Беркхард слушал сбивчивую речь Монро молча. Только глаз немного подергивался. Когда дело дошло до Розали, дергалась еще и щека, но мужчина никого не перебивал. Когда дело дошло до того, как вообще так получилось, что он не помнит свою девушку, ноги отказались его держать, и он присел в свободное кресло, уперевшись локтями в колени и спрятав лицо в ладонях.

Когда в комнате повисла тишина, прошло минут пятнадцать прежде, чем он ее нарушил.

- Таким образом… Я – Гримм. Охотник на таких, как вы. Вы – Существа, которые живут бок о бок с людьми Бог знает сколько времени. Меня отравила ведьма, которую я лишил сил, и которая таким образом мне отомстила. Моя тетя была Гриммом, и ее убили Жнецы, которые охотятся за нашим родом. Предположительно, именно они убили и моих родителей. В том числе и мою маму, которая тоже Гримм и которая сейчас сидит передо мной. Обо мне не знает никто, кроме вас. Я ничего не упустил?

- Ну… есть еще и ключ, за которым гоняются королевские Дома, Феррат, их Ищейки и Сопротивление, - робко протянул Монро, хлопая честными глазами.

- Какая прелесть… - с сарказмом протянул Беркхард. – И что теперь мне с этим делать? Мама? – повернулся он наконец к той, что могла дать ответы на все вопросы.

- Гриммам нельзя быть с кем-то – это ставит под угрозу всех. Я не смогла отказать твоему отцу, потом появился ты и как итог – тебя воспитывала моя сестра, пока я была мертва для всех. В тот вечер я отвезла тебя к сестре, и позвонила твоему отцу, чтобы он выезжал мне навстречу. Так получилось, что вместе с ним в машине оказалась моя подруга. Машина взорвалась, поэтому понять, что женское тело – не мое, Ищейки не смогли. Они отправили головы Королю, так что провести опознание полиция не смогла. В машине были документы на мое имя, и все сочли, что погибла именно я. А я… я не стала воскресать из мертвых даже для вас с Мари.

- Ладно… это я еще могу понять. А почему именно сейчас? – сейчас Ник как никогда понимал выражение «звенящая пустота». Именно так он ощущал свою голову.

- Монеты Закинтоса. Именно они послужили причиной той аварии, а теперь их след привел меня сюда. Как нельзя вовремя.

- Ну, мы и сами справились, - с некоторым вызовом встрял Монро, немного расслабившийся после того как понял, что никто их сегодня не убьет. – Да, мы упустили Адалинду, но Ник же Гримм, и поэтому ее отрава его не взяла.

- Ника спасла не его кровь Гримма, - отрицательно качнула головой Келли, - его спасло зелье.

- Но… мы же его ему не давали! – удивленно воскликнула Розали. – Приготовили, принесли в больницу, но не успели дать – Ник очнулся сам.

- Дали. Но не вы. Мне удалось подслушать твоего капитана и напарника как раз тогда, когда они обсуждали, как тебя поцарапала кошка Адалинды Шейд. Я знаю про эту семью, что они ведьмы, поэтому пришлось навестить мать, чтобы выяснить, что натворила ее дочь.

- И как ты это выяснила? И что, кстати, с этой женщиной? – Ника терзали недобрые предчувствия, учитывая, как мать отреагировала на его друзей.

- Ну… сначала она не хотела мне ничего говорить, пришлось немного надавить.

- Насколько сильно «надавить»? – вкрадчиво спросил Беркхард.

- Я хотела узнать у нее про дочь, но она слишком сильно сопротивлялась. В свое оправдание могу заметить, что это, скорее, несчастный случай. Так вот, прежде, чем она умерла, мне удалось узнать у нее две вещи. Первое: она приготовила зелье пробуждения. Второе… она приготовила зелье Очищения для принца. Здесь, в Портленде, находится кто-то королевской крови. Кто-то рядом с тобой, Ник. Принц крови.

- Тогда выходит… Ох, блин, чувак… Выходит, что его поцеловал принц? – Монро так искренне и безыскусно удивился данному факту, что удержаться от улыбки невозможно. Правда, улыбка эта кривая донельзя.

- Будь осторожен, Ник. Принц крови, о котором ты не знаешь, но который знает о тебе – это плохо. Вам нельзя соприкасаться – это слишком чревато последствиями. Серьезными последствиями, которые аукнутся всем, и в первую очередь – вам самим.

Темноволосая женщина на диване серьезна и немного напугана. В отличие от своего сына, дружащего с Рыжехвостом, Потрошителем, Древогрызом и Бог знает, с кем еще, она Гримм слишком давно, чтобы не знать те смутные невнятные легенды, которые сейчас начали обретать плоть. Однако пока тревожиться не о чем: слишком много факторов должно совпасть, чтобы они воплотились в реальность. Настолько много, что им не суждено стать чем-то большим, кроме как призраком возможности. Сейчас она должна решить совсем другую проблему – увезти монеты Закинтоса в более безопасное место. Раз уж они вновь всплыли из глубины времен, приведя охотников за ними прямо к порогу ее сына, то ей жизненно необходимо увести этот след как можно дальше. А вот потом можно будет решить, стоит ли ей вмешиваться в текущий ход событий, или все решиться само собой.

Трейлер Мари, который сейчас так интересует капитана Ренарда, мирно стоит на трейлерной стоянке, о чем Беркхарду рассказал Потрошитель, который не раз и не два бывал в нем. Место хорошее, но Келли гложет дурное предчувствие, которому она привыкла доверять, и поэтому, с согласия Ника, она приняла решение перевезти его в другое место. Сам Ник отказался с ней ехать, и это пришлось делать Монро. Потрошитель глубоко несчастен, но при этом - заинтригован. Они покинули дом, оставив в нем вытянувшегося на диване Ника и сидящую в кресле Розали.

Берхарду неохота двигаться, разговаривать, думать. Закрыв глаза, он позволяет темноте укрыть себя, отгородив от того, что на него свалилось. Почти беззвучно фыркнув, он решает: «Я подумаю об этом завтра».

***

Детектива Беркхарда встретили в участке свистом и аплодисментами. Весело помахав рукой, он прошагал через строй сослуживцев, каждый из которых не преминул или хлопнуть его по спине/плечу, или отпустить шутку на тему Спящей Красавицы. Кивая первым, отшучиваясь от вторых, он все-таки добрался до кабинета капитана, который встречал своего бедового детектива на пороге. Кивком пригласив в кабинет и Гриффина, Ренард закрыл дверь за обоими, опустил жалюзи, скрывая их от любопытных глаз, и только потом обратил внимание на Беркхарда.

Удивительно, но о том, что мужчина перед ним только вчера был выписан из больницы, а пять дней назад находился в коме, не говорило ничего. У Ника были ясные голубые глаза, блестевшие смешинками и любопытством, как в самом начале карьеры. Потом этот блеск пропал, поглощенный чужой болью и кровью, оставив после себя тени и решимость добиться справедливости. Иногда Ренард сожалел, что больше не видит тех искр, и вот, Судьба решила сделать ему такой своеобразный подарок. Гладко выбритый, одевшийся не в спешке, будто оставивший в больнице весь свой ворох проблем – Беркхард выглядел так, словно скинул добрый десяток лет. Зрелище, очень приятное для глаз.

Увы, вместе с годами Ник сбросил и память. На все вопросы капитана и напарника он только плечами пожимал и руками разводил: не помню. В принципе, так оно и было. Рассказанная другими, да еще и с абсолютно другой точки зрения, история его расследований была неизведанной территорией. Так что он был абсолютно не в курсе, откуда в его доме взялся труп человека, который был когда-то причастен к убийству его родителей. Зачем детективу Габсеру прилетать в Портленд и следить за ними четверыми, и почему Кимура его убил. Кто причастен к смерти Кэтрин Шейд, и почему ее дочь так внезапно уволилась с работы и улетела в Вену. Где трейлер его тети, с которым та приехала в город?

Вопросы, так терзающие капитана и детектива Гриффина, остались без ответов. Поэтому Ренарду ничего не оставалось, кроме как отпустить напарников. Хэнка – работать, а вот с Беркхардом оказалось довольно сложно. После своего диагноза он не мог приступить к работе без заключения врачей. При этом Ренарду пришлось пустить в ход многие свои связи, чтобы добиться хотя бы такого результата – Беркхарда собирались отстранить от работы совсем.

Всю следующую неделю Ник сдавал тесты. На физическое состояние; беседы с психологом и психологические тесты; стрельба и самооборона. Законодательство. Основы первой медицинской помощи. Все то, что им преподавали в Академии, и знание чего пришлось доказывать в недельный срок. На его счастье, он был признан годным к службе, однако разрешения на оперативную работу так и не получил – его оставили сидеть в офисе и перебирать бумажки как минимум на месяц.