Раф подошел к Орхидее и тоже стал рассматривать артефакты в витрине.

— Что бы это ни было, оно должно кардинально отличаться от того, что первые колонисты привезли с собой с Земли.

— Точно подмечено. — Брови Бризо сошлись в хмурую прямую линию. — Тот факт, что этот сплав, в отличие от материалов Основателей, сделанных на Земле, не разрушился за те месяцы, что подвергался воздействию атмосферы Сент-Хеленс, является подтверждением их инопланетного происхождения в полном смысле этого слова.

— Их возраст определили? — спросила Орхидея.

— Наши лучшие психометрические таланты оценивают, что им, по крайней мере, тысяча лет. Возможно, и больше.

— Жалко, что Четвертая экспедиция Частина не нашла никаких органических останков в той так называемой инопланетной могиле, которую они раскапывают, — посетовал Раф.

— Ничего, — подтвердил Бризо. — Если тела и были, то они подверглись разложению вечность назад. Археологи не обнаружили ни одного костного фрагмента.

— Может, у инопланетян не было костей, — предположила Орхидея. — Возможно, они отличались от нас так же сильно, насколько их сплав отличается от наших металлов.

— А может, они в конце концов покинули Сент-Хеленс, но были вынуждены делать это второпях, — сказал Раф. — Это объяснило бы, почему они оставили свое оборудование.

— Это, конечно, возможно, — согласился Бризо. — В настоящее время самая распространенная гипотеза заключается в том, что инопланетяне прибыли на Сент-Хеленс тем же способом, что и первые колонисты с Земли, через Переход. Мы предполагаем, что они, подобно Основателям, застряли здесь, когда Переход внезапно закрылся. Но, может, Переход все же открылся снова на достаточное время, чтобы позволить им вернуться к себе.

Орхидея смотрела на странной формы предметы, находящиеся за стеклом. Каждый школьник знал историю колонизации Сент-Хеленс. Немногим больше двухсот лет назад в космическом пространстве очень близко от Земли появился таинственный энергетический Переход. Он оказался межзвездными вратами между родной планетой и гостеприимным новым миром, который колонисты назвали Сент-Хеленс.

Однако вскоре после прибытия первых поселенцев Переход без предупреждения закрылся. Отрезанные от родной планеты люди оказались предоставлены сами себе. Затем последовала отчаянная битва за выживание. Зеленый мир Сент-Хеленс радостно приветствовал людей, но не пощадил их земные технологии. Что-то в самом воздухе и почве планеты разрушало оборудование и материалы, привезенные с Земли.

Инопланетянам повезло больше, по крайней мере в том, что касалось их технологий, но сами они исчезли.

— Вы не догадываетесь, почему Тео Уиллис украл именно этот артефакт? — спросил Раф.

— Нет, — пожал плечами Бризо. — Он был не более интересен или необычен, чем остальные, за исключением того, что был найден не в могиле, а скорее снаружи.

— Снаружи?

— Его нашли в куске «студня». Должно быть, он упал в него тысячу лет назад и все это время находился там, пока экспедиционная группа его не обнаружила.

— Как он выглядел?

— Простой узкий прут длиной приблизительно в фут. Немного похож на тонкий фонарь, но вот что именно генерирует свет, непонятно.

Орхидея посмотрела на Бризо.

— Вы сказали, что Тео Уиллис был найден у подножия скалы на следующий день после исчезновения артефакта.

— Да. Полиция полагает, что это самоубийство, но я склонен думать, что это был несчастный случай. Не вижу причин, почему Уиллис мог бы убить себя сразу после кражи. Проблема в том, что артефакт не был найден на месте аварии. Он исчез.

Орхидея нахмурилась.

— А почему вы вообще так уверены, что именно Уиллис взял артефакт?

— Потому что он, похоже, очень интересовался именно этим экспонатом из коллекции, — объяснил Бризо. — К тому же за несколько дней до исчезновения артефакта, Тео попросил приписать его к команде, занимавшейся проведением аналитических тестов с этим предметом. Он часто оставался допоздна поработать над своими проектами, и в ту ночь, когда исчез артефакт кроме него в лаборатории никого не было.

— Никаких признаков взлома? — спросил Раф.

— Ни одного, — Бризо с беспокойством смотрел на шкаф с артефактами. — Кто бы его ни взял, он знал код «студневого» замка.

Орхидея продолжала изучать экспонаты.

— У Тео был код?

— Да. — Бризо посмотрел на Рафа с озадаченным выражением на лице. — Единственное, чего я не понимаю, почему он выбрал именно этот артефакт. Если он собирался украсть один из предметов для коллекционера, как вы предполагаете, почему бы не взять один из тех, что интереснее по форме?

— Хороший вопрос, — подтвердил Раф. — Мой… э-э-э — напарник, мисс Адамс, и я обязательно это выясним.

Через полчаса Орхидея с Рафом стояли на тротуаре перед маленьким, унылым домиком, принадлежавшим Тео Уиллису.

— Ты уверен, что мы имеем право просто так войти внутрь и осмотреть дом? — с тревогой спросила она.

— Я не позвал бы тебя с собой, если бы думал, что нас могут арестовать, — успокоил ее Раф. — Мне бы потом пришлось бесконечно выслушивать твои нотации.

— Хочешь сказать, что я много ворчу?

— Я не настолько груб, чтобы предполагать подобное. Готова?

— Как никогда.

Орхидее пришло в голову, что Раф наслаждался происходящим. Едва ли она могла жаловаться. Она была напряжена и несколько обеспокоена из-за того, что они собирались сделать, однако и сама определенно испытывала нетерпение. Было множество неразрешенных вопросов, и сегодня вечером они с Рафом могли найти ответы на некоторые из них.

Орхидея осторожно последовала за Рафом, когда он направился к заднему двору темного дома.

Ночной воздух стал холоднее. Над заливом собрался туман и теперь медленно, методично накрывал город. Длинные дымчатые завитки клубились на улице позади Орхидеи. В конце квартала сквозь пелену тумана пробивался уличный фонарь, но его отраженный свет почти не освещал окрестности.

Раф, казалось, без проблем передвигался в туманной ночи. Он даже не запросил контакта. Орхидея решила, что найти заднюю дверь дома Тео для Рафа сущие пустяки по сравнению с поиском секретного запасного выхода в непроглядной темноте галереи редких книг Эльвиры Терлок.

Когда он исчез за задним крыльцом, Орхидея кинулась за ним. Ей не хотелось терять Рафа из виду в этом тумане.

Она повернула за угол и в какой-то момент испытала чувство тревоги, не увидев его.

— Раф?

— Я здесь.

Она пригляделась и увидела, как он скользит темной тенью на фоне еще более глубокой черноты ночи.

— Тебе кто-нибудь говорил, что ты сливаешься с окружением?

— Вежливо намекаешь, что я не обладаю яркой индивидуальностью? — В темноте раздался тихий щелчок. — Сюда.

— Ты взломал замок?

— Нет, я открыл его. По-моему, есть разница — Дверные петли заскрипели. — Поторопись. Мы не можем возиться тут всю ночь.

Орхидея осторожно пробралась к двери и вгляделась в темноту кухни. Заметив движение и поняв, что Раф уже внутри, она поспешила к нему присоединиться.

И сразу же споткнулась о бетонную ступеньку, которую не заметила.

— Ай! Черт!

— Осторожно, там ступенька, — раздался из темноты голос Рафа.

— Нашел, когда сказать.

Пошевелив пальцами ног в кроссовках и решив, что ничего не сломано, Орхидея осторожно вошла в дом.

На нее пахнуло плесенью и затхлостью, будто домом не пользовались несколько дней. Орхидея напомнила себе, что так оно и было.

— А мы можем воспользоваться фонариком? — спросила она, следуя за Рафом по узкому коридору.

— Извини. Забыл, что ты не можешь видеть в темноте, как я. — Появилась узкая полоска света, когда Раф включил предусмотрительно захваченный с собой маленький фонарик. — Так лучше?

— Намного. — По короткому коридору Орхидея прошла вслед за Рафом в почти пустую комнату. Любовно отполированное вио-пьяно в углу был единственным предметом, имевшим хоть какую-то индивидуальность. — Тео был необщителен. Он находился или на работе, или здесь, играя на своем драгоценном вио-рояле.