Кэлвин начинал нервничать. Орхидея была удивлена. Она уже привыкла к спокойному поведению Рафа и его, казалось, безграничному терпению. Но Кэлвину не хватало такой степени самообладания.

Он перестал небрежно опираться на лабораторную стойку и принялся мерить шагами комнату. Время от времени Орхидея улавливала отголоски его психической энергии: он зондировал пространство, ища следы Рафа. Орхидея переглянулась с Брианой и увидела, что та тоже осознает растущую опасность.

— Он должен уже быть здесь. — Кэлвин дошел до конца лабораторной стойки, повернулся и посмотрел на Орхидею: — Судьба сыграет со мной злую шутку, если окажется, что я переоценил его интерес к тебе, да?

— И правда.

— Я дам ему еще десять минут, а затем, боюсь, буду вынужден оперативно свернуть всю операцию. — Он улыбнулся: — Разумеется, это означает, что придется убить вас обеих.

Орхидея никак не отреагировала на его слова, Бриана тоже.

«Мы становимся безразличными к угрозам, — подумала Орхидея. — Скорее всего, это не очень хороший знак».

— Вот дерьмо! — Кэлвин ударил рукоятью пистолета по стальной поверхности лабораторной стойки и зло посмотрел на Орхидею: — Если бы я только мог использовать твой кристалл.

Орхидея сглотнула:

— Ты же знаешь, это не сработает. Мы убедились в этом три года назад. Я не могу сфокусировать твой талант, он слишком мощный.

— А Брейсуэлл полагал, что ты сможешь сконцентрировать энергию этого никчемного артефакта. — Кэлвин задумчиво посмотрел на остывающее на полу тело. — Интересно, с чего он решил, что у тебя хватит для этого силы?

Раф присел на корточки на краю отверстия над комнатой с техническим оборудованием, где потолок был ниже и служил укрытием для труб. Он сдвинул звукоизоляционную панель размером три на пять футов13 и посмотрел вниз. Из комнаты оборудования выходили двое мужчин в форме охранников «Парасинергетики». Один из них приставил пистолет к голове Селби. Раф выждал, пока все трое не оказались точно под ним, а потом начал действовать.

Жертвы преследования всегда забавно ведут себя, подумал он, прыгнув на спину мужчины, удерживавшего Селби. Они пугаются теней, осторожно озираются вокруг, часто оглядываются через плечо. Но они практически никогда не смотрят вверх и не проверяют, что же их там может ждать.

Первым замеченным Орхидеей признаком изменения ситуации явилось то, что Кэлвин прекратил расхаживать, а вместо этого начал насвистывать. Она посмотрела на Бриану — та в ответ улыбнулась. Расслабленной, искренней, радостной улыбкой. До Орхидеи внезапно дошло, что и сама она чувствует себя просто отлично. Можно сказать, она была даже чересчур счастлива, учитывая, что на полу лежал труп мужчины, а тип перед ними размахивал пистолетом, как игрушкой. Она хихикнула, а потом вспомнила о системе подачи газа в потолке. Как он приводил даже самых буйных талантов в неестественное веселье и как потом всех клонило в сон.

Раф обнаружил систему безопасности.

Орхидея засмеялась. Кэлвин и Бриана присоединились к ней.

Когда Раф открыл дверь и вошел в лабораторию, они все покатились со смеху от забавного вида, который ему придавал респиратор. Раз или два Кэлвин пытался прицелиться в Рафа, но в конце концов уронил пистолет на пол, что вызвало у Кэлвина новый приступ смеха. Потом он упал возле пистолета и мгновенно заснул.

Раф направился к Орхидее. Она уже ощущала сильную сонливость, однако ей хватило сил, чтобы еще раз хихикнуть при виде него.

— Я знала, что ты за нами придешь.

— Ты оказалась права. — Респиратор забавно искажал его голос.

— Он утверждал, что ты захочешь встретиться с ним mano-a-mano. — Она тихо засмеялась. — Это должен был быть смертельный поединок. Бой между равными талантами, чтобы выяснить, кто из вас самый крутой сталкер.

Раф подхватил ее, когда она начала оседать на пол.

— Зачем мне действовать так примитивно, когда в моем распоряжении отличные высокие технологии?

— Я всегда считала, что ты куда умнее Кэлвина. — Она блаженно ускользала в сон. — Знаешь, я ведь тебя по-настоящему люблю.

— Рад этому. — Раф поднял ее на руки: — Поскольку и я люблю тебя.

Орхидея улыбнулась, устраиваясь поудобнее:

— Вот и славно.

— Выходи за меня.

— Конечно. Почему бы и нет? — Тут она закрыла глаза и заснула у него на руках

Раф вошел в больничную палату, неся газету и роскошный букет роз-орхидей. Он положил цветы на маленький столик и посмотрел на Орхидею.

— Как себя чувствуешь?

Она никогда в жизни не была так рада кого-то видеть.

— Похоже, меня сейчас стошнит.

— Врач предупредил, что это обычный побочный эффект одного из компонентов анестезирующего газа Брейсуэлла.

— Отлично. Теперь я знаю, что этому есть логическое объяснение. А как Бриана?

— Я заглянул к ней, а потом пошел сюда. У нее все хорошо, с ней Селби. — Раф пересек комнату и встал в изножье кровати: — Я позвонил твоим родителям. Пока мы тут с тобой разговариваем, они уже направляются в Нью-Сиэтл. Как и твои братья.

— Мне только этого и не хватало.

Раф усмехнулся и развернул утренний выпуск «Нью-Сиэтл Таймс»:

— Их можно понять. Ты угодила на первую полосу. Вполне достаточно, чтобы разволновалась любая семья, даже помешанная на метадзен-синергетике.

— Дай взглянуть.

Орхидея села, опершись на подушки, выхватила газету из рук Рафа и прочла заголовок передовицы:

Глава крупной компании и его невеста остановили убийцу.

Будущий председатель правления «Стоунбрейкер шипинг» Рафаэль А. Стоунбрейкер и его невеста, мисс Орхидея Адамс, помогли задержать двух мужчин, которые, по утверждению полиции, несут ответственность по меньшей мере за два, а, возможно, и три убийства. Одна из жертв, доктор Квентин Остин…

— Тебе необязательно читать все, — Раф мягко забрал газету из рук Орхидеи. — Я могу вкратце тебе пересказать содержание статьи.

— Что там написано об инопланетном артефакте? — требовательно спросила она.

— О нем даже не упоминается.

— Как тебе это удалось?

Раф пожал плечами:

— Он валялся на полу, я подобрал его и положил в карман.

Орхидея встревожилась, на время забыв о тошноте:

— Послушай, артефакт действительно работает. Он настолько силен, что, когда я повернула фокус, гипноталант доктора Брейсуэлла обратился против него самого.

— Я знаю. По дороге в больницу ты пару раз приходила в себя и все мне рассказала.

— Вот как? — Орхидея нахмурилась, пытаясь вспомнить хоть что-нибудь после того, как отключилась на руках у Рафа. — Во всяком случае Брейсуэлл действительно убил себя из-за этой штуки. Артефакт очень мощный и весьма опасный.

— Уже нет. Что бы ты там с ним не проделала, повернув текущий через него поток энергии, артефакт перегорел.

— Почему ты так решил? — вопросительно взглянула на Рафа Орхидея.

— Я отнес его к Бризо и рассказал ему, на что эта штука может быть способна. Тот вызвал ледяного концентратора из другой лаборатории. Они провели несколько тестов.

— Ну и как?

— В артефакте не осталось ни следа энергии. Бризо предположил, что инопланетное устройство не предназначалось для работы с человеческой психической энергией. Он считает, что за те несколько минут, когда оно было запущенно на полную катушку, твоя психическая энергия в сочетании с талантом Брейсуэлла разрушили механизм.

— Какое облегчение, — Орхидея, расслабившись, откинулась на подушки. — Но что, если есть другие артефакты, которые также сохранили какую-то часть энергии?

— Бризо считает это маловероятным. Его эксперты убеждены, что единственная причина, по которой именно этот артефакт сохранил остатки энергии, состоит в том, что он более тысячи лет находился в «студне». Они думают, что лед каким-то образом законсервировал часть топлива. Что бы там ни было, сейчас все исчезло.