«Захлопнитесь, — приказала. — И без вас тошно.»

«Бе-бе-бе»,— пробурчала веселушка, но больше не проронила ни слова, как и Эйя.

— Доладывай дальше, Моряк.

— После того, как вы, дарт, потеряли сознание, к нам подтянулся третий взвод. Дарты Алиморхег и Фридер разделили наш взвод: десятки Рима и Арта отошли под командование к дарту Фридеру, а остальные — к дарту Алиморхегу. Разделившись, мы зачистили часть подземелий. Вас оставили наверху под охраной зомби. После зачистки мы вернулись к основному лагерю, где вы и очнулись. А когда вы ушли в себя, дарту Чартисону пришёл приказ от главнокомандующего силами РК о... Твою мать! С*ка, б***ь!!! — вскрикнул Моряк, споткнувшись о так неудачно подвернувшийся булыжник, прервав свою размеренную речь. Но вспышка продлилась недолго и уже через минуту он спокойно продолжил: — Просите, дарт. Так вот, дарту Чартисону пришёл приказ о нашей мобилизации к границе под командование тамошнего генерала дарта Вейда.

— Угу... Спасибо, можешь быть свободным, — и не обращая больше внимания на своего друга, начала свои размышления, вернее, новый баттл со своими вторым и третьим "я".

«Как вам ситуация?» — спросила, глядя в небо. Сегодня было на удивление душно, небо закрыли бело-серые тучи, сквозь которые едва можно было разобрать силуэт солнца. "Дождь в ближайшее время навряд ли начнётся".

Справа и слева от дороги тянулся густой лес, непроходимая чаща, ещё один Эльфийский лес, жители которого, как и остальные их сородичи (Церит не в счёт) погибли во времена Войн Сил. Но эльфы этого леса, в отличие от их сородичей, обитавших близ столицы РК, не экспериментировали над животными, полагаясь лишь на силы своих стражей. Зато у ни в питомцах ходили вайлиски — полуразумные крупные животные, похожие на змей с тёмно-зелёной чешуёй. Верные своим хозяевам, как собаки, лучшие охранники в таких условиях. Убить их крайне сложно, только вонзив меч из серебра в верхнее нёбо, достав до мозга. Их яд смертелен для живых, а жало на кончике хвоста, прятавшееся в складках кожи, мгновенно парализует врага. Они невосприимчивы ни к какой магии, их чешуя неуязвима для любого оружия, чем очень ценилась оружейниками. Ей уступала даже гномья сталь, которую, судя по моему личному опыту, всё же можно было повредить. К сожалению, эти животные ушли в мир иной вместе со своими хозяинами. Ведь связь между эльфом и вайлиском, скреплённая на крови (а создавалась она при рождении эльфёнка и вайлиска, который сам выбирал себе хозяина), была нерушима, сильнее связи близнецов. И один из связки слишком остро реагировал на гибель другого, уходя за ним к Ялиме.

Лес показался мне мёртвым, в нём не щебетали птицы, не бегали животные, лишь шелестела листва дубов и берёз, да покачивались вершушки сосен и елей. Странное давящее чувство опустошённости...

«Подумать надо», — задумалась Эйя над моим вопросом.

«А что тут думать? — весело спросила Етик. — Будем встречать врага у ворот дома.»

«Ага, — Эйя вздохнула. — Но мне не нравится то, что город удалось так легко вернуть. Что-то тут не чисто...»

«Вот и я так думаю, — мысленно вздохнула, соглашаясь со своей снобистостью. — Такое ощущение, что те разведчики были не от солдат в городе, а от другого лагеря. Словно нас проверяли.»

«Тьфу! — Етик возмущённо сплюнула. — Всё вам неймётся найти везде подвох! Мало вам того, что город вернули? Так вам ещё и злодейские планы подавай!» — совсем уж разверещалась девушка.

«Харэ волну гнать, — сказала примирительно. — Просто слишком просто всё. Не нравится мне это.»

Закрыв глаза, я представила себя в небольшой комнате с тремя креслами, стоящими у вершин равностороннего треугольника. На маленьком круглом столике на витой ножке между ними стоял канделябр. Огонь свечей был необычного насыщенного синего цвета, придавая воображаемому месту некую зловещность.

Усевшись в одно из кресел, закинув голень левой на бедро правой ноги, а запястья свесив с подлокотников, я представила, что рядом устроились Эйя и Етик.

Буквально через мгновение слева от меня материализовалась высокая статная блондинка, очень похожая на меня, но с другими манерами — мечта тёти, идеальная леди. Волосы были собраны в аккуратный хвостик, завиты, одна порядка кокетливо спускалась справа на грудь, глаза подведены, губы накрашены. Одета она была в изумрудное платье с квадратным вырезом, с золотистой вязью по краям, тёмным корсетом и в золотистых лодочках на высоком каблуке. Сидела, закинув одну ногу на другую, опираясь левым локтем на подлокотник. Холодными глазами она внимательно рассматривала бокал рубинового вина в своей изящной ручке с аккуратным маникюром. Эйя. Всё, что вложила в меня тётя.

Справа же появилось лохматое нечто с яркими зелёными глазами, полными озортва и детской непосредственности. В отличие от своей соседки, лицо которой было подобно маске, на её лице играла задорная улыбка, показывая милые ямочки на щеках. Одета она была в просторную рубаху явно с мужского плеча, белую, со шнуровой у шеи, на ногах — коричневые бриджи и эльфийские полусапожки. В руках она держала большую пивную кружку и аромат хмеля ясно дал понять, что её точно используют по назначению. Она забралась в кресло с ногами, явно не обременяя себя правилами этикета. Это была Етик — прямое воплощение непоседливой моей части.

— А так намного лучше, хоть видно, в какой черепушке мы обитаем, — защебетала Етик. При том она слегка попрыгивала на месте, из-за чего подавилась пивом. Я усмехнулась, а Эйя её величественно проигнорировала, но при этом незаметно для Етик, пощекотала её за бок, из-за чего девушка подскочила, запищав нечто нечленораздельное, но явно матерное, чуть не расплескав напиток, а Эйя с невинным лицом и полной серьёзностью во взгляде пригубила вина. Забавная парочка, надо заметить.

— Зачем ты это сделала? — полюбопытствовала аристократичность.

Я снова хмыкнула:

— Мне намного приятнее общаться, видя собеседника.

— Милая комната, — заметила она, внимательно рассматривая воображаемое помещение. Окон здесь не было, стены терялись во мраке, а единственным светлым пятном являлись наши бежевые кресла. — Но лучше так, — и она щёлкнула пальцами. В тот же миг в стене между ней и Етик появился камин из белого камня, со стола исчез канделябр, взамен объявилась ажурная люстра, свисающая с высокого потолка на длинной золотой цепи. Она была примерно на высоте моего роста.

Освещение поменялось со зловещего на мягкий свет магических шаров. От камина шло приятное тепло живого огня.

Закинув ноги на стол, я поняла, что что-то не так. А именно — одежда поменялась. На мне были высокие сапоги, простые узкие штаны и рубаха, к широкому ремню была приделана петля, но без ножен с мечом — и всё это традиционно чёрного цвета. Потрогав голову, поняла, что на ней полно косичек, то есть дредов. Прикольно.

— Лучше, но не так интересно, — заметила я, отидываясь на спинку кресла. Етик и Эйя внимательно меня рассматривали. — Что, нравлюсь? — усмехнулась. Как вы уже наверное заметили, я не люблю улыбаться. Нормальное состояние моей души — это ехидная усмешка. Ибо если постоянно улыбаешься — явный признак шизофрении.