществляться.

Сириус повесил на окна дома Кроссов маячки-следилки. Во сне маг беспомощнее всего, и сомнительно, что Кросс навешивает на себя кучу щитов, перед тем как оказаться в кровати. Нужно просто подобрать подходящий момент. Правда, было одно неудобство — изображение артефакты передавали на хрустальный шар. Протащить его на территорию поместья было ох как непросто. Собака с немаленькой прозрачной сферой наперевес смотрится, мягко говоря, подозрительно. Да и сам себе Блэк напоминал чокнутую Трелони.

Сириус невольно взрыкнул, когда появилась картинка.

Вторая спальня по-прежнему пустовала, а та, которую можно было увидеть, принадлежала молодому человеку. Ах да. У Кросса же есть сын. И выглядит он чуть младше отца.

Парень раздевается, устало откидывается на кровать и практически сразу засыпает. Кросса все еще не видно. Может, его дома сегодня вообще не будет?

Сириус бессмысленно пялится в шар еще где-то с час и не замечает, как проваливается в дрему. Сон с него слетает внезапно — видимо, сбилась какая-то настройка жучка — включился звук. Именно от этого тихого скулежа Бродяга и просыпается.

Незнакомый парень — хозяин спальни — мечется на простынях, явно пребывая в плену кошмара. Лицо мертвенно-бледное, на лбу испарина, губы сжаты в кривую линию, руки судорожно комкают одеяло. Агония продолжается минуту, две — скулеж переходит в хрип. Протяжный, на одной ноте. Сириусу становится не по себе. Распахивается дверь спальни, и в комнату быстрым шагом входит… Кросс! Блэк оживляется. Наконец-то!

Пес возбужденно скалится, но осекается, когда некромант буквально падает на кровать, прижимая трясущегося парня всем телом к матрасу. Он низко склоняется, опасно балансируя в неудобном положении, и утыкается лбом в лоб сына, что-то тихо шепча. Тот мгновенно обмякает, растекается податливой лужицей, лицо разглаживается. Шепот переходит в шипение — дыхание спящего становится глубоким. Нормальным. До чуткого звериного слуха доносится еле различимый выдох.

— Папа…

Кросс выглядит постаревшим лет на десять, вокруг слабо фосфоресцирующих глаз залегли серые тени. Сириус не знает, какое заклятие использовал некромант, но оно не хило вдарило по его резерву. Кросс устало передергивает плечами, целует мирно сопящего парня в висок и бесшумно покидает комнату. Свою спальню он продолжает стойко игнорировать.

Что ж. Сириус подождет.

На следующий день он вешает прослушку на все окна. Долго возится с настройкой шара. Если раньше было возможно просматривать оба изображения одновременно, то теперь, когда количество артефактов увеличилось — это неудобно. Пришлось постараться, чтобы реально было «переходить» из комнаты в комнату. И картинка становится четче. Однако из-за этого часть разговора Сириус пропускает.

— … милаха. И на тебя похож. — Кросс-младший задумчиво рассматривает сверток в руках Дуэйна. — Как его зовут?

— Гарри, — Дуэйн тепло улыбается, а у Сириуса перехватывает дыхание.