Царай бодро вошёл в свой шалаш и присел на постель. Мишура разводила огонь и даже не взглянула на мужа.

- Эй, хозяйка, чудесные новости! Чудесные новости! - сказал радостно Царай.

- Что опять? Над чем опять смеёшься, качая головой? - тихо спросила Мишура.

- Что, что, знаешь, в обед расходимся по сёлам. И я, и ты, и все остальные.

Мишура не подала виду, что рада сообщению, но от большой радости заболело сердце и стало плясать в груди, как ягнёнок.

- Я уже говорил тебе, что царь Германии объявил войну, и русский царь простит нам все наши дела, если мы пойдём на войну.

Мишура не удержалась и проронила:

- Любая война лучше этой жизни.

- И я тоже так считаю, вот только не знаю куда девать тебя и Куцыка.

Мишура смутилась на какое-то время, потом сказала:

- Доставь меня в отцовский дом, и я побуду там, пока ты вернёшься.

Царай задумался, затем, наконец, взглянув на Мишуру, произнёс:

- Ладно, я доставлю тебя туда, только...

Больше ничего не сказал Царай, проглотив конец своей речи. Мишура поднялась и обняла Царая. Тот никогда не видел свою жену такой мягкой и доброй, и в его сердце вкралось подозрение, но тут ему словно кто-то сказал: а что же ей делать, она устала жить в лесу.

- Так нам готовиться к отъезду? - спросила Мишура и поцеловала его.

- Готовься. После обеда отправимся.

Царай привлёк к себе Мишуру, горячо её обнял, потом встал и вышел во двор.

Солнце достигло середины неба, когда путники и провожающие пили последний рог. Во дворе стояла уже готовой запряжённая телега. Осёдланные кони тоже рвались с коновязи.

- Счастливого вам пути, - сказал на прощание старик-балкарец. Они пожали друг другу руки, и путники тронулись в путь.

У трех стариков не было конца их радости, и они, разговаривая, двигались по дороге, впопыхах замахиваясь кнутами на своих лошадей. Царай и Касбол ехали рядом на своих конях. Юноша-балкарец вёз Мишуру в село Каражаевых. Царай не сводил взгляда с жены и сына. Смотрел с грустью, словно видел их в последний раз.

Кусты... бугорки, ямы, потом добрались до дороги, что вела в село Каражаевых. Старики попрощались с Мишурой, и продолжили свой путь. Касбол сошёл с коня и пожал Мишуре руку. Царай тоже остановил коня и спешился. Касбол снова сел на коня и вернулся на дорогу.

Царай сказал "до свидания" Мишуре, пожал ей руку, затем обнял Куцыка. Запрыгнув на коня, он поскакал догонять своих товарищей. У него в памяти запечатлелись глаза Мишуры. Жена показалась ему в этот раз особенно красивой.

- Значит, едем, - сказал Касбол, когда Царай с ним поравнялся.

- Ехать то едем, только куда едем, - вздохнул Царай.

Лес не кончался. Солнце зашло. Пришла безлунная ночь... Едут путники, но дороги своей не видят.

Конец первой книги

Книга вторая

Глава первая

Паровоз медленно, тяжело дыша, подкатил к красивому зданию и, издав последний сигнал, резко встал на месте. Люди начали выходить из вагонов и, словно мухи, с лепетанием смотрели по сторонам перрона. Многие не могли оторвать взгляда от красиво покрашенных вагонов: им казалось дивным, как один паровоз мог тащить столько вагонов, и что вагоны очень похожи на дома. Удивляясь, некоторые молодые люди говорили друг другу:

- Если паровозу между зубьев колеса засунуть лом, то что будет?

- Что будет, остановится.

- Ну, да. Разве остановит твой лом машину, которая везёт столько домов.

Ведя такие разговоры, они не сводили глаз с колёс.

Беспокойство и изумление переплелись в головах сельской молодёжи, никогда не видевшей паровоза. От удивления и раздумий их глаза сверкали каким-то невиданным пламенем огня. Кому ведомо, кто из них что думал тайно про себя, но было видно по их лицам, что в этот час они позабыли о своих ежедневных заботах. Столько много впервые увиденного сразу закружило им головы.

Быдзеу тоже, наконец, выполз из дивного дома - красивого вагона, прижимая к боку свою сумку. Посмотрев по сторонам, он подошёл к группе своих односельчан и встал с краю, поодаль. Оглядевшись, он спросил:

- Царь здесь живёт или дальше?

Овражновцы удивились, но потом ответили Быдзеу.

- Здесь живёт, где же ему ещё жить? - сказал один, но другой его перебил:

- Если бы он здесь жил, то разве б нас сюда пустили?

Такие слова кое-кому показались обидными, и они промолвили с досадой:

- Если нам не разрешается предстать перед царём, тогда зачем нас привели сюда из наших бедных домов?

Все ненадолго умолкли, задумавшись над произнесёнными словами, затем поднялся со своего места овражненский весельчак Дебола. Закинув за спину подол своей красной казачьей черкески, и, засучив рукава до локтей, он расставил ноги, сказав:

- Эх, а ведь этот парень покажет царю Джирмана.

Знали все, что Дебола весельчак и, глядя на него, не очень дивились, но помирали со смеху. Дебола, пошевеливая плечами, и, размахивая руками, продолжал говорить. Временами его глаза блестели так сильно, что казались больше корзинки подсолнечника.

- Я в этой черкеске предстану перед царём и скажу ему (он поднял руку кверху, и приставил палец ко лбу).

- Что я скажу ему? - он постоял так некоторое время, находясь во власти размышлений, затем глаза его заблестели, и он затряс плечами:

- О царь, да минуют тебя болезни, кто тебе мешает? Пусти его сюда, отдай его в мои руки, посмотрим, что он вынесет от приземистого парня Дебола, посмотрим, что увидят и над кем будут смеяться ребята.

Произнеся эти слова, Дебола ударил себя в грудь, довольный собой. Было видно, что произнесённая речь ему самому очень понравилась.

- После этого царь скажет: "Пустите к Деболе царя Джирмана", - подражая царю, он растопырил в разные стороны губы, и молодёжь Овражного в один голос расхохоталась над его ужимками. Дебола говорил без конца, и чем больше он говорил, тем сильнее горячился:

- Царь Джирмана выйдет и сначала начнёт бороться со мной. Когда он меня не одолеет, то выхватит кинжал, но я тоже не маленький мальчик, не напрасно меня мать кормила своим молоком: в нужное время - эйт, - и Дебола через голову Быдзеу перепорхнул, как орёл.

- Эй, эй! Что вы делаете? А ну-ка отнимите у него кинжал, - приказал мужчина, одетый в блестящий мундир, парням, что стояли наряженные в дивные одежды.

Дебола не удивился, но сразу сказал:

- Так вы и отнимите кинжал у этого парня!

Он тут же вложил кинжал в ножны.

Четыре солдата оказались перед молодёжью Овражного и встали возле Дебола. Старший из них строгим голосом приказал:

- Быстро достань свой кинжал и дай его сюда!

Дебола плаксиво-наигранным голосом сказал ему:

- А больше тебе ничего не нужно? Мне дома так не говорили, нет, клянусь мамой. Я не отдам кинжал.

Сказав это, Дебола изящно подморгнул своим товарищам.

- Не говори лишнего. Быстро достань свой кинжал, - вновь прикрикнул старший из солдат и на этот раз топнул ногой о землю.

Дебола умело сплёл три пальца в кукиш и протянул его кричащему, желая ссору перевести в шутку.