— Назад в «Хилтон», Артур, — коротко приказал он, усаживаясь на заднее сиденье.

— Хорошо, сэр.

Когда мы тронулись, он оглянулся и через заднее стекло посмотрел на причалы.

— Ну как, перекусили?.. В том самом ресторанчике?

— Да, сэр, в том самом.

— И как там еда?

— Просто превосходная, сэр.

Он, повернув голову к Фишеру, довольно ухмыльнулся:

— Вот видишь? Наш друг Джулио оказался прав. Значит, ему можно верить.

— Наш повар Гевен готовит еще лучше, — почему-то с обидой в голосе возразил Фишер. — И скоро мы все в этом сможем убедиться.

— Возможно, и убедимся, но он слишком много пьет, — заметил Харпер.

— Еще до вашего приезда он как-то приготовил нам castradina, и, если бы вам только довелось его попробовать, вы почувствовали бы себя в самом настоящем раю.

Фишер снова заметно возбудился и даже энергично облокотился на спинку переднего сиденья, сильно дыхнув при этом вином и чесночным соусом. Я, в свою очередь, тоже не удержался от искушения ему «подыграть». Правда, как говорят, совсем в противоположную сторону. И, обратившись к Харперу, сказал:

— С вашего позволения, сэр, хотел бы заметить, что мистер Фишер абсолютно прав. Гевен на самом деле великолепный повар, это точно. Овощной суп с цыпленком, которым он кормил меня вчера вечером, — само совершенство.

— Какой еще, к черту, суп?! — чуть ли не завопил Фишер. — Нам никакого супа не давали!

— Да, мистер Фишер, не давали. Просто он на вас обиделся. Помните, вы тогда сказали ему, что он слишком мелкая сошка, чтобы иметь право на отдельный туалет? Это его очень и очень обидело. Поэтому он взял и вылил целых полкастрюли того самого овощного супа с цыпленком.

— Что ты мелешь? Ничего такого я не говорил! — чуть ли не завизжал Фишер. — Да я тебе сейчас…

— Минутку, минутку, — перебил нас Харпер. — У нашего повара что, на самом деле нет отдельного туалета?

— Он имеет в своем распоряжении весь этаж для прислуги, — растерянно пояснил Фишер.

— Но не имеет своего туалета?

— Там просто нет отдельного туалета.

— Нет отдельного туалета?.. Ганс, ты что, сошел с ума?.. Хочешь нас всех отравить?

Фишер снова откинулся на спинку сиденья с такой силой, что наш «линкольн», похоже, даже вздрогнул. Во всяком случае, так мне тогда показалось. Возможно, от мстительной радости…

— Все, хватит, мне надоело пытаться сделать все как надо, а в ответ получать только оплеухи! — злобно и громко заявил он. — В чем вы хотите меня обвинить? Да ведь… — И он, сам того не замечая, перешел на немецкий…

Харпер тут же что-то кратко ответил ему на том же языке. Я, конечно, ничего не понял, но зато Фишер тут же прикусил язык.

Минуту-другую помолчав, Харпер закурил сигарету. Потом почему-то обратился ко мне:

— Артур, вы, наверное, не просто жулик, а на редкость глупый жулик, разве нет?

— Простите, сэр, не понял!

— А что тут понимать? Будь вы хоть чуть поумнее, то думали бы только о том, чтобы, как говорят, «срубить побольше денег и не оказаться в тюрьме». И ни о чем больше. Но нет, ваша глупая, самовлюбленная, тщеславная душонка требует своего кайфа! И требует, и требует… И вы не в силах ей отказать, так ведь, Артур?

— Простите, но все равно ничего не понимаю, сэр. А в чем, собственно, дело?..

— Да нет, понимаете, прекрасно все понимаете. Я не люблю и не желаю иметь дело с дураками. Они заставляют меня нервничать. Я ведь уже предупреждал вас. И больше не собираюсь. Хватит! Увижу еще хоть раз, как вы пытаетесь изобразить из себя умника, — берегитесь! Поверьте, мало вам не покажется. Ясно?

Уж куда яснее… Можно даже и не отвечать. Ошибка! Оказалось, я снова ошибся, потому что Харпер тут же продолжил:

— Не слышу ответа, Артур. Так вам ясно или нет? — Он совершенно неожиданно резко ударил меня по колену тыльной стороной своей правой руки. Настолько больно и неожиданно, что я невольно обернулся назад. Тогда он ударил меня еще раз. — Смотрите на дорогу! В чем дело? Что, разучились говорить, когда ведете машину? Или, может, проглотили язык?

— Нет, нет, сэр, все предельно ясно.

— Это уже лучше. А теперь вежливо, как и положено благородному египетскому джентльмену, извинитесь перед мистером Фишером.

— Извините, сэр.

Фишер довольно ухмыльнулся, как бы выражая этим коротким смешком прощение.

Паром был переполнен довольными и радостными туристами, возвращающимися с воскресной прогулки, поэтому нам пришлось ждать в очереди по меньшей мере минут сорок, чтобы въехать на него.

Когда мы подъехали к отелю, Миллер и мисс Липп уже нетерпеливо прохаживались у входа. Садясь в машину, Миллер ощерился и злобным тоном заметил:

— Вы сильно опоздали, — не обращаясь при этом ни к кому конкретно.

— Паром был переполнен, пришлось долго ждать, — пожав плечами, ответил Харпер. — А как все прошло у вас?

Вместо него ответила мисс Липп:

— Пусть собаки будут накормлены и одеты.

Та же самая загадочная фраза, над которой они все весело смеялись вчера вечером. Интересно, что бы она могла означать?

Харпер молча кивнул, а затем, обращаясь уже ко мне, коротко приказал:

— Поехали домой, Артур, на виллу.

Во время поездки никто из них больше не проронил ни слова. Будто между ними возникла какая-то напряженность и они чего-то ждут. Вот только чего?.. Когда они выходили из машины, Харпер поднял с пола продолговатую картонную коробку, затем повернулся ко мне:

— На сегодня все, Артур.

— Хорошо, сэр. Когда завтра?

— Я сообщу вам.

— Сэр, на машине очень много пыли, а здесь нет шланга. Лучше было бы хорошенько ее помыть в гараже.

— Хорошо. Делайте, как считаете нужным.

Казалось, такие вещи его совершенно не волнуют. Вообще!

Поблагодарив его, я вернулся в Сариер, нашел тот самый гараж, где можно было не только заправиться, но и помыть машину, оставил ее там, а сам зашел в кафе, где сначала выпил пару рюмок ракии, а потом отправился звонить майору Туфану.

Мое утреннее сообщение было проверено и дополнено информацией из других источников, поэтому ему было что сказать мне. Другое имя нашего загадочного Джулио было Корзо, а род занятий в швейцарском паспорте определялся как «промышленный дизайнер». Возраст — сорок пять, место рождения — город Лугано. Шхуна была зафрахтована неделю назад сроком на один месяц. Через некоего судового брокера в Анталии… Команда матросов на шхуне состоит исключительно из местных. Все с хорошей репутацией. Что же касается мисс Липп и Миллера, то они пообедали в гриль-баре отеля, минут сорок пять спокойно погуляли, осматривая достопримечательности, затем вернулись в «Хилтон», где мисс Липп сразу же прошла в парикмахерский салон отеля — помыла там голову и сделала себе прическу, — в то время как Миллер терпеливо ждал ее на террасе, просматривая свежие французские газеты…

— Значит, главное, что им было нужно, — это услышать о той самой встрече с Джулио, — задумчиво произнес я в трубку телефона.

— Что именно вы имеете в виду?

Я насколько можно кратко сообщил ему о моих подозрениях, возникших, когда мы возвращались назад, о том, что они хотели как можно быстрее избавиться от меня и поговорить с глазу на глаз…

— Тогда почему же вы до сих пор не на вилле? Немедленно туда возвращайтесь!

— Сэр, если они не хотят, чтобы хоть кто-нибудь услышал их, не сомневаюсь, очень конфиденциальный разговор, то подслушать его будет практически невозможно. На вилле они живут в изолированной части здания. Я там даже никогда не бывал.

— Ну а окна? Окна-то там есть?

— На террасе — да, есть. Но под каким предлогом я могу там находиться, сэр? Не говоря уж о другом…

— Тогда сделайте это без какого-либо предлога!

— Но вы ведь сами требовали всячески избегать какого-либо риска!

— Ненужного риска. А эта важная беседа, полагаю, полностью оправдывает любой риск.

— Не уверен, что это на самом деле так уж важно, сэр. Я ведь исхожу только из моих собственных догадок и ощущений. И даже совсем не уверен, что они хотят что-то обсудить. А вдруг Харпер хочет только передать им важную, но очень короткую информацию, которую он получил от Джулио на шхуне, может даже, всего из нескольких слов, и все? Может, они давно уже закончили об этом говорить и сейчас просто ужинают и наслаждаются жизнью? Такое ведь тоже не стоит исключать.