В Африке некоторые ящерицы поселяются в норах бесхвостых копытных зверьков — даманов и тоже прекрасно с ними уживаются.

Сожительство животных, не питающих друг к другу особой симпатии, но давших взаимный обет терпимости, относят к одной из начальных форм симбиоза, названной в науке синойкией.

Было бы несправедливо обойти молчанием членистоногих обитателей нор грызунов и хищников только потому, что они мелкие. Малы ростом, зато велики числом. Они превратили эти подземные убежища в своеобразные общежития. Кроме настоящих паразитов — блох и клещей в норе какого-нибудь сурка или песчанки размещается целое сообщество постояльцев: жуки, тараканы, клопы, сверчки, кузнечики, бабочки, ядовитые скорпионы, пауки каракурты — всех не перечтешь. Их привлекает сюда благоприятный микроклимат и возможность укрыться от врагов.

На озерах, в устьях рек, в тихих заводях повсюду у нас встречается лысуха — водоплавающая птица размером с утку. Названа она так потому, что на лбу у нее белая бляха, рельефно выделяющаяся на фоне остального черноватого оперения. Питается лысуха главным образом водными растениями, изредка разнообразя свою вегетарианскую пищу насекомыми и моллюсками.

Там, где кормится стая лысух, все время кружатся крупные сазаны (конечно, если они есть). Благодаря тому что их золотистые бока хорошо отражают солнечные лучи, их трудно не заметить. Оказывается, птицы, ныряя за водорослями, взмучивают ил, в котором прячется немало лакомых для сазана мелких организмов. Вот и ходят сазаньи косяки за стаями лысух.

В природе немало случаев, когда мелкие зверьки и птицы питаются остатками трапез более крупного и сильного зверя или птицы, превращаясь в их спутников. Это песцы и белые чайки, сопровождающие в трудное зимнее время белых медведей (а на Аляске также и бурых); белые и серые куропатки, далеко не улетающие от зайцев — беляка и русака, которые лучше умеют разгребать снег; гиены с шакалами, стремящиеся быть ближе к царю зверей льву… Никогда не обманываются в своих ожиданиях скворцы и простые воробьи, поселяющиеся в стенках огромных гнезд аистов и крупных пернатых хищников.

Все подобные случаи, при которых одни животные систематически кормятся остатками пищи других и при этом не причиняют им вреда и не приносят пользы, объединяют под названием комменсализм. На обиходном языке это просто нахлебничество. Соответственно самих животных, кормящихся объедками со стола других, называют комменсалами, или нахлебниками.

Некоторые птицы, особенно во время гнездования, ищут защиты от врагов у самих врагов. Трудно сказать, кто более опасен для белых гусей — песец или крупные пернатые хищники. И те и другие не прочь пробраться к их гнезду и закусить только что вылупившимися птенцами. Но гуси нашли хороший способ «договориться» с пернатыми и при их помощи обезопасить себя от песцов.

Неискушенный человек, впервые попавший в тундру, вероятно, будет крайне удивлен, увидев, что гуси и сокол-сапсан гнездятся на одной и той же территории. Это почти все равно что встретить зайца, спокойно прогуливающегося возле логова волка. Тем не менее, когда парочка гусей доверчиво располагает свое гнездо возле гнезда сокола, тот их не трогает, и представители обоих родов, служащие классическими моделями хищника и жертвы, живут в мире. Как в сказке!

Разгадка их добрососедства проста. Гуси прекрасно знают, что сокол-сапсан никогда не промышляет вблизи своего гнезда. Гнездовой и охотничий участки у него, как, впрочем, и у большинства хищных птиц, не совпадают. Кроме того, он охотится, как правило, в воздухе. Этим гуси и воспользовались. У них даже выработалась привычка взлетать и садиться вдали от своих гнезд и добираться до них по земле. Преимущества же близости к соколу для гусей очевидны: оберегая свои яйца или птенцов, сокол невольно становится грозным защитником и гусиного потомства.

В роли спасительницы гусей выступает и белая полярная сова, от которой мало кому бывает пощада. На острове Врангеля, например, гуси систематически гнездятся под ее покровительством. Посредине гусиной колонии на возвышенности обязательно увидишь сидящую на гнезде сову. Гуси не будут селиться, если поблизости нет белой заступницы. Как показали многолетние наблюдения, совместные поселения возникают в годы обилия совиных гнезд (и соответственно леммингов, которыми совы питаются). Когда леммингов мало и совам не до размножения, исчезают и колонии гусей. Если совы загнездятся на новом месте, вслед за ними сдвинут свои поселения и гуси.

Совы не подпускают песцов к своему гнезду ближе чем на 200–250 м. Зарвавшегося песца сова-отец хватает в цепкие лапы и, подняв на воздух, бросает. Точно так же поступает она с шапкой человека, решившегося приблизиться к гнезду. При такой эффективной защите гуси спокойно сидят на яйцах.

В безопасной зоне, охраняемой совами, вместе с гусями сплошь и рядом гнездятся черные казарки и гаги. Казарки располагают свои гнезда непосредственно вокруг совиного гнезда в радиусе от 1 до 15 м, а гаги селятся на периферии смешанной колонии. Судьба казарок, так же как и гусей, целиком и полностью зависит от присутствия сов.

Многие орнитологи склонны давать этому факту такое же объяснение, как в случае с гусями и соколом. Однако этого объяснения, наверное, недостаточно. По мере того как гусята подрастают, мамаша начинает выводить их на прогулку, и случается, выводок переходит черту, за которой начинается охотничья территория совы. Но сова-покровительница, как это неоднократно было замечено, все равно на выводки «своих» гусят не нападает, тогда как холостые совы и совы, не несущие опеки над перепончатолапыми соседями, делают это сплошь и рядом. Выходит, что совы проявляют к своим подопечным определенное «снисхождение», и весьма вероятно, что их альянс носит двусторонний характер.

Надо сказать, что крупные гусиные колонии могут существовать и без покровительства сов. Но каждая такая колония, прежде чем она достигнет такой величины и плотности, при которой ей никто уже не страшен, проходит «совиную» стадию.

В тропиках сотни видов птиц прибегают к защите жалящих насекомых — ос, пчел, шершней и муравьев. Как правило, по соседству с такими насекомыми поселяются птицы, строящие достаточно большие гнезда, которые трудно замаскировать.

В Центральной и Южной Америке на плакучих ветвях некоторых деревьев можно увидеть висячие гнезда. Одни из них большие, имеют форму мешка или скорее плетеной корзины — такие используют в качестве футляров для стеклянных бутылей; другие поменьше, чаще всего шаровидные. Те и другие гнезда нередко расположены на соседних ветвях. Первые принадлежат небольшим птичкам кассикам, вторые — осам.

Такое соседство вовсе не случайно. Беззащитные кассики намеренно строят гнезда возле осиных в надежде уберечь себя и свое потомство от многочисленных врагов, которым ничего не стоит добраться до гнезд по ветвям. Это соображение подтверждается хотя бы тем, что в качестве своих защитников птицы избирают наиболее злобных и ядовитых насекомых.

Часто вокруг одного или двух осиных гнезд группируется целая колония пернатых. Английский орнитолог Ж. Майерс рассказывал, что в дельте реки Ориноко ему удавалось встречать до девяти гнезд кассиков, тесно сгруппировавшихся вокруг единственного гнезда ос, достигавшего 35 см в диаметре и 60 см в длину, в то время как соседние ветви, не менее удобные для гнездования, пустовали.

Осы, с яростью набрасывающиеся на любое животное, отважившееся приблизиться к их гнезду, и готовые в любую секунду пустить в ход свое грозное оружие, никогда не жалят своих пернатых соседей. Они остаются невозмутимо спокойными даже тогда, когда порывы ветра сталкивают друг с другом их гнезда. Разумеется, и птицы, всецело обязанные осам своей безопасностью, настроены к ним абсолютно лояльно.

Примеру кассиков следуют пищухи-медоносы. Они тоже сблизились с осами, а некоторые еще и с муравьями. Мало того что они пользуются охраной живых сторожей, им еще нравится устраивать гнезда в малодоступных колючих кустарниках (например, акации, меските). Тот же Майерс наблюдал многочисленные колонии этих маленьких веселых и ярко окрашенных пташек на Гаити и Ямайке. По его сообщению, одна пищуха умудрилась свить гнездо в самом центре обширного осиного поселения: оно было со всех сторон плотно окружено 57 гнездами ос малого и среднего размера. Помимо альянса с насекомыми эти очень общительные птички часто соединяются в общие стайки с другими птицами — колибри и танаграми.