— Поговорим об этом позже. — Он бросил на меня пристальный взгляд и слегка улыбнулся. — Сегодня мне хотелось бы прокатиться куда-нибудь за город. Надеюсь, вам известны здесь хорошие места? — При этом у него, судя по выражению лица, наверняка было сильное желание подмигнуть мне, но почему-то он сдержался.

В ответ я понимающе улыбнулся:

— Конечно же известны, сэр.

— Что ж, я и не сомневался. Тогда сделаем так: заезжайте-ка за мной ровно в девять. Договорились?

— Само собой разумеется, сэр. Буду здесь ровно без пяти девять. И сразу же попрошу портье позвонить вам в номер.

Мы весьма вежливо попрощались до вечера, и в четыре тридцать я уже подъехал к моему дому, поставил машину на обычном месте во дворе, поднялся к себе в квартиру…

Ники, само собой разумеется, не было дома, так как вторую половину дня она, как обычно, проводила со своими друзьями. Или только говорила, что проводит… Кто эти ее «друзья» — мне, конечно, было неизвестно, да и, честно говоря, особенно не интересно. Я не хотел заставлять ее мне врать. Если у нее завелся любовник, лучше мне об этом ничего не знать. Так и проще, и надежнее. Когда мужчина средних лет женится на красивой девушке, которая раза в два моложе его, он должен научиться достаточно философски воспринимать некоторые теоретические возможности… Одежда Ники была небрежно разбросана на постели, и, кроме того, она, очевидно, второпях пролила духи, так как в комнате ею пахло намного сильнее обычного.

А еще меня ждало письмо из редакции одного британского туристического журнала, куда я написал несколько недель тому назад. Меня просили предоставить им образцы моих работ «на рассмотрение». Я тут же порвал письмо и даже выбросил его не в корзину, а прямо в унитаз! Дешевки! Я чуть ли не тридцать лет занимаюсь журналистикой, а они отнеслись ко мне как к мальчишке-любителю! На рассмотрение! Сволочи и дешевки! Будто мне неизвестно, что будет дальше: ты им образцы своей работы якобы «на рассмотрение», а они тут же своруют все твои мысли, не заплатив за них даже двадцати пенсов! Такое со мной случалось уже столько раз, что больше меня на эту удочку не поймаешь. Не на того напали! Хотите, чтобы я для вас писал? Тогда делайте четкое и недвусмысленное предложение с точным указанием размера оплаты. Плюс аванс. Плюс деньги на производственные расходы. Только так, и никак иначе!

Прежде всего я сделал несколько телефонных звонков — надо было позаботиться, чтобы поездка за город у мистера Харпера прошла без сучка без задоринки и чтобы он остался ею доволен, — а затем спустился в кафе отдохнуть и выпить пару бокальчиков виски. Когда я вернулся, Ники уже была дома, собираясь на работу в свой клуб.

Она продолжала работать там даже после того, как вышла за меня замуж, отнюдь не по моей прихоти или воле. Нет, это было ее собственное решение. Многим мужчинам, наверное, не очень понравилось бы видеть, как их почти голые жены исполняют танец живота перед толпой других мужчин, но мои взгляды несколько шире — если ей так хочется подзаработать себе немного денег на карманные расходы, что ж, пусть зарабатывает. Танец живота — это тоже нормальная работа.

Пока Ники переодевалась, я рассказал ей про Харпера и даже отпустил пару шуточек насчет его, на мой взгляд, идиотских вопросов. Она даже не улыбнулась, но, когда я закончил, заметила:

— Он не похож на лопуха, папочка. — Если Ники называет меня «папочка», значит, она по тем или иным причинам хорошо ко мне расположена.

— У него много денег.

— Откуда тебе известно?

— Я совсем недавно позвонил в отель и попросил соединить меня с ним в номере 230. Оператор поправил меня и дал мне номер его апартаментов. Я их хорошо знаю. Это самый настоящий и очень дорогой люкс, уж поверь мне.

Ники с легкой улыбкой посмотрела на меня и слегка вздохнула.

— Похоже, тебе все это очень нравится, так ведь?

— Нравится что?

— Узнавать про людей все, что можно. И даже чего нельзя.

— Да, наверное, но это во мне по-прежнему говорит журналист, моя дорогая. У меня нюх на самые потрясающие новости… Во всяком случае, потенциально…

Она бросила на меня полный сомнения взгляд, и я пожалел, что дал ей такой ответ. Мне всегда очень трудно было ей объяснять, почему некоторые двери для меня сейчас закрыты. Бередить старые раны не только бессмысленно, но иногда и весьма болезненно.

— Ты собираешься привести его в наш клуб? — спросила Ники, продолжая переодеваться.

— Думаю, да.

Я налил ей и себе по бокалу вина. Она молча выпила свой, закончила одеваться и так же молча вышла. Проходя мимо меня, ласково потрепала по щеке, но не поцеловала. Время «папочки» на сегодня, похоже, безвозвратно закончилось. «Однажды, — невольно подумал я, — она выйдет отсюда и больше никогда не вернется».

Впрочем, я не из тех, кто любит хныкать, впадать в отчаяние, ну и делать тому подобные глупости. Если такое и случится, решил я про себя, то скатертью дорога. Плакать не буду. Одной проблемой меньше. Я налил себе еще один бокал вина, закурил сигарету и начал думать над тем, как потактичнее разузнать, чем, собственно, занимается этот мистер Харпер. У меня с самого начала было какое-то неясное ощущение, что здесь что-то не совсем так…

Без пяти девять я нашел на авеню Везилос, недалеко от отеля «Гранд Бретань», свободное местечко для парковки, оставил там машину, а затем неторопливо вошел в холл, чтобы, как и обещал, известить Харпера о своем прибытии.

Он спустился минут через десять. Поздоровавшись, я повел его к машине, по дороге объясняя, что парковать частные автомобили рядом с отелями запрещено, поэтому нам приходится искать свободные места где-нибудь поблизости. Конечно, это неудобно, но… В ответ Харпер довольно равнодушно махнул рукой:

— Да какая, черт побери, разница?

Может, он уже успел хорошенько приложиться к бутылочке? Довольно много иностранных туристов, которые у себя дома привыкли ужинать рано, идут в бар, чтобы «убить время», и где-то часам к десяти, когда афиняне только начинают думать об ужине, иногда уже с трудом ворочают языком. Но нет, Харпер, похоже, был совсем не из таких. И скоро это стало более чем очевидным.

Когда мы подошли к машине, я предупредительно — как и положено наемному водителю — открыл для него правую заднюю дверь, однако он, проигнорировав мой вежливый, подчеркнуто уважительный жест, сам открыл другую и сел на переднее место, то есть рядом со мной. Что ж, очень демократично, ничего не скажешь. Вот только я всегда предпочитаю, чтобы мои пассажиры сидели сзади, так я могу практически постоянно наблюдать за ними в зеркале заднего вида.

Пожав плечами, я молча обошел машину и сел на свое водительское место.

— Итак, Артур, — протянул Харпер. — Решили, куда собираетесь меня везти?

— Сначала куда-нибудь поужинать, сэр.

— Хорошо. Тогда как насчет, скажем, морской пищи?

— Никаких проблем, сэр. Отвезу вас туда, где кормят самой лучшей во всех Афинах.

Я отвез его в известный и очень популярный яхт-клуб «Турколимано», поскольку в одном из ресторанов клуба за клиентов — особенно солидных — мне приплачивают совсем неплохие комиссионные… Вид там действительно что надо, и, неторопливо оглядевшись, Харпер одобрительно кивнул. Затем я провел его в сам ресторанчик, весьма удачно расположенный прямо на берегу моря, где прежде всего познакомил с шеф-поваром. Неторопливо выбрав и заказав еду и бутылку марочного афинского вина, он жестом отпустил официанта и поднял глаза на меня:

— Вы сами-то уже ужинали, Артур?

— Еще нет, сэр, но ничего страшного. Перехвачу что-нибудь на кухне. Не в первый раз… — Таким образом, он, сам того не подозревая, заплатит за мой ужин, ибо счет ему принесут общий. Такое тоже не в первый раз…

— Нет, нет, так не пойдет. Давайте-ка садитесь вот сюда и поужинайте вместе со мной.

— Но в этом нет никакой необходимости, сэр…

— А кто говорит о какой-то необходимости? Я просто предложил вам вместе со мной поесть, только и всего.