Фисташковые стены огромной комнаты густо усеяны полками. Всюду стоят книги, статуэтки, старинные колдографии. Бесконечный белый потолок над головами рабынь переливается серебряными искорками. Гермиона потеряла дар речи, разглядывая великолепный гобелен, висящий над камином. Темный Лорд, укутанный в длинный черный плащ, стоит на склоне высоченной горы. У ног его покорно сидит Джинни, прижимаясь к мужчине всем телом. «Унизительно, наверное», – подумала Гермиона, разглядывая картину.

– Красиво, правда? На службе у Лорда есть один неплохой художник. Драко должен его знать! Он, кажется, заказывал у него…

– Джинни, прошу… – остановила ее Гермиона, резко развернувшись лицом к собеседнице.

Девушка мгновенно замолчала, смерив Гермиону недобрым взглядом. Впрочем, Джинни так долго не видела подругу… Столько воспоминаний навались, рискуя раздавить бедняжку под своим весом. Гермиона, должно быть, не хочет тратить время, обсуждая интерьер… Хотелось обнять гриффиндорку, развеселить, согнать с этого лица гадкую грустную гримасу. Разве бал придуман для того, чтобы гости грустили? Джинни хотела не этого.

– Джинни… Ты же знаешь, что так не может продолжаться вечно? – аккуратно начала Гермиона, не отрывая взгляда от старой подруги.

Рыжеволосая гриффиндорка слегка опешила от такого заявления. Девушка села на мягкую кушетку, стоящую у самой двери. Она не отрывала полного негодования взгляда от Гермионы. «Что не может продолжаться? Тебе не нравятся балы?» – думала Джинни, пытаясь разгадать смысл сказанного. Для нее все казалось неплохим… Гриффиндорка прошла долгий и опасный путь, но теперь может сказать точно: она вполне довольна новой жизнью.

– Темный Лорд, Джинни. Сколько еще у тебя любовного зелья? Сколько времени пройдет, прежде чем он заподозрит что-то?

Слова Гермионы больно укололи Джинни. Она много раз задумывалась над этим, представляя себе, как хрупкий лед любви рушится, погружая ее в пучину гнева Темного Лорда. У нее не было никакого плана на случай экстренной ситуации. Нет путей к отступлению, нет никаких идей по поводу защитника, спасителя. У Джинни не было ничего. Лишь надежда на лучшее, надежда на то, что она умрет прежде, чем раскроется ее страшная тайна.

– Он убьет тебя, Джинни. Убьет, узнав о зелье, – прошептала Гермиона, делая шаг к подруге.

– Ты не понимаешь, о чем говоришь, – заявила Джинни, упрямо не желая слушать.

Все внутри Гермионы жаждало вырвать подругу из цепких лап Темного Лорда. При одной мысли о том, что бедняжке пришлось пережить, рабыню выворачивало. Да, положение Гермионы, казалось, было не лучше. Но Драко Малфой – хорош собой… А Темный Лорд… Его серая шершавая кожа, эти узкие красные глаза, змеиные прорези для дыхания… Как, должно быть, противно находиться рядом с этим монстром, касаться его, ублажать…

– Это ты не понимаешь, Джинни. Он внушил тебе ложное чувство безопасности. Ты правда думаешь, что так может продолжаться вечно? Ты так и будешь тайком покупать любовное зелье, пока Темный Лорд выводит тебя на прогулку?

Тон Гермионы жутко не нравился рыжеволосой гриффиндорке. Джинни спешно отвернулась к стене, разглядывая ее, точно в поисках стершегося от времени рисунка. Она понимала, что беспокойство подруги имеет основания, но… Но зачем же так сразу налегать на нее? Зачем так резко? Зачем в такой хороший день думать о чем-то столь плохом? Неужели они мало пережили? Неужели на голову Гермионы упало мало тягостных моментов? И она хочет прибавить их, умножить, думая о плохом…

– И что ты мне предлагаешь? Убить его первой? – насмешливо прошипела Джинни в ответ.

Глупая шутка казалась Джинни лишь неудачным сарказмом. Как она, хилая девчонка, может убить всемогущего Темного Лорда? Да и потом… Зачем? Он еще ни разу не усомнился в подлинности своих чувств. Ни разу не высказал подозрений. Иногда, украдкой посматривая на Темного Лорда, Джинни чувствовала, что никогда и ни за что не сможет его покинуть. Пусть он и пугает ее, пусть кажется ей жестоким… Но с ним так тепло, так безопасно. Может быть, ему самому нравится это ложное чувство любви? Может быть, он не хочет лишаться столь сладкой иллюзии?

– Да, Джинни. Да, – прошептала Гермиона.

Карие глаза рыжеволосой девушки округлились от ужаса. В голове никак не мог уложиться смысл сказанного. «Убить его? Но зачем? Зачем?» – спрашивала себя Джинни. Страшных холод стрелой пронзил ее сердце, заставляя сделать глубокий вдох. Гриффиндорка втайне надеялась, что Лорда убьет кто-то другой, освободив ее от страшного бремени.

– Ты сошла с ума? Как я убью его, Гермиона, как? – вскричала Джинни, совершенно не опасаясь того, что ее могут услышать.

Гриффиндорка улыбнулась, понимая, что не зря репетировала незамысловатую речь. Она знала Джинни достаточно долго, чтобы суметь предугадать все ее дальнейшие действия, слова и отговорки. Грязнокровка опустила руку, доставая из лифа заветный флакончик с ядом. Жидкость ударилась о крышку, громко булькнула внутри. Джинни смотрела на старую подругу, точно безумная. Она не могла поверить в то, что Гермиона способна предложить ей что-то подобное…

– Это – яд? – спросила Джинни слегка дрожащим голосом.

– Да.

Короткий ответ заставил Джинни изогнуться в спине. Ей так не хотелось верить в то, что Гермиона предлагает ей отравить Темного Лорда… В голове возникло тысяча, нет, миллион всевозможных отговорок, но Джинни смогла выговорить лишь одну. Ту, что вертелась на языке…

– Но я счастлива, Гермиона, счастлива! Посмотри вокруг! Разве так не проще? Ты же знаешь, что если Темный Лорд погибнет, все мы вновь попадем в петлю. Нас снова поймают, снова продадут! Посмотри, Гермиона, посмотри! Все мы на своем месте… – шептала Джинни, точно безумная. – Это все из-за Драко, да? Он обижает тебя? Всего одно слово, и я обещаю, что вытащу тебя из Малфой Мэнора…

Голос измученной девушки иногда срывался, превращаясь в противный сломанный шепот. Она искренне не понимала, почему в Гермионе еще не угасло пламя гордости. Девушка закрыла глаза, набираясь терпения, которого ей и в былые годы не хватало. Гриффиндорку безумно злила такая реакция, она знала, что Джинни промыли мозги, превратив ее в бездумную служанку нового режима.

– Нет! Нет, Джинни… Мы с тобой рабыни. Мы обе. Почти все девушки, пришедшие на бал – рабыни, Джинни. Никто из них не счастлив. Только ты можешь начать переворот, Джинни, только ты можешь помочь всем нам. От тебя зависит будущее всех грязнокровок Англии.

Сердце замерло в груди, отказываясь работать. Том постоянно твердил, что грязнокровкам нужно лишь место в магическом мире. Место у ног чистокровных хозяев подходит им как нельзя лучше. Темный Лорд уверял девушку, что такой выход – хорош для всех. Аристократы молчат, а грязнокровки при деле. Рыжеволосая гриффиндорка почувствовала себя до ужаса мерзко. Коротая дни в огромном поместье, она и забыла, как жила до того, как обнаружила зелье… Каждый день был пыткой, каждую ночь она боялась закрывать глаза. «А кто-то и сейчас живет этой жизнью», – шепнул таинственный голос внутри.

– Но, Гермиона… Я же не убийца… – прошептала Джинни, стараясь сдержать подступившие к глазам слезы.

Гриффиндорка фыркнула, отводя взгляд. Гермионе совершенно не хотелось манипулировать людьми. Тем более – играть чувствами Джинни. Но свобода так близка, что ее можно потрогать, о нее можно согреться холодной зимней ночью. Все зависит лишь от решения упрямой подруги, что боится убить столь страшного, опасного человека…

Гермиона медленным, размеренным шагом прошлась, остановившись прямо напротив Джинни. Перед гриффиндоркой оказался небольшой журнальный столик с ножками в виде змей. Гриффиндорка поставила зловещий пузырек на его холодную поверхность и развернулась к двери. Ей жутко хотелось поскорее закончить прием и уйти, оставить Джинни наедине со своими мыслями. В тишине правильное решение обязательно найдет ее. Гермиона остановилась около двери.

– Выбор за тобой, Джинни. Просто помни, что из-за тебя страдают тысячи невинных людей. Я надеюсь, что ты примешь правильное решение. Завтра…